- Только не говорите, что разбавляете виски соком. Это варварство! – «Да, это варварство. Я разбавляю виски родниковой водой и кладу в него кубики льда, а яблочным соком я его запиваю» - если бы в обычной жизни кто-то сказал Робину, что он может налить в 56 градусный виски яблочный фреш, то молодой человек просто бы снисходительно посмеялся над подобным предположением. Но сейчас мистер Пак, который в искусстве приготовления пищи разбирался примерно так же, как месье Моле был сведущ в изобразительном искусстве, сидел, глядел, как из лимона под давлением подушечек пальцев мужчины сок струйкой выливается в наполненный янтарным напитком стакан, и в груди Робина что-то защемило от переполнявших его чувств.
В бокал упали несколько кусочков льда, окрасившись в светло-ореховый цвет.
- Хотя бы так, - месье Моле поставил стакан на край стола. Молодой человек наблюдал за тем, как мужчина протирает свои пальцы от попавшего на них лимонного сока.
«Они сейчас, наверно, горчат, на вкус, как кожура лимона» - Робину хотелось целовать холеные руки Хозяина, втягивая в рот каждый пальчик.
«Так очень крепко» - молодой человек уже знал, что опьянеет еще больше. Может это и к лучшему? Меньше думать, ничего анализировать. Отпустить себя, отдаться чувствам, раскрыться перед мужчиной полностью. Снова станет легко говорить, флиртовать.
«Лечь бы на пол, положив щеку на его ступни и обнять его ноги» - мистер Пак был далек от того, чтобы играть в дог-стайл или изображать собачью преданность. В том, что он хотел сделать, не было заискивания или желания выслужиться, просто хотелось нежности. Пусть даже своеобразной.
Какой, к примеру, была сливочная нежность таявшего во рту кусочка фуа-гра. Приятно наслаждаться вкусом, не зная, какова была жизнь птицы, из которой вытащили эту печенку.
Робин знал, но все равно наслаждался.
– Я вижу, вы действительно разбираетесь в гастрономии, поэтому пробу снимать вам, - молодой человек приоткрыл губы, когда месье Моле поднес к ним нанизанный на вилку кусочек нежнейшей гусиной печенки.
Фуа-гра было из цельной гусиной, а не утиной печени, причем, не мороженой или консервированной, а такой, которую забирают с фермы и хранят чуть охлажденной не более двух дней.
«Божественно» - глотая творение местных поваров, мистер Пак закрыл глаза от удовольствия, отдавая должное искусству и профессионализму тех, кто готовил пищу и закупал для поместья продукты питания. Даже захотелось послать на кухню коллегам в знак признательности мастерства бутылку шампанского.
- Вкусно? Теперь можно выпить, как вы считаете? – в стакане, который месье Моле держал в руках, матово поблескивая в рассеянном свете бра, обещая прохладу перекатывались кубики льда.
Молодой человек представил, как он с завязанными черным шелковым платком глазами лежит, привязанный стягивающей запястья веревкой к решетчатой спинке кровати, а месье Моле, держа один из ледяных кубиков в пальцах, с подушечек которых срывается растаявшая, смешанная с виски капля, ведет им, едва касаясь, вдоль его, Робина, подрагивающего живота, ниже, ниже, и кладет во впадинку пупка...
- Великолепно, - голос молодого человека прозвучал тихо, чувственно. – Я думаю, - Робин замолчал на мгновение, - что можно, - на его губах появилась мягкая, теплая улыбка. А затем молодой человек провел кончиком языка вдоль внутренней стороны верхней губы, чуть приоткрыв рот, втягивая через него воздух, и, глядя на мужчину снизу вверх, посмотрел ему прямо в глаза.
Отредактировано Робин Пак (2010-05-02 01:20:29)
