Конечно, Миклош был не прав - не знал, не догадался, предположил. Филипп прекрасно выспался и его легкая сонливость была вызвана отнюдь не усталостью, а просто комфортом, которым он получил здесь и сейчас, в его присутствии. Простая расслабленность с легким оттенком лени. Миклош очаровывал, своей улыбкой, которая почти не сходила с его лица, светлыми волосами с едва заметными локонами и голубыми глазами. Факт, что внешность его старшего друга ему нравилась, почти поразил его. Филипп каждый день видел подобное в зеркале, отчего ощутил огромный укол нарциссизма, и нельзя сказать, что был от этого в восторге.
- Ты очень сильно преувеличиваешь мою значимость в Вертепе, - камердинер покачал головой. Хотя, впрочем, он сам старался выделить себя чуть ли не человеком номер один. На деле обязанностей, как и физической нагрузки, у него было раз-два и обчелся. Даже тому же Дэнису, возможно, приходилось бегать и напрягаться больше, чем камердинеру. В какой-то степени такая значимость ему даже льстила, так он предоставил свое высказывание в виде ложной скромности.
Филипп выслушал мужчину, вначале смутившись такому предложению, но потом... понял. У него самого были такие моменты, когда рядом был нужен просто кто-нибудь. Тот, кого можно было обнять в тишине, зарыться носом в пахнущие волосы и закрыть глаза. Идиллия, что ли. А учитывая природное обаяние Миклоша (губы слуги почти невольно вытягивались в виде улыбки), да и на зависть хорошее тело (тут Филипп испытал приступ белой завистью, поскольку уже давно забросил занятия спортом) склонили чашу весов в сторону "да". Конечно, про тело надо уточнить - месье Фабо не привлекал молодого человека в сексуальном плане, но имей он пивное брюшко и двойной подбородок, то Филипп предпочел бы ретироваться.
- Будешь мне должен, - рассмеялся Филипп, воспринимая похабные взгляды и намеки мужчины не более, чем шутку и дружеский флирт. - Если... или когда я уйду, обязательно подыщу тебе кого-нибудь "большого и сильного", - фыркнул он, потянув за узел галстука. Раздеться и оставить одежду аккуратной стопочкой он предпочел в этой комнате, а не спальне, что бы не мешать в случае чего.

В отличии от Фабо, Филипп не носил никаких пижам - ни теплых с начесом, ни дорогих за штуку баксов, предпочитая чувствовать приятную ласку ткани постельного белья. Конечно, само белье он признавал не всякое, отдавая предпочтение лишь одному единственно виду. Сейчас, как говорится, выбирать не приходилось, но можно подумать - не на века же, так, на несколько часов.
- Хорошо, тогда просто тихого и удобного, - Филипп улыбнулся. - В общем, любого, кто не будет шуметь и мешать твоему нежному сну, - он издал смешок, представляя полусонного парня с желанием спать-спать-спать для своего господина.
Оставаясь лишь в одном нижнем белье, а именно - боксерах неприметного серого цвета, скользнул на мягкие простыни, на четвереньках подбираясь к мужчине.
- Знаешь, в мои восемь лет я уже спал один, без мягких зайцев, медведей и других игрушек, - он улыбнулся, почему-то представляя самого Миклоша в окружении таких же рослых и мускулистых "зайцев", как и он сам - чем не сюжет для порнофильма?..
Юркнув в расставленные объятья, Филипп столкнулся с проблемой. Немного поерзав, он понял, что позиция оказалась сложнее, чем казалось на первый взгляд. Пусть Миклош был ненамного больше его, камердинер привык спать с совсем миниатюрными девушками. И в любом случае, это они спали в его руках, а не он в чужих. К тому же - черт! - как он давно не спал с кем-то рядом, просто так, прикасаясь друг к другу... Филипп вздохнул и снова поерзал, выбирая, как будет лучше.

Отредактировано Филипп (2009-10-21 23:48:54)

Отредактировано Филипп (2009-10-21 23:59:51)

Филипп чувствовал, как краска заливает лицо. Он буквально ощущал как на щеках появляются два красных пятна, как они увеличиваются, как горят кончики ушей... Насмешки Фабо уязвили его, но так же и отрезвили. Действительно, какое тут кому дело, что и как хочет Филипп. Он же не красна девица, которая хранила девственность для мужа. И поди поверь, что в борделе ты тут самый чистый и красивый. Орать, кричать и плакать на взрыв молодой мужчина не собирался, а уже тем более доставлять удовольствие шоу вот этому лежащему под ним козлу (а в данный момент камердинер был слишком зол, что бы подбирать слова покрасивше).
Больше всего было обидно то, что он доверился мужчине и добровольно полез к нему в постель. Ха! Наверное, это и слышат изнасилованные девушки - "сама виновата, ты же знала, что он...". Угу, да. Порно-король, гей (ну или би, черт его знает), двое в постели - поди поплачься тут, засмеют, или еще лучше, скажут - сам соблазнил.
- Да пошел ты... - выдохнул Филипп, слезая с него и пошел в ванную, едва не упав. Он не ожидал, что ноги вдруг его откажутся держать! Неловко взмахнув руками, он все же выровнял равновесие и остался на своих двоих, чувствуя себя полным недоумком. И хлопнуть дверью в ванную комнату, что бы показать всю свою злость, ему тоже не удалось, поскольку вынужден был упираться на дверную ручку. Крутанув горячий и холодный краники, выпуская воду, он с ужасом заметил свое отражение в зеркале - твою налево! По всей шее, и даже часть на спине были засосы, и Филипп чувствовал, как горит каждый из этих маленьких представителей страсти. Как же он теперь появится перед всеми? Такие не замазать косметикой... Или?
Филипп провел по особо яркому, тихо ругаясь. "Тоже мне, блин, дружеский перепихон называется..." Закусив многострадальную губу, которая сейчас была припухлая от постоянных укусов, Филипп залез под душ, почти с некой благодарностью высшим силам подставляя лицо воде.
Так... сейчас он помоется, потом спокойно выйдет, оденется и уйдет к чертовой бабушке, да... И плевать, что в принципе было все не так плохо, как можно было себе представить... Просто он был... не готов? Им попользовались? Его подставили и теперь смеются?
Филипп тряхнул мокрыми волосами и нащупал рукой гель для душа. Лучше сейчас об этом не думать, лучше избавиться для начала от гадосного из-за подсохшей смазки ощущения в заднице...

Вода успокаивала его. Любая, пусть это была горячая ванная или обжигающий холод бездонного моря. Можно было отключиться от всего постороннего, просто ощущая, как капли... струи воды, ползут по его плечам и спине, немного ниже... полностью обволакивают его тело... Сколько он уже так стоял, с закрытыми глазами, подставляя лицо под теплый душ, ожидая, когда пена просто вымоется из его волос. Филипп даже успел забыть, что он стоит в чужом душе, что его шея покрыта следами поцелуев, что только что он был готов свернуть шею Миклошу. Все как-то отошло на второй план и, когда он закрутил странники до конца, выключая воду, был спокоен. Камердинер взял лежащее неподалеку полотенце и вытираясь. Сушка волос заняла несколько больше времени, как всегда, что впрочем не удивительно - длина локонов была больше, чем обычно бывает у мужчин.
Филипп на автомате начал искать нижнее белье, как вдруг какое-то озарение нашло на него. Угу, никаких боксеров - он "потерял" их где-то на обширной постели венгра. Конечно, искать их в спальне он не собирался, учитывая, что там наверняка еще был сам Миклош. Немного чувствуя себя ребенком, который убегает от собственных проблем и неудач, а так же прочих смущающих его жизненных девиаций, Филипп глубоко вздохнул.
Он открыл дверь ванной и прошел в гостинную комнату, не вращая головой в попытке найти взглядом Фабо. Его совершенно не тянуло на разговор о том, был ли он с мужчиной в постели ранее или же тот "сорвал цветочек". В первую очередь, он натянул брюки на голое тело, чуть морщась от ощущений. Он все же не мог понять мужчин (да и женщин), которые носят одежду без белья. Все четко, без лишних движений, он одел свою униформу, даже радуясь, что не испытывает какой-то жуткой боли из-за недавнего секса.