Охранник окинул перехватившего его руку мужчины цепким взглядом, гадая – кто посмел вступиться за непокорного смутьяна. Сделав для себя какие-то выводы, шмыгнул кровоточащим носом, коротко кивнул. Подошедший явно не  тянул на невольника или даже служащего. Значит – клиент. И, значит – от того, что он – охранник – немножко нарушит правила и отдаст негодного сопляка на развлечение, самому охраннику не влетит, а может и наоборот – перепадет награда.
-Будет исполнено, мсье. Пацан свободен от заказа... Уже свободен. – Гнусно усмехнулся.
Рауль окинул подошедшего столь яростным взглядом, что, казалось – еще немного и просто испепелит. Сплюнул кровавую слюну, принялся зализывать разбитые еще до этого губы. Висок и щеку здорово саднило, но это пустяки. Небольшая заминка дала ему возможность хоть немного передохнуть и постараться собраться с мыслями. Его только что «отпустили» с очередного «развлечения» и попадать в лапы очередного  извращенца совершенно не хотелось. Однако – кто тут будет спрашивать его мнения или желания?
-  Рауль Арман Леон Ренье.  Хрипло, так как удавка мешает нормально говорить.  Наверняка этот тип потом назовет каким-нибудь «малышом», «крошкой» или нечто подобное. Но биться за право называться тем именем, какое ему дали при рождении, он будет так же, как и за почти нереальную свободу.
Охранник дернул парня за волосы и, одновременно, за цепь, поднимая с коленей. Держась так. Чтобы не попасть под удар локтя или ноги, все так же – на коротком «поводке», почти сковывающим движения, направился следом за клиентом. Доведя парня до номера мнимого защитника, втолкнул в комнату для игр, сноровисто привязал к крестовине.
-Что-нибудь угодно, господин? - Хриплый голос выдавал возбуждение охранника. Глаза жадно оглядывают привязанного раба. Может – гость пожелает поиграть не в одиночку.
Оказавшись в комнате, Рауль дернулся, когда его привязывали и даже умудрился съездить охраннику головой в лицо, но тут же получил тычок в зубы.  И уже оказавшись на крестовине, отчаянно забился, словно привязанный  зверь. Да и выражение лица Рауля можно было сейчас смело назвать волчьим оскалом.

Отредактировано Рауль Ренье (2009-10-21 05:54:26)

Охранник был явно разочарован ответом гостя, наверняка ожидая поучаствовать в развлечении. Впрочем, ослушаться не посмел. Только позволил себе примотать цепь от ошейника к крестовине так, чтобы раб не смог двинуть головой. Наклонившись к парню, съездил того по лицу – не слишком сильно, но так, что по щеке невольника побежала струйка крови из носа.
- Это тебе за мой сломанный нос. – Охранник гнусно усмехнулся, втягивая все еще бегущую кровь с противным хлюпаньем. – Будь послушным мальчиком. - Низкий поклон гостю, и вот уже дверь за охранником закрылась.
-Ты похоже догадываешься, зачем ты здесь, Рауль? И почему тебя привязали, тоже знаешь? – Вопрос мужчины только лишь подтвердил действия охранника.
В ответ Ренье мог бы просто плюнуть, но это было просто показушно и глупо – парень прекрасно это понимал.  Так что просто молча дернулся, пытаясь освободиться хоть немного. Но только закашлялся, заглотавшись кровью. Сердце стучало уже где-то под горлом, вызывая новые приступы удушливого кашля.
- Тут только идиот не догадается… Ежу понятно, что не для рождественского вручения подарков. – Губы Ренье скривились в язвительной и какой-то отчаянной усмешке. Парень снова огляделся, словно затравленный волчонок-подросток, однако, как и всегда, глупая надежда на то, что может все обойдется, покинула его, даже не успев принять надлежащую форму.  Значит – нужно собраться и постараться дать отпор.  Наверняка же этот тип в какой-то момент отвяжет ему руки.
Мышцы начинали затекать, а спину – потягивать от неудобного положения. Крестовина давила на позвоночник так, что, казалось, скоро вот-вот переломит его.  Шов узких черных брюк – натянутых сейчас до предела – начинал натирать ложбинку между ягодицами. Рауль снова дернулся, пытаясь хотя бы лечь поудобней, чтобы не так ломило тело.  При этом парень сжал саднящие губы, стараясь не морщиться.

Быть привязанным и чувствовать себя словно жеребец на аукционе… До чего унизительно и гнусно.  Когда пальцы мужчины коснулись руки Рауля, парень напрягся, жалея о том, что не может даже отдернуться. Еще в рот залезет, будет зубы смотреть. – Мелькнула в голове злая отчаянная мысль.
Однако этот тип повел себя несколько иначе.  Когда он пытался оттянуть брюки, шов еще сильней врезался в ложбинку между ягодицами Рауля.  На глазах парня выступили слезы. Но не страха или боли, а слезы бессильного отчаяния.  Сейчас мужчина запросто мог стянуть брюки, пользуясь невозможностью невольника сопротивляться, а он мог только скалиться. Но если этот тип и правда полезет ему в рот… Ренье был уверен – он вопьется зубами в руку.
-Я не раб.  – Резко сквозь зубы. Отвоевывать свободу даже по мелочам.  – Я называл имя. Забыли? Могу повторить.
Фигню сейчас думаешь… Посмотрел бы я на тебя – что бы ты думал, если бы оказался на моем месте. - Новая яростная мысль и такой же «испепеляющий» взгляд.  Ощутив прикосновение к губам. Рауль дернулся и не успел, так как в последнюю секунду платок и держащая его рука отстранились. Впрочем, в следующий миг рука была снова рядом – у шеи. Проигнорировав вопрос, Ренье все же на миг вцепился зубами в руку мужчины, изо всех сил напрягая мышцы шеи, чтобы дотянуться.

Рот наполнился чужой кровью, и Рауль тут же сплюнул, стараясь повернуть голову набок, чтобы не перепачкать и без того забрызганную уже собственной кровью водолазку. По странной причуде предыдущего «затейника» после «сеанса» парня снова одели в привычную одежду,.. И теперь водолазка уже закорузла в некоторых местах от крови. Добавлять лишнюю было совсем ни к чему.
Мужчина не отнял руки. И это привело Ренье в легкий ступор. Я попал к мазохисту? Вот, блин, влип. Не слабей, чем в любом другом случае.
Рауль ненавидел насилие в любом виде. Как по отношению к себе, так и  если видел его со стороны.  Он мог причинить кому-то боль лишь защищаясь или защищая кого-то. Но настоящей жестокости, требующей выхода в постоянном избиении других у парня не было.
Рука мужчины снова оказалась у рта, и Рауль сжался, сжимая челюсти.  Если будет бить, главное – попытаться увернуться.  Тогда зубы могут уцелеть и челюсть не  сломается.
-Давай, кусай...
Точно, мазохист. Или псих. Что, впрочем, одно и то же. Парень хотел было недоуменно передернуть плечами, но наручники не позволяли это сделать. В словах звучал явный приказ, да еще этот тип явно нарывался на боль. Ренье упрямо сжал челюсти и побелевшие губы.
В какую игру он играет? Чего можно от него ожидать дальше? Отпустит? Тогда, может, удастся «отрубить» одним ударом и вырваться отсюда? А потом... Черт, что потом-то? Рвануть к себе в комнату?
Мысли прыгали, как резвящиеся кролики, не позволяя сосредоточиться. Сердце билось под горлом. А в ушах набатом гудела кровь. Рауль глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Вот только обморока сейчас не хватало. Прикусил до боли и без того истерзанную губу, чтобы прийти в себя. Помогло. По крайней мере – дикое сердцебиение и шум в ушах пропали, а пришла способность вновь четко и ясно мыслить.

Новое прикосновение, теперь уже к волосам. Осторожное, словно касание к крыльям бабочки или птенца с опаской повредить. Но и оно заставило парня напрячься. Слишком уж хорошо он знал, что такая вот показная «мягкость» в следующий миг может превратиться в жесткую хватку, вырывающую волосы с корнем и бьющую головой об твердую поверхность. В данном случае – затылком о крестовину. Зеленые чуть навыкате глаза парня угрюмо и зло смотрят на мужчину.
Зачем он  говорит это все? Какая ему разница? Боли ему хочется? Так какого черта не на моем месте? – Язвительные и злые, как укусы змеи, мысли.- Или думает, что я его стану бить? Так опять же – не по адресу. Он тут в первый раз что ли? Или просто пытается втереться в доверие, чтобы потом еще больнее ударить?
И уже вслух, так же зло и резко. – Не верю.  Ни единому слову. Какая Вам выгода в том, чтобы «дать отдохнуть» мне? Никакой.  Ах ну да – зафигом вам полудохлый с прошлого раза раб? Так могли бы и не заступаться – меня все равно в карцер вели. Избили бы, конечно, но хоть на пару дней в покое оставили. Или хотите «проявить милость», а потом заставить «отрабатывать»?
Полный злой горечи голос парня  - обычно негромкий, сейчас почти звенел от напряжения. И ни слова неправды. Рауль в самом деле не верил. Волчонок слишком хорошо знал, что ласкающая рука может ударить, а тот, кто говорит добрые слова – стать похотливым зверем, жаждущим лишь удовлетворения своего вожделения.  А то, что говорил мужчина… Было СЛИШКОМ хорошо, чтобы быть правдой. И слишком походило на хороший сон, после которого  пробуждение особенно мучительно.  И поэтому такой сон был хуже самых худших кошмаров.
Тело от долгого лежания в одной позе затекло и мышцы уже даже не ныли, а вопили от напряжения. Новый рывок на крестовине – попытка вырваться. Но наручники держат крепко. Кости ломит. По коже скользит странная смесь жара и холода, оставляя после себя словно воспоминание выступивший липкий пот.  В горле першит от напряжения.

Прикосновение чужих рук к лицу заставило снова дернуться и только усилием или остановиться, чтобы не повернуть голову и не вцепиться в запястье зубами. И еще то, что толку это не принесет. И нежелание снова почувствовать во рту вкус крови. Теперь, когда не было приказа кусать – Рауль вполне мог сделать это. Но наоборот только сжал челюсти.
Ждать. Подождать пока развяжет, раз уж он сам пошел на такую для него глупость, а потом… А он осторожен. Боец? Ну, если верить, то понятно – почему так осторожен и опасается. Сложней будет.
Ренье настороженно, но не двигаясь, наблюдал за движениями и действиями мужчины. Невольно дернул ногой, когда связывающие ее веревки ослабли. И тут же прикусил губу, чтобы не зашипеть – в ногу словно вонзились сотни крохотных иголочек – медленно, хотя и болезненно начинало восстанавливаться кровообращение. К подобному ощущению, появляющемуся каждый раз после освобождения конечностей из сильного захвата, Рауль не привык до сих пор. Каждый раз был как заново. Впрочем, это не мешало продолжать следить за  Горсуа. И слушать его. Вроде бы тон голоса был и правда похож на сожалеющий. Хотя - кто знает - что последует за этой "душещипательной" речью? Вполне может нарваться на тумаки, а потом обвинит в нападении и изобьет. Зря что ли велел притащить именно в эту комнату?
-…вряд ли сможешь избавить меня от моих кошмаров.
-У бойца и кошмары? И для этого Вы приехал сюда?  Чтобы эти кошмары  «исцелили»? Явно не по адресу.  Это уж скорее в психушку. -  Ренье просто не мог удержаться от злого и язвительного комментария, насмешливо скалясь.   Кусаться можно и словами, если не зубами.
Когда была освобождена рука, парень осторожно согнул ее. И принялся вертеть кистью, восстанавливая кровообращение.  Затем стал сжимать и разжимать пальцы в кулак. Чувствительность постепенно восстанавливалась, и это не могло не радовать.
На предупреждение он не отреагировал. Точнее – почти не отреагировал. Лишь  хмыкнул.
-Только что говорили, что позволили ли бы себя бить.
И снова замолчал, ожидая, пока его развяжут окончательно. Одновременно понемногу попытался согнуть ногу в колене, опираясь стопой о крестовину.

Отредактировано Рауль Ренье (2009-10-23 01:17:37)

Ощутив, как ослабла и вторая веревка, Рауль непроизвольно и нетерпеливо дернул рукой. Согнул и ее, так же вращая кистью и, одновременно, сгибая и вторую ногу.  Затем опустил руки, позволяя им чуть поболтаться в воздухе – так кровь прильет быстрее к пальцам. С некоторым трудом – все же тело еще несколько протестовало и ныло – отошел от крестовины.
-Нет, ты не годишься… Так какого хрена приволок сюда, да еще и привязал? Разумеется, сейчас я гожусь разве что для иллюстрации картинки «раб после экзекуции».  Да и вообще – какого хрена?
Сообщение о поджидающем охраннике заставило парня угрюмо нахмуриться и прикусить губу. Тот ведь наверняка еще захочет расквитаться с невольником за сопротивление и удар по носу. А сейчас Рауль выйдет из комнаты почти «свеженьким».  Значит – новых побоев не миновать  - это точно. И хорошо еще, если только побоев. А если охранник решит, что невольник больше не нужен клиенту и воспользуется случаем…? Или все же успеет сигануть в свою комнату? Ага... Как же. У тебя ноги гнуться с трудом. Тоже мне – спринтер.  Насмешливо-язвительная мысль, обращенная к самому себе.
При упоминании о кофе, Рауль почувствовал, как  желудок с пищеводом сжались. Не так давно он уже получил «порцию» в глотку, хотя это был вовсе не кофе.  Поэтому парень лишь судорожно сглотнул, сжав челюсти и мотнув головой. И плевать – что этот тип подумает.
Зеленые навыкате глаза смотрели пристально, брови угрюмо сошлись на переносице. Ну не верил парень этому типу. Может, тот решил отпустить его нарочно? Чтобы потом приказать охраннику догнать и снова привязать, а уж затем, посмеявшись, поиздеваться всласть? И такое может быть.
Почувствовав скатывающуюся по шее каплю пота, парень провел рукой по коже, стирая прохладную липкую влагу. Спина неприятно зудела, «отходя» от последствий соприкосновения с крестовиной. Ренье повел плечами.  Затем посмотрел на мужчину. Черт… о ли я чего-то не понимаю, то ли он слишком хорошо играет свою роль. Что ему нужно? Нет, кажется, трахать он меня не будет. Издеваться – вроде тоже. Иначе бы не отвязал. Что же он затеял? Что?...
-Что Вам от меня надо? – Резко и отрывисто. Глупо, конечно,  задавать такой вопрос в подобном месте, да еще, если ты – невольник и обращаешься к клиенту. Но все же – этот тип не стал называть парня каким-то унизительным прозвищем, не запретил говорить, даже не ударил  в ответ на явную агрессию и оскорбление.
Ренье подошел ближе к двери, стараясь переставлять непослушные пока еще ноги как можно тверже. Увидел маячившего невдалеке охранника и чуть напрягся. Да уж – состязаться с этим амбалом в беге было бы явно не с руки. Или не с ноги – это уж если точнее.

Стоящий у стены коридора охранник удивленным взглядом проследил  за прислужником, остановившимся около двери клиента и получившему приказ принести ужин на двоих. Неужто решил попотчевать мальчишку? Глупо, но, скорее всего, развлечение затянется надолго и паршивец нужен гостю более крепким, чем сейчас. Что же, его право, разумеется. А вот обязанность охранника – оставаться на месте, чтобы не случилось чего непредвиденного. Перехватив служку, амбал приказал притащить и ему чего пожевать.  Затем уселся на пол, прислонившись спиной к стене и согнув ноги в коленях – из такого положения вскочить можно быстро.
Пытается прикинуться добрым и заботливым? За каким чертом? Рауль явно не понимал причин поведения мужчины, и это начинало несколько напрягать. Мысленно выругался на надзирателя, мужчину в комнате и на всю эту чертову ситуацию. Парень повернул голову, невольно проследив взглядом за рукой мужчины, указывающей на диван.
-Как мило и любезно с Вашей стороны. – Голос полон яда и насмешки.  – Спасибо, что не предложили спать на коврике у двери или не оставили там. – Резкий кивок в сторону «комнаты для игр».  Ага, наверняка сейчас будет что-то типа: «Ну, раз ты так хочешь...» а потом или кинет к двери или снова запрет в той комнате. – Уж извините – падать на колени и отвешивать поклонов не буду. Нет никакого желания.
Ренье не шел на контакт, потому что знал – за притворной заботой почти всегда скрывается своекорыстные цели. А уж каковы цели в данном заведении – он уже был прекрасно осведомлен. И даже спокойный уверенный тон мужчины не давал повода верить. Вот только новая деталь – его не заставляли спать вместе с «клиентом»… Что это? Странность, новая выдумка, очередное изобретение для привлечения доверия?
Рауль уже чувствовал, что начинает уставать от постоянного напряжения последних нескольких десятков минут.  Напряжение вызвало именно  состояние неопределенной неизвестности.  И это напряжение напрочь отгоняло все другие ощущения, даже голод. На вопрос о времени прибытия ужина парень передернул плечами.
- Откуда я знаю – какие Вы дали распоряжения? – Угрюмо глянул из-под нахмуренных бровей. И тут же. – Я есть не буду. Не хватало еще, чтоб его прикармливали, как приручаемую собачонку. А, вот оно что. Да, наверняка именно для того был приказ прислужнику принести еду на двоих. Рауль даже передернулся, представляя, как его снова свяжут и заставят есть с пола по-собачьи. Такое уже было как-то.  Очередное унижение.  Нет уж, лучше он потерпит. Не будет же этот тип держать его тут вечно?

Отредактировано Рауль Ренье (2009-10-23 22:34:52)

Поэтому перейдём прямо к делу. Согласен?
Ну вот…  Что и требовалось доказать.  За всем этим «добрым» словоблудием скрывается всегда одно и то же.  Губы парня дрогнули в кривой усмешке.
Усталость напряжения навалилась разом. И сил на то, чтобы  сопротивляться и огрызаться, оставалось все меньше.  И все же Рауль нашел в себе те самые остатки силы, чтобы  угрюмо усмехнуться.
-Ну, а если не согласен? Так, словно у него был выбор. И словно не ждал его за дверью охранник, изнывающей от злобной мести, а сам он находился не в нынешнем месте и не в своем положении невольника. 
Он всегда посылал к чертям все «правила», принятые в этом месте.   Вот и сейчас, без разрешения сел, опираясь спиной о диван. Но не как раб, место которого у ног хозяина, клиента – не важно – кого, а  как просто уставший человек. Неожиданно поймал себя на мысли, что ему интересно – что выкинет в следующий миг этот Горсуа. Вероятно то, что его не сразу начали мучить, немного придало сил парню, хотя очень даже сказывалась усталость от сопротивления. Очень странное ощущение. Разумеется – соглашаться ни на какие условия-приказы он не станет, но просто любопытно – что этот тип собирается  выставлять условием?