- Ничего обстановочка, Дани. Респект. И соседи красивые. - «Ну да, собачка забавная» - к гостям Замка Даниель, привыкший с детства из-за насмешек сверстников абстрагироваться от окружающих его людей, а так же по причине некоторого высокомерия, относился, как к движущимся препятствиям, на которые не надо натыкаться, не более того. Разговор двух старых сатиров он слушал ровно до первой заумной фразы, а «вьюноша» с животным и вовсе отнес к представителям местной фауны. Угрозы не первые, ни вторые не представляли, коммерческого интереса – тоже, как сексуальные объекты – не привлекали, поэтому сознание молодого человека идентифицировало их как «то, мимо чего можно спокойно пройти».
Больше сейчас Даниеля заботило состояние его друга. У Лулу, очевидным образом, болела поясница. Кровь над бровью. Взволнованный взгляд. Даниель догадывался, что за самодеятельность его Лулу не похвалит, и уже приготовил контр аргументы.
- Дани. Скажи мне правду. Ладно. Деньги отмыли через банк. Кстати, твой отец знает о махинациях? Ладно, что старик Якобс пробил кси... паспорт, понимаю. Ты пытался связываться еще с кем то из моих? Морис не затребовал у тебя подтверждения? Он ведь знал, что я арестован. Он больше не выходил на тебя? Ты подписывал с ним договора или все на словах? Пойми. Это важно, - чего-то подобного Даниель ожидал. Партнеры отца, когда только начинали иметь с ним дела, разговаривали примерно так же «Эх, Лулу. Ну что же ты со мной, как с грудным младенцем? Я не настолько безнадежен, чтобы вместе воспользоваться с Морисом хотя бы одним и тем же рулоном туалетной бумаги. Я еще ни от куда не упал, чтобы что-то ему подписывать» - тертым калачом молодой человек, конечно, не был, скорее, калачиком или сухариком, об который можно зубки поломать. Если чем-то «молодой ван Бейтен» и славился, так это осторожностью, доходящей до паранойи, и деловой хваткой.
- Сейчас, Луи, подожди секундочку.
«Если Вы параноик, это еще не значит, что за Вами не следят» - Даниель зашел в спальню, где спал Ноэль, склонился над ним, оттянул юноше веко. Зрачок «метался» по глазному яблоку, как во время глубокого сна. Ноэль что-то пробормотал, натягивая на голову подушку.
«Совсем вымотался» - убедившись, что Ноэль крепко спит, молодой человек прикрыл юношу одеялом, вышел из спальни и плотно затворил за собой тяжелую дубовую дверь. Стены в замке были толстые.
- Я здесь должен был встретиться со своим знакомым нижним, а он не смог приехать. Вот, прислали эскорт, - Даниель привык все рассказывать Лулу. Если честно, Луи был единственным, с кем ван Бейтен мог быть откровенным до конца, потому что знал, что мужчина никогда не использует полученную информацию против него. Будь то личное или деловое общение, не посмеется и не попрекнет.
Чтобы их разговор не подслушали, на всякий случай, Даниель включил рэп, Эминема. Глухие басы и речитатив, то, что нужно. Ван Бейтен заговорил на очень правильном английском, опять же, на всякий случай. Ведь французские подростки не часто хорошо знают язык туманного Альбиона.
- Луи, - ван Бейтен начал свои объяснения. – Моему отцу почти семьдесят пять лет, в банке главный – я, - они никогда не обсуждали дела с Лулу, наступил момент истины. – А мой управляющий директор подписал бумагу о неразглашении коммерческой тайны, за нарушение обязательств он несет уголовную ответственность. Но даже если бы я убил человека, то мои родители разделали бы его на куски и слили бы в мусорном ведре в канал. После чего человек пять их друзей подтвердило бы, что на момент убийства я находился на дружеской вечеринке и был пьян в стельку. Тылы у меня крепкие. Далее,- Даниель придвинулся к Лулу поближе и заговорил совсем тихо. – С Морисом я ничего не подписывал, по телефону ничего не обсуждал. Сказал, что нужно достать, он это и так знал, кому -не говорил. С номеров, зарегистрированных на мое имя, не созванивался. Он думает, что меня зовут Генри. Кроме Мориса ни с кем не контактировал. Заплатил я ему по факту, наличными. Отдал в пакете из супермаркета. Я был в перчатках, на улице было холодно. При первой встрече я сказал, что действую по твоему распоряжению, прости, - лицо молодого человека приняло виноватое выражение, - я нашел его через службу безопасности своего банка. Тогда три платежа прошли. Я связался с отправителями. Мне надо было либо возвращать им деньги, либо выполнять принятые тобой на себя обязательства, -ван Бейтен перешел на протокольный язык . - Когда я нашел Мориса, он был на мели. Мне он показался вменяемым человеком, он не из тех, кто будет срать себе же на голову, - выражение лица Даниеля стало немного жестким. Оно всегда менялось, когда ван Бейтен говорил о делах. – Он потом пару раз помогал доставлять мне лоты на аукционы, - так обтекаемо Даниель назвал контрабанду произведений искусства. – Сейчас в Европе творится что-то жуткое, - пожаловался молодой человек другу с несчастным выражением лица, - куча запретов, ограничений. Могут даже с Интернет аукциона лот снять. Сплошные убытки с этими бюрократами, - ван Бейтен надулся, как ребенок, не получивший конфету. Вернее, вместо желаемых десяти, получивший «жалкие» пять. Про убытки Даниель загнул. У него просто были жадные мозги, ему всегда и всего было мало.
- Твой банковский счет так же проходит по линии защиты свидетелей. Чтобы его проверить, нужно согласие гера Якобса, - Даниель усмехнулся. – Уж не знаю, что он там еще сделал, но ко мне в банк никаких запросов не поступало и вряд ли уже поступит, учитывая трагические обстоятельства, - ван Бейтен намекал на до времени почившего Мартина Марешаля. – «Оперировали» Ремонт производили в «клиниках» гаражах коллег моего друга, в Цюрихе, - когда Даниель это произнес, у него на лице ни один мускул не дрогнул. Молодой человек слишком хорошо представлял себе реакцию Луи, узнай тот правду. – У меня его бизнес в управлении, так что все нормально. Там можно тебе руки будет подлечить, если останутся шрамы, - ван Бейтен посмотрел на ужасные царапины на тыльных сторонах ладоней Лулу. «С паршивой овцы, хоть шерсти клок» - злобно подумал Даниель о Клаусе Фёте. «Надеюсь, он захлебнется желчью, когда увидит меня с Лулу». Кто сказал, что ван Бейтен был добрым? Добрым он не был, разумным – да.
- Луи, - Даниель подумал, что на все вопросы он ответил и успокоил друга. Теперь можно переходить к более приятной части программы. С торжественным видом ван Бейтен подошел к сейфу, вытащил из него запечатанный конверт и вручил его Луи. Как давно он мечтал об этом моменте! Как часто его себе представлял. В конверте лежали паспорт на имя Луи Лувье, свидетельство о крещении, с именами родителей, документы о собственности на дом в Нордвике, договор на обслуживание банковского счета, «платиновая» кредитная карта, пистолет, тот самый, и упаковка патронов к нему. – Там для тебя подарок, Лулу, - вид у Даниеля стал довольно смущенный, - я собирался тебе его на два года со дня знакомства подарить, -молодой человек покраснел, даже уши стали пунцовыми. – Я заказал его после Чада, надеюсь, тебе понравится.
Потом, чтобы побороть смущение, быстро отошел, отвернулся. Вытащил из шкафа упаковку влажных салфеток и гелиевые «подушечки»-примочки под глаза. – У тебя лицо в крови, - объяснил Даниель, - а это – он указал на пропитанные лекарственным раствором спонжики, - очень хорошо отеки снимает. Тут еще массажи хорошо делают, парафиновые обвертывания, опять же… Тебе надо в сауне попариться и принять ванну с морской солью, "Война войной, а обед по расписанию", - молодой человек волновался, ожидая, как Лулу отреагирует на его объяснения и на подарок, поэтому и говорил все подряд.
Отредактировано Даниель ван Бейтен (2010-01-15 03:06:46)
