Мужчина выглядел рассерженным,  он явно не верил лепету невольника,  и когда он поднялся с места,  Шичи невольно втянул голову в плечи,  ожидая удара.  Однако Господин всего лишь направился в спальню, - «Что он там делает?», - мучительно размышлял юноша,  прислушиваясь к звукам,  доносящимся из комнаты.  Ши терялся в догадках,  хотя на уровне интуиции понимал,  что ничего для него хорошего мужчина не принесёт,  скорее наоборот – новое орудие наказания или изощрённой пытки.  Внезапно в спальне раздался сначала дробный стук,  как будто на пол с небольшой высоты упало несколько мелких предметов,  а  затем  - звук упавшего на пол тела.  Невольник окаменел от испуга,  чутко прислушиваясь,  а вдруг Господин... с трудом сбросив оцепенение,  Шичи медленно поднялся,  невольно поёживаясь от неожиданно воцарившейся в апартаментах тишины,  натянул джинсы и поправил джемпер,  и только затем сделал несколько нерешительных шагов к двери спальни.  Господин лежал на полу без движения, грудь мальчика сдавило от страха,  и собственное дыхание казалось пугающе-чужеродным в безмолвии комнаты.  А вдруг он умер? А если подумают, что это я его... нет, тогда уж точно лучше вернуться к озеру и довести неудавшуюся попытку до логического конца.  Всё же он решился наклониться к телу и прикоснулся кончиками пальцев к шее,  нащупывая артерию – сердце враз подскочило к горлу,  и упало обратно в грудь,  выплясывая бешенную румбу – под пальцами суетливо билась тонкая жилка,  он жив! Его Господин жив! Ши облегчённо вздохнул,  теперь оставалось решить,  что делать дальше: поднять мужчину на кровать дело для хоть и не хлипкого,  но всё же и не атлета,  невольника,  непосильное; привести в чувство... тут мальчик неосознанно действовал как ребёнок,  всеми доступными ему способами оттягивающий время наступления наказания, следовательно,  отпадал и этот вариант.  Невольник где-то в глубине души совершенно по-детски надеялся,  что придя в себя,  Господин не вспомнит зачем шёл и что случилось ранее,  и всё останется по-прежнему.  Шичи рассеянно покусывал свои пальцы,  сидя на корточках возле мужчины,  а его взгляд рассеянно блуждал по комнате,  и неожиданно зацепился за закатившийся под кровать маркер. «Смывается водой, не требует применения чистящих средств» - прочитал он мелкие буквы на округлом теле канцелярской принадлежности,  невесть как попавшей в прикроватную тумбочку.
- Я давно не рисовал, - прошептал он сам себе,  откручивая колпачок и устраиваясь между раздвинутых ног своего «холста».  Сначала Ши изобразил густые веснушки на носу и щеках Господина,  затем старательно вывел над верхней губой лихо закрученные усы,  а под нижней – несколько штрихов,  призванных быть бородкой.  Соски превратились в два задорных солнышка,  пупок – в стянутый в куриную гузку рот недовольной рожицы,  намалёванной на животе,  а члену досталась почётная роль слоника.  Едва сдерживая смех,  невольник собрал раскиданные игрушки,  убрав их обратно в тумбочку и,  накрыв Господина пледом,  ведь всё таки было слегка прохладно,  вышел в гостиную.  «Пока кота нет, мыши резвятся», - взгляд Шичи уже давно не отрывался от чёрного продолговатого телевизионного пульта,  который мистическим образом притягивал к себе,  словно шепча – «Ты заслужил несколько минут отдыха, возьми меня, погрузись в волшебный мир голубого экрана».  Не в силах противостоять этому зову,  мальчик включил телевизор,  сразу уменьшая звук до минимума – будить Господина раньше времени не входило в его планы – и сел прямо перед экраном в позу лотоса,  неотрывно следя за разворачивающимся на нём действием.

Шичи смотрел на экран затаив дыхание,  шла передача о флоре и фауне окрестностей Амазонки,  и юноша с головой погрузился в обилие экзотических животных и растений.  Изредка он восхищенно или удивлённо прищёлкивал языком,  покачивал головой,  но большую часть времени просто смотрел,  подперев подбородок кулаками.  Край сознания зафиксировал шевеление в спальне,  тяжёлые мужские шаги в ванную комнату и в гостиную,  но невольник был не в силах оторваться от волшебного буйства красок на экране телевизора.
- Эй, а ты кто?
Надтреснутый голос мужчины, раздавшийся с дивана,  был настолько непривычным,  что Ши медленно повернул голову,  с лёгким подозрением в глазах рассматривая Господина.  Тот выглядел больным:  бледная в испарине кожа,  затуманенный взгляд,  обескровленные губы – и никаких весёлых картинок на теле.  Он их не заметил? Или заметил но не придал значения? Нет,  это было бы не в характере Господина Фрэда... Тогда что же происходит? Он не ругается,  не пристаёт с допросом и нотациями... Шичи силился разгадать загадочное поведение мужчины,  того будто подменили за время беспамятства.  И,  похоже, он не узнал своего невольника.  Тут мысли юноши со скоростью гоночного автомобиля повернули совсем в иную сторону – если Господин потерял память,  то это ведь замечательный шанс создать новый мир отношений,  не похожий на прежний! Но прежде надо убедиться,  что мужчина не разыгрывает недалёкого мальчишку:
- В... ты совсем ничего не помнишь? – слегка запнулся вначале предложения Шичи, по привычке чуть не вырвалось дистанционное «Вы», но если начинать всё сначала, то нет ничего лучше интимного «ты»...

Игра возбуждала,  щекотала нервы перышком азарта,  наполняла тело пузырящимся весельем и куражом. Так ты и правда ничего не помнишь? Какой ты суровый... Меня так возбуждает твоя беспомощность... Шичи легко и изящно поднялся,  откидывая привычным жестом волну волос за спину,  подошёл к сидящему на диване мужчине и присел у его ног.  «Какой же он бледный», - юноша нежно коснулся лба Господина,  отодвигая влажную прядь волос,  провёл кончиками пальцев по лицу,  очерчивая контур скул и подбородка и мягко улыбнулся:
- Вопрос... – еле слышно прошептал,  почти что выдохнул Ши, - Ответ: я – любовь всей твоей жизни, - невольник с искренним сожалением всматривался в глаза мужчины, - ты не помнишь? Ты любишь меня,  я люблю тебя,  а вместе мы счастливая пара.
Мальчик осторожно положил голову на колени Господина,  раздумывая,  сообщать ли более подробно об их отношениях,  или пока что ограничиться столь скупой информацией?
- Ты многого не помнишь, -  возразил Шичи на второй вопрос,  обводя подушечкой указательного пальца соски мужчины, - находимся мы в поместье,  называемом «Вертеп»,  мы здесь отдыхаем и, - тут он лукаво посмотрел на Господина и подул на его грудь, - можно сказать,  у нас медовый месяц.
Ши сам поражался буйству собственной фантазии и своей смелости,  столь безрассудно храбрым бывает лишь приговорённый к казни,  взбирающийся на эшафот.
- Что ты делаешь? – притворно изумился он, - в данный момент ты лежишь на диване,  а до этого мы занимались любовью, - юноша мечтательно прикрыл глаза, - много и разнообразно.  Может быть,  вызвать врача? – обозначил он свою обеспокоенность состоянием здоровья Господина, - или,  может,  хочешь поесть или выпить?

Отредактировано Шичи Шимура (2010-05-14 17:23:36)

Мужчина явно не верил Шичи,  выразив своё раздражение тем,  что отстранил юношу от себя.  Некоторое время они провели в тишине,  каждый в своих думах,  невольник размышлял,  стоит ли рассказывать абсолютно всё,  или слегка подкорректировать сагу о знакомстве,  заретушировать острые края?  Кто знает,  как Господин отреагирует в своём нынешнем состоянии на известие о том,  что Ши является его рабом? Решив всё же не раскрывать всей правды,  он сел на подлокотник противоположного от мужчины края дивана и начал:
-Поместье? Я сам о нём мало знаю.  Вроде бы место для отдыха состоятельных людей.  Мы познакомились здесь же, в поместье,  несколько дней назад, - да, срок явно не подтверждает версию о нежных и крепких отношениях, хотя бывают же случаи вспыхнувшей с первого взгляда любви... – Я ошибся дверью и зашёл к тебе в комнату,  а ты предложил остаться.  Чуть позже ты сделал мне предложение, - Шичи не стал уточнять,  какое именно, - и я не мог тебе отказать.
Юноша тепло улыбнулся:
- И хотя временами ты бываешь невыносим,  но я тебя очень сильно люблю, - он поднял посерьёзневший взгляд на Фрэда, - я без тебя не могу,  я умру... Пожалуйста,  вспомни,  как нам было хорошо вместе, - проговорил он с жаром,  слегка подавшись вперёд.  Ши вдруг сам поверил в свою историю,  в отчаянии он прижал руки к груди,  желая,  чтобы Господин и парвда вспомнил только хорошие моменты их совместного проживания,  а ошибки и неприятности пусть останутся в забвении,  похороненные в глубинах памяти.

Дежавю. 
Снова он меня отталкивает,  растаптывает протянутую душу... Я так больше не могу!  Шичи ссутулился,  зябко обхватывая себя за плечи,  стальной каркас любви,  всё это время поддерживающий его,  лопнул как мыльный пузырь,  испарился,  шипя,  разъеденный кислотой холодности мужчины.  Я устал биться в стену твоего равнодушия и самодовольства,  мои силы закончились,  я взял груз не по себе.  Я думал,  моей любви хватит на двоих,  что она растопит лёд твоего сердца,  но я ошибался,  и теперь мне надо заплатить за свою ошибку. 
- Я вижу, - с трудом начал он,  выталкивая слова из горла свинцовым языком, - что твои слова были ложью,  алкогольным бредом, - юноша с трудом скрывал душевную боль под маской презрения, - ты никогда и не любил меня,  просто использовал.
Шичи перевёл взгляд на окно,  прикрыв на несколько секунд глаза,  чтобы не дать пролиться слезам – нет,  такого удовольствия он Фрэду не доставит.
- Я только не пойму,  зачем ты спас меня? Зачем вытащил из озера?  Чтобы через пару часов швырнуть обратно... лучше бы ты помог мне утопиться.  У тебя исключительный талант играть на чувтсвах людей, - невольник горько усмехнулся,  взглянув мужчине прямо в глаза, - Ты виртуозный  мучитель,  режешь душу осколками фраз,  а потом с бездушным любопытством и удовлетворением наблюдаешь,  как раны робко затягиваются от твоих ласковых слов,  чтобы тут же снова резануть по живому.
Ши хотел сказать ещё много,  как-то объяснить Фрэду,  что он сейчас ощущает – но он ясно видел всю тщетность такой попытки.  Мужчина уже принял какое-то решение,  и в нём не было места для Шичи,  он это чётко выразил вербально и невербально.  Но всё же малюсенькая искорка надежды ещё тлела в глубине души,  и юноша добавил:
- Я не хочу быть тебе обузой,  или надоедать своим присутствием.  Где-то на территории есть церковь,  я пойду туда и буду ждать тебя там до вечера, - он криво улыбнулся, - это не шантаж,  да и нельзя шантажировать тем,  что безразлично.  Я буду ждать. Если до вечера ты не вспомнишь,  и никак не объявишься,  то я больше никогда не побеспокою тебя,  будь спокоен.
Уже у дверей Шичи обернулся:
- Я желаю тебе счастья, - он помедлил, - и разобраться в себе,  понять,  кто ты на самом деле.
Он мягко прикрыл за собой дверь,  рассеянно замечая дрожание пальцев на дверной ручке:
- Будь счастлив, - прошептал бывший невольник,  бывшая вещь своего Господина,  а ныне просто сломанная и ненужная игрушка,  выброшенная за ненадобностью.  У него есть время подготовиться и уйти достойно.

-->>Действующая часовня

Отредактировано Шичи Шимура (2010-05-14 21:39:49)