Слова юноши можно было истолковать как отказ, а едва ощутимое ответное прикосновение губ как согласие. Однако, его желание было очевидным.
- Высоты, Анри? - он вскинул бровь вопросительно. Произнесенное имя прозвучало как серебрянный колокольчик на ветру - мелодичный, едва уловимый звук. - Или может быть _самого себя_?
Наверное, именно таким голосом проводят сеансы гипноза. Пальцы соскользнули с губ юноши, пробегая по шее вниз.
Стерлинг отметил как парень потянул воротник рубашки. Истрактован этот жест был однозначно хотя возможно и неправильно: одежда мешает. Поэтому, рука соскользнула к поясу и потянула ткань вверх. Мужчина не разрывал контакт взглядов, не давая Анри вынырнуть из омута собственных желаний.
- Запретный плод, всегда сладок. Это чистая правда. Останься! - на этот раз, голос был сильным и властным.
Он больше не спрашивал и не уговаривал. Скорее, это был первый аккорд захватывающей мелодии желания.
Юноша наверняка прекрасно понимал, что несколько секунд спустя его рубашка полетит к чертям, если он прежде не остановит Мастера. Танец был начат. И его либо следовало довести до конца. Отступать было некуда.

Вот так-то лучше. Анри уже попался в ловушку. Весь его вид говорил об этом: затуманенный взгляд, поза, чуть смятенное выражение лица. Но этого было мало. Напротив, это было лишь начало.
Стерлинг потянул рубашку из под джинсов и она охотно поддалась. Ткань поползла вверх, обнажая гладкую кожу молодого человека. Кожа оказалась светлая, почти прозрачная. К ней хотелось прикасаться и Мастер не отказал себе в этом удовольствии. Пальцы прошлись по груди, изучая, пробуя на вкус. Волос на теле юноши почти не было и от этого создавалось впечатление что гладишь шелк.
Мужчина позволил себе несколько мгновений ничем незамутненного удовольствия, но затем азарт вновь взял верх. Он поцеловал юношу, словно скрепляя их договоренность печатью. Поцелуй был терпкий: легкий привкус жестокости и утонченный узор страсти. Еще немного и ощущение могло стать болезненным. Еще чуть-чуть и - призрачно нежным. Однако, прежде чем Анри успел распробовать эту ласку по-настоящему, губы Стерлинга покинули его.
Он отстранился. Пальцы потянули ремень на джинсах. Недостаточно сильно, чтобы жест мог означать желание ремень вытянуть. Мастер лишь вынудил молодого человека податься к себе навстречу немного.
- Встань! - это был все тот же гипнотически-тихий голос, похожий на негромкое рычание хищника. Стерлингу не нужно было кричать, чтобы его слушались. Достаточно было едва уловимых ноток угрозы и таящихся где-то на самом донышке обещаний.

Юноша сейчас походил слегка на чудесную марионетку: гибкую, подвижную, но лишенную собственной воли. Это в планы Стерлинга не входило. Он искал другого, того что прочел в Анри при встрече: клокочущих эмоций стыда и желания схлестнувшихся в схватке. Но спешить им было некуда...
Мужчина встал следом за ним и подошел к Анри со спины. Его рука легла на глаза, вынуждая их закрыть. Конечно, при желании молодой человек мог подглядывать без всякого труда.
Но ведь ты не станешь подсматривать, правда?
Это само по себе было довольно чувственным опытом. У человека лишенного зрения как правило обостряются все остальные способы воспрития. Сейчас Анри мог ощутить отчетливее тонкий аромат чужой кожи, упругие мышцы перекатывающиеся под ней, руку на талии - тонкую и в то же время удивительно жесткую, немного щекотные локоны чужих волос. Мужчина уже успел избавиться от собственного корсета. Когда? И сейчас склонился к шее молодого человека. Чуть дразня своим дыханием, но не касаясь по-настоящему.
Стерлинг, придерживая его свободной рукой, помог молодому человеку сделать несколько шагов. Они остановились, и мужчина убрал ладонь с глаз молодого человека. Это было разрешение открыть глаза.
Они стояли перед огромным зеркалом во весь рост. Перед Анри предстало его собственное отражение во весь рост. Он мог видеть выражение своего лица, собственное обнаженное по пояс тело, встрепавшиеся немного волосы. Картинка, признаться, была весьма привлекательной и при этом непристойной.
Отражалось в зеркале и стоящее рядом черное кресло. Мужчина опустился в него, закинув ногу на ногу. В самом деле, корсета на нем уже не было. Только асиметричная кожаная юбка и туфли на высоком каблуке.
- Разденься для меня! - произнес Мастер все так же негромко.

Отредактировано Стерлинг Ройс (2010-02-02 21:19:57)

Некоторым людям удается оставаться невинными духом, невзирая на все превратности судьбы. Анри, похоже, был из этой категории "счастливчиков". Наверное, весь фокус заключается в том, чтобы самому поверить в собственную чистоту. Юноша верил... или очень убедительно играл.  Он вовсе не выглядел безвольным и жалким. Скорее - смущенным. Но это лишь добавляло очарование сложившейся ситуации. Мастер хотел видеть его именно таким - борющимся с собственными инстинктами, сгорающим со стыда.
Отказ, впрочем, Стерлинга немного удивил. Он ожидал поведения более сговорчивого и покладистого. Но разве не сам Мастер предоставил молодому человеку преимущество: не встал рядом с ним у зеркала - вживую, а занял место на кресле - в отраженье. По его губам прошла тонкая ухмылка. Едва заметная, она тенью скользнула по утонченному лицу и тут же сменилась прежним выражением.
- Нет? - он просмаковал слово, словно пробуя его на вкус.
Очевидно, вкус этот мужчине не понравился и он нахмурился слегка. Взгляд его, даже смягченный зеркалом, все равно приобрел жесткость и ощутимый вес. Будто в изумрудных омутах глаз собиралась темно-зеленая буря.
- Ты так сильно меня стесняешься? - полюбопытствовал Стерлинг с довольно отчетливым сомнением в голосе. - Или..., - он поднялся на ноги и подошел к Анри снова.
Он накрыл руки юноши своими, прижимая их к ремню.
- ... или тебе требуется помощь? Может быть у тебя просто дрожат руки? - в голосе прозвучала легкий ядовитый укол. Как будто мужчина точно знал, в чем причина этого досадного промедленья. Как будто эта причина была в возбуждении, а не в стыде вовсе.
Его зубы легонько прикусили мочку уха Анри. Совсем не больно, только дразня. Зато его дыхание опалило шею юноши теплым дурманом, а светлые локоны чуть щекотали кожу.

В самом деле, куда не посмотри, взгляд неизбежно наткнулся бы на картину в зеркале: полураздетый, смущенный Анри и бесстыдно-вызывающий Стерлинг рядом. Поэтому расфокусированность взгляда юноши Мастера совершенно не удивляла. Забавно, как в попытке убежать от своих мальчишка лишь хлеще запутывался в клубке собственных желаний. Парализуя волю, разжигая тело. Что ж... в этом прекрасном начинании ему следовало оказать посильную помощь.
Мастер скользнул пальцами вдоль позвоночника, неторопливо и властно. Так гладят любимую кошку, заставляя ее мурлыкать от удовольствия. Губы заскользили по шее, отыскивая чувствительные точки наугад. В этом тоже была своя прелесть - изучать чужое тело как музыкальный инструмент. Отыскивать какую клавишу следует нажать, чтобы исторгнуть из него нужную ноту. На музыкальных инструментах Jinx играл посредственно, а вот на нервах и человеческом теле - виртуозно.
Он чувствовал как вибрирует и дрожит едва заметно тело Анри, как он кусает губы. Это смятенье и борьба эмоций были неподдельными. И это лишь хлеще подливало масла в огонь.
Каким ты будешь утонув в омуте собственной страсти?
Рука скользнула по щеке молодого человека, вниз. Пальцы сжали подбородок не болезненно, но властно. Это вынудило юношу зафиксировать голову в таком положении, что он мог смотреть только прямо перед собой. В зеркало...
- Тебе не нравится то что ты видишь? - поинтересовался мужчина хрипловато.

Картина в зеркале была прекрасна. Но скорее неочевидной красотой одинокой розы, засушенной кем-то на память, нежели идиллической прелестью бутонов, распустившихся в саду. Утонченная, чуть приправленная горечью гармония порока требует опытного взгляда. Впрочем, как и изысканное вино может быть распробованно по достоинству только подлинным ценителем. Как объяснить это человеку, задающему подобные вопросы?
-А вам это нравиться? Почему?
Впрочем, что-то подсказывало Стерлингу, что юноша сам где-то в глубине души знает ответ. Мужчина встретился с ним глазами в зеркале.  Не разрывая визуально контакта, скользнул губами по шее вверх, к уху. Вновь прикусил мочку немного, прежде чем негромко ответить.
- Вопрос не в том, почему это нравится мне. Ответ прост: потому что ты прекрасен. Скорее, я хочу спросить что именно ты видишь? Что ты находишь отталкивающим?
Его тихий смешок прошел по коже как прикосновение прохладного меха. Пальцы Мастера покинули подбородок Анри, чтобы прикоснуться к чуть затвердевшим соскам. Сперва прикосновение было едва ощутимым, а затем более уверенным. Дразня, он сжал комочек плоти между двумя пальцами и чуть потянул. Ощущение было странное, где-то на грани между удовольствием и легким дискомфортом. Не болью, нет. То что этот молодой человек не примет боли физической, Стерлинг уже давно понял.
Вторая рука скользнула по груди юноши вниз, к поясу его джинс. На этот раз,  ловко расправившись с ремнем. Вытянув его вон из петель. Впрочем, отшвырнуть ремень прочь мужчина не спешил. Он ловко обвернул его вокруг собственного запястья, а потом так же перехватил запястье Анри. Теперь они оказались связанны вместе плотными кожанными путами.

Стерлинг видел как юноша постепенно забывается, погружаясь в водоворот желания. Это было завораживающее зрелище, смотреть как он медленно раскрывается в чужих руках. Эмоции молодого человека поднимались как забрезживший рассвет, отвоевывающий у тьмы миллиметр за миллиметром спящую землю, пока наконец не взойдет яркое солнце,  чтобы утопить все сущее в своем палящем сиянии. Он и сам медленно уходил  в омут темной страсти, захваченный потоком эмоций Анри: с каждым жестом, вздохом и взглядом. Как Мастер он умел виртуозно играть на чужем теле и нервах, но как истинному музыканту истинное наслаждение ему мог доставить лишь инструмент достойный его мастерства. Сегодня, такой именно такой инструмент ему достался.
Он перехватил свободное запястье молодого человека и заставил его прикоснуться к гладкой поверхности зеркала. Она была шокирующе прохладной по контрасту с разгоряченной кожей. Их глаза вновь встретились в зеркале.
- Покажи на отражении, чего ты хочешь. - произнес Мастер хрипловато.
Его голос на этот раз нес в себе отдаленный рокот плещущегося о скалы океана. Ритмичный звук. Пугающий своей скрытой мощью и успокаивающий одновременно.
Это был еще один шаг вверх по лестнице удовольствия и стыда. Напоминание о том, что восхождение только начато. Настоящий Мастер никогда не даст сразу нижнему того, что тот попросит. Это лишило бы их обоих сладкого противостояния, которое превращает банальный секс в настоящее наслаждение.

Мастер позволил ему найти свой взгляд в зеркале. Но облегчения это увы не принесло. Глаза Стерлинга полыхали мрачным огнем эмоций, распознать которые постороннему не представлялось возможным. Эта пугающая изумрудная тьма, впрочем, скрашивалась искорками юмора. Вот и в это мгновение, Анри мог бы с уверенностью сказать, что мужчина улыбнулся одними лишь глазами. Однако, Ройс несомненно являлся хищником. Он не излучал непосредственной угрозы в данный момент, но скрытая разрушительная сила оставалась здесь: скользящей в его движениях, в голосе, в потемневшем взгляде.
Дороги назад действительно не было. Именно об этом рассказало юноше отражение Стерлинга в зеркале.
-Я не знаю.
Или просто не хочешь знать? Так ведь проще представлять что все происходит с кем-то другим, что у тебя нет выбора...
Это моя игра, и мы будем играть в нее по моим правилам.
Он отпустил прижатую к гладкой стеклянной поверхности руку юноши. Лишь затем, чтобы его собственные пальцы пришли в движение. Они были чуть прохладными, от соприкосновения с зеркалом. Пройдясь  дразнящей лаской по ключицам, по груди, вниз Стерлинг таки расправился с застежкой джинсов и потянул их прочь. Облегающая материя нехотя поползла с бедер Анри, обнажая белую гладкую кожу.
Примерно в этот момент юноша обнаружил для чего связаны ремнем их запястья. Мужчина без труда управлял рукой молодого человека, вынуждая того прикасаться к собственному телу. В этом было что-то... вызывающее и неправильное. Как будто Анри ласкал сам себя, но в то же время это происходило помимо его собственной воли. Уже своей ладонью юноша повторил путь только что проделанный прохладными пальцами Мастера. Эта траектория закончилась внизу живота.
- Ты все еще не знаешь? - поинтересовался Стерлинг задумчиво.
Он чуть склонил голову, приподнял волосы молодого человека. Теплые губы медленно заскользили по шее Анри сзади, вычерчивая какой-то немыслимый узор. Дойдя до плеча с левой стороны, он остановился. Чуть прикусил кожу, безболезненно, дразня. В это же время, пальцы его связанной руки переплелись с пальцами юноши.  Еще одно движение, и молодой человек был вынужден коснуться собственной плоти.
- Или ты предпочитаешь ответить на мой вопрос в словестной форме? - промурлыкал он хрипловато, прервав на мгновение поцелуи.

Однако, желанного прикосновения к плоти не последовало. Стерлинг рванул резко эластичную ткань с бедер юноши.  Белье треском поддалось, высвобождая уже возбужденную плоть молодого человека. Сейчас он остался полностью обнаженным. Не считая обуви и, повисших где-то на ногах темных джинс. Впрочем, эта одежда уже давно ничгео не скрывала.
Мастер толкнул юношу слегка. Неустойчивая позиция Анри привела к тому, что юноша непроизвольно  выставил вперед свободную руку. В противном случае, он рисковал удариться лицом о стекло. Поэтому он теперь был вынужден опираться о зеркало, чуть прогнувшись в спине.
Стройная нога Мастера, обтянутая дорогущим шелковым чулком, скользнула между бедер молодого человека. Заставляя Анри развести ноги чуть шире. Теперь поза была еще более неустойчивой. Пришлось еще сильнее выгнуться в спине, почти непристойно выставляя на обозрение аппетитные округлости обнаженных ягодиц.
Стерлинг собрал волосы юноши в кулак и потянул на себя. Это не было резким, болезненным движением. Но так же успешно заставило молодого человека поднять голову. Анри снова смотрел на себя в зеркале: в непристойной позе, раскрасневшегося от желания, с возбужденным членом. Во истинну зрелище было соблазнительным, но абсолютно непристойным.
- Пожалуйста, Анри? - промурлыкал хрипловато Мастер. Его голос приобрел бархатные нотки каталонского акцента, который до сих пор был почти незаметен.
- Пожалуйста отпустить? - мужчина отвел скованную ремнем руку в сторону, словно пытаясь высвободиться из кожаных пут.
- Или пожалуйста трахнуть до беспамятства? - пальцы прошлись по контуру губ юноши, с нажимом, будто пытаясь стереть губную помаду. Хотя никакой помады на Анри не было.
- Или тебе хочется и того и другого? Итак? - его голос вновь приобрел те жесткие нотки, которым невозможно было противиться.
Стерлинг ощущал, как постепенно Анри теряет контроль над собою. И, он был вынужден признать, что в нем тоже постепенно поднимался давно забытый азарт.
"Потанцуй со мной! На осколах разбитых бутылок, под мелодию лопнувших струн. Мы оба родом из сказки. Только твоя - с хорошим концом. А мою - я разменял много лет назад на двойной мохито и марихуану в портсигаре. Потанцуй со мной! Возможно, испив глоток чистоты, мое сердце тоже болезненно дрогнет. Напоминая, что я все еще жив.
Потанцуй со мной! На догорающем пепелище моего костра."