Становилось шумно. Ажиотаж и всеобщее возбуждение утомляли. Президент опустился в одно из незанятых кресел недалеко от сердца аукциона, увитого россыпью зеркальных осколков, отражающегося в холоде морозного взгляда. Отсюда можно было следить за всем, происходящим в зале, что он и делал, переводя взор то на лот на сцене, то на безликую толпу, бурлящую азартом. Отказ нескольких претендентов от задания вызвал задумчивую улыбку на губах мужчины. Они не захотели убивать, оставив султанш жить, но лишь до тех пор, пока не появится более решительный покупатель. Разорвать спину кнутом, срезать лоскут кожи, но не убить. Де Реналь в задумчивости погладил подлокотник своими холодными, жесткими пальцами с безупречно чистыми короткими ногтями. Знали ли гости, что ждет «испорченный товар»? Изуродовать раба – значило лишить его жизни.
Президент комитета закрыл глаза, на несколько секунд проваливаясь в черноту, уходя от окружающего шума. Понимали ли все эти люди, собравшиеся в зале, что они в аду? Пышно убранном, окутанном карнавальной тафтой аду. Каждый шаг, каждый вдох здесь для одних каприз, а для других подчинение. Смерть пропитала каждый угол замка, оставив сладковатый запах разложения в выгребной яме, где гнили трупы. Любой из гостей заслуживал смерти в гораздо большей степени, чем испуганные рабы, вздрагивающие, когда какой-нибудь зритель окликал их, требуя еще вина.
Крепкий мужчина, снявший маску зайца, вышел вслед за победителем, и на сцене появился другой лот. Сразу же засуетились претенденты. Валин поправил очки, вслушиваясь в оглашенные задания. Жестом велел одному из охранников подойти и приказал быть вдвое внимательнее.  Никогда не стоит недооценивать человеческого страха. Если застать человека  врасплох, можно увидеть перед собой зверя. Обезумевший от боли и отчаяния раб мог в любой момент выхватить нож у участника торгов и зарезать им кого-нибудь из гостей. Это было бы досадной оплошностью, недосмотром. Но Валина беспокоило не это. Он понимал, против кого все без исключения рабы в замке жаждут направить свою ненависть, поэтому  не упускал из вида никого, приближающегося к креслу Дьявола. Даже слабый мальчишка с ножом в руках становился опасным. Даже смертельно раненный зверь может убить в последнем рывке.
Вокруг покупателя со стилетом собрались зрители, и Валин не видел, что именно происходило, но по воплю несчастного слуги не трудно было догадаться, что выполнение соответствует заданию.
Президент вновь закурил, позволив себе немного расслабиться. Пропитанная опиумом папироса не ослабляла внимания, но шум уже не так отвлекал от происходящего, а мысль, казалось, стала еще яснее.
Этот мужчина в белом одеянии мог с равным хладнокровием убить и раба и гостя.  Ничего не дрогнуло бы в его выхоленном сознании. Ни детский взгляд, ни крик, не мольба не  ослабили бы  твердость его холодной руки. Он не умел испытывать жалость, он не был милосердным. Все решения тщательно обдумывались - только сухая логика, трезвый рассудок. Валин выдохнул густой, липковатый дым,  устремляя взгляд к окну. Ночь сегодня необычайно хороша.

Комнаты Жана Симона ------>

По коридору, ведущему к Каминной зале прошли двое слуг, волоча окровавленное щуплое тельце. Тельце слабо стонало, издавая мяукающие звуки боли. Шарль внутренне подобрался. Не составило труда догадаться, откуда вынесли мальчишку.
Он подошел к Каминной зале в тот момент, когда створки дверей раскрылись и выпустили какого-то человека в котелке на манер моды начала ХХ века. Вместе с человеком из зала в ноздри ударила густая смесь запахов.
И не сказать, чтобы эти запахи были приятными. Внутреннее напряжение усилилось. Шарль посторонился, пропустив вышедшего, подошел к охранникам, дежурившим у двери:
- Привет, ребята. Смена караула. Кто-то приходит, а кто-то уходит.
Охранники смерили его взглядом, который  вербально мог бы звучать как: «Еще один придурок», но довольно равнодушно посторонились и чуть шире распахнули двери.
Шарль вошел.
Двери за спиной закрылись, отрезая коридор,  являя взору собравшихся в Каминной зале.
Теперь он не сетовал на то, что сквозь платок не слишком удобно дышать. Во всяком случае, он фильтровал запахи. А запахи были разнообразными. Только что пролившейся крови – парной и острый, с металлическим оттенком.
Запах крупного животного – не слишком чистого.
Запах жареной печенки. Это блюдо Шарль с детства ненавидел.
Сексом разве что не пахло. Хоть это было хорошо. Если приплюсовать ко всему перечисленному запах спермы, так и вообще караул.
Плюс запах множества мужских тел, крепкого пота от некоторых, дорогих духов от прочих и просто духота.
И маски, маски, маски. Карнавальные костюмы, юркие слуги, наряженные на манер восточных султанш.
Уже привычно и понятно, что в этой разнообразной толпе не может быть женщин и ряженые особы не вызывали изумления.
Поймал себя на мысли, что привык к вертепным реалиям и уже совсем ничему не удивлялся. Мысленно поплевал через плечо. Не стоило зарекаться.
Взгляд на окна. Створки приоткрыты, в душную от большого количества народа комнату, проникает свежий воздух и, слава богам, есть свободные и довольно широкие подоконники.
Внимательно прочел правила торгов, прикрепленные на стене у дверей, разыскал взглядом миниатюрную девушко-юношу и кивнул. Тот робко подошел, поднося широкое плоское блюдо с разложенными на нем красными лентами. Шарль взял одну и протянул руку, чтобы слуга помог повязать ее вокруг запястья. Красная шелковая ткань прохладно коснулась кожи и резко выделилась на фоне черных одежд.
Затем потрепал юнца по голове, сместил руку на затылок, надавил и оттолкнул, прогоняя за свою спину, мол, беги.
Аккуратно обходя собравшихся, прошел к подоконнику и сел.
Из окна тянуло свежим воздухом. Шелк повязки на лице уже стал привычным и не мешал.
Огляделся, выискивая знакомое лицо горничной.
Оп-па! А ведь не было ее здесь. «Куда же удрала разбитная финтифлюшка на каблучках?
М-да…»
Не стоило раньше времени делать выводы. Стоило просто подождать. Может она в маске или переоделась. Скоропалительность выводов самая глупая вещь в мире.
Пока же просто поглядеть, что тут происходит.
Маски сбивали с толку. Любой человек становился неузнаваемым.
Шарля могли узнать. Скрыть нижнюю часть лица не означает скрыть лицо. Но здесь не было людей, знающих его, а представляться полным именем и фамилией без надобности на маскараде.
В лучшем случае его поименуют «шерифом», в худшем назовут фамилию Симона.
Не составило труда понять, что в кресле, отделенный от основной толпы восседает сам хозяин. По жестам в его сторону и почтительности взглядов слуг понять не трудно.
Некоторое время разглядывал владельца замка. Все же впервые видел того, человека, во власти которого все, что здесь происходит.
Затем стал присматриваться к тем, кто масками пренебрег. В зале была какая-то определенно игровая пауза. Что-то вроде подготовки.
К чему? Сейчас увидим.
Недалеко в кресле сидела роскошной красоты Зеркальная Маска. По виду дама, по сути – а кто бы его знал, что там… по сути.
Маски на лицах чужих и собственном прогоняли излишнюю деликатность взглядов и, сам того не сознавая, Шарль внимательно изучал окружающих, не стесняясь скользить по фигурам, вычурным ликам маскарадных образов и, возможно, привлекая этим внимание.
Опомнился и потер лоб. Хотя вряд ли кто-то заметит в толпе чьи-то взгляды.
Народ явно сосредоточен на другом.
На том, что сейчас будет происходить.

Отредактировано Шарль Морель (2010-04-28 07:52:45)

И все же Лукас оказался прав. Правда, это пришлось только на руку – собственные страх, беспокойство, напряженность и все сопутствующие им чувства оттеснились куда-то на второй план. На первый же вышли интерес и ожидание. А улыбку на этот раз совсем не удалось сдержать.
Отведя взгляд от мяукающего азиата, мальчик вновь окинул зал, отмечая ушедших и вновь прибывших. Впрочем, эти по-прежнему безликие для него люди интереса не вызывали. Взгляд медленно и как будто лениво скользнул по первому покупателю, на губах появилась еще одна улыбка, а потом резко опустился вниз, когда откуда-то от его ног раздалось тихое мяуканье. Расширившиеся в недоумении глаза остановились на окошатившимся азиате. На губах появилась очередная улыбка, и Лукас, не удержавшись, опустился на корточки, потрепав эту вынужденную «кошку» по шерстке. Правда долго наслаждаться общением с «живностью» не получилось, та глянула не него – холодный, казалось бы безразличный взгляд, и вдруг проскользнувшая искорка, и юноша тихо фыркнул, возвращая и собственному взгляду прежнее безразличие, выпрямляясь и отворачиваясь от японца. Да и задание тот уже выполнил, поднимаясь на ноги и совершенно спокойно, как будто бы и не он тут вовсе только что катался по полу, возвращаясь в зал.
Теперь же внимание светловолосого юноше целиком и полностью было приковано к мужчине в белом. В голове вновь скользнули мысли о несоответствующих друг другу заданиях, но в этот раз Лукас уже не смог определить для себя что хуже – то ли демонстративно хотеть кота, то ли подставлять задницу для разукрашивания. Впрочем, интереса это не уменьшило. И этот самый интерес не замедлил проскользнуть в направленном на первого покупателя взгляде. Улыбнувшись и закусив губу, Лукас вновь чуть опустил голову, позволяя волосам изобразить некую завесу, и вновь посмотрел на мужчину, ожидая его решения – выполнит ли они и это задание или откажется от торгов?

-Выполнение задания-
написано совместно с Даниелем ван Бейтен

Финис Терре
Долька лимона кисло взорвалась во рту, болезненно раздразнив крохотную ранку. Почему-то подумалось о Лавруше и о том, что барону не повезло с ним, Финисом, целоваться, но вот почему именно не повезло - мужчина не вспомнил или не сообразил. От кислоты захотелось скривиться и выплюнуть собственный язык, но неприятное ощущение мешало сосредоточиться на окатившем желудок коньячном жаре и он сдержался от гримасы. Один за другим ещё пара ломтиков лимона нашла бесславную кончину, пока японец выполнял свое задание.
- И какого черта я не кот?   - Возвестил Финис своему (очаровательному, надо заметить) конкуренту, изображавшему течную кошку. Интонации и ленивое движение, с которым он потянулся было погладить "животное" подчеркивали опьянение несколько более сильное, чем в действительности его накрыло. Привычка не выдавать истинные эмоции въелась даже не в плоть, а в саму ДНК, зацепившись между синей и алой спиральками.
Боже, храни Американскую Ассоциацию Покера и достойную истинных джентльменов традицию ночи напролет цедить виски за игровым столом! Благодаря этой школе голова у бывшего чемпиона была отменно крепкой, но и на такую выпитый залпом стакан коньяка не мог не подействовать. Стало весело и с радостным треском свалились ещё какие-то барьеры в сознании. Солнечное сплетение приятно грело чувство чужих взглядов: заинтересованных, презрительных, пристальных и быстрых, но всех, как золотые монеты, его. Терре купался во внимании и заряжался им, неторопливо прохаживаясь по залу, задерживаясь то у одного, то у другого гостя в поисках партнера по заданию.
- Ну что, месье и... месье. У кого руки чешутся? Кому я тут успел наступить на ногу, кому - о, мильпардон - испачкал шлейф, кого подрезал на подъездной дорожке, у кого отбил невольника? Уникальный и относительно бесплатный шанс поквитаться. Мсье в перьях? Нет?.. Жаль, второго шанса у вас точно не будет. Сатана? Увы, душу я проиграл ещё зимой... О, белый масса из Клана!   - Финис просиял, проходя мимо знакомого по истории персонажа Реконструкции в высокой шапке и балахоне ку-клукс-клана. - Не желаете ли поиграть в наказание нерадивого негра? Я был очень, о-очень непослушным сегодня.    - Рассмеялся картежник, с легким прищуром изучая возможного партнера.

Даниель ван Бейтен.
- Бум! – «Надо же. Оно еще и стреляет» - свой подарок Лулу ван Бейтен до этого рассматривал исключительно как сувенир с именной гравировкой. Патроны присовокупил для комплекта. Чтобы подарок был полным. А то, как ручка без чернил бы получилась или без стержня.
«Отличный выстрел» - Луи завалил кабана и начал процесс извлечения из него печенки, горячей, свежей, сырой именно такой, какую Лулу любил.
Происходящее больше не напоминало Даниелю безудержное веселье тринадцатилетних мальчишек в бойскаутском лагере после отбоя, когда все дружно дрочат, чтобы проверить у кого член больше. Нет. Теперь это было похоже на то, если бы вожатые покинули этот лагерь в неизвестном направлении, все и сразу, оставив детишек на необитаемом острове без еды, например.
«Кого сожрем первым?» - мужчине самому еще предстояло стать «повелителем мух». 
Когда очаровательный зайчик явил миру свою бритую наголо голову и стал вместе с Лулу жарить мясо и пить коньяк, Даниель, было, решил,  что торги за Лот, больше напоминавшие ярмарку тщеславия, где люди пытаются заполучить желанный приз, сами не зная зачем, завершены. Ан нет. «Зайчик» отказался от права выбора, вследствие чего спина несчастного, пожелавшего таким образом купить себе свободу, была изрезана на ремешки.
- Принесите мне беруши, пожалуйста. И еще сто грамм водки, - от крика «султанши» заложило уши.
«Ладно, я понимаю, зачем этот амбал, с лицом, не овеянным дыханием интеллекта, у которого на лбу большими печатными буквами написано «На-ту-рал», был нужен  Луи. Лулу любит совращать огромных тупых мужиков. Они его заводят. Можно догадаться, зачем он может сгодиться «дамочке» - Даниель невольно зааплодировал, когда «мадам» стала сдирать накладные ногти. – «Но остальным он зачем был нужен?» - тоже спорный вопрос. Поизмываться над огромным натуралом, для кого-то возможно – это удовольствие.
В результате, вожделенный Кроль заслуженно достался находчивой «мадам».  Она лишилась педикюра, это было воистину жестоко. Оставить леди без красивых ногтей, да еще такую – это почти бесчеловечно.
Зайчик и его дама покинули помещение. Даниелю принесли водку и беруши. Уши были заткнуты, водка выпита. Вышел новый Лот, не тот, кого выбрал ван Бейтен.
«Пожалуй, можно немного подремать» - Даниель не был жестоким или равнодушным, он был пресыщенным и очень устал за день. Перелет, бессонная ночь с Ноэлем,  недолгий сон, известие о смерти Лулу с последующим его воскрешением, утренняя прогулка, массаж, закончившийся столь… - на губах мужчины при воспоминании о времени, проведенном с Аленом, сама собой появилась довольная улыбка. Затем этот несчастный Винсент, умопомрачение какое-то. Но сделал доброе дело, жалеть не о чем. Потом Доминик. Сон урывками.
Даниель, явно переоценивший свои силы, почти уснул, сидя в кресле, что, впрочем, со стороны не было заметно. Развалился человек вальяжно в кресле и развалился.
- О, белый мистер из Клана, – голос раздался как из тоннеля - Не желаете ли поиграть в наказание нерадивого негра? Я был очень, о-очень непослушным сегодня.
«А? Что? Кто кого не послушал?» - Да, с удовольствием, Герр – мужчина понял, что ответил на автомате к обратившемуся к нему человеку на родном, голландском языке и не знает, как его называть.
- Да, конечно, месье, - Даниель окончательно пришел в себя. – А что делать нужно? – ван Бейтен вытащил затычки из ушей, понимая, что подписался, сам не знает на что. - «По-моему, негров вешали» - вспоминалось что-то связанное с судом Линча и факельными шествиями. Но обратившийся мужчина на самоубийцу похож не был. – Как Вас наказать?

Финис Терре
- Десять ударов флоггером. Думаю, необходимое нам принесут.    - Просияв с веселой радостью, совершенно не вязавшейся со спецификой наказания, мужчина в белой полумаске махнул рукой, не глядя, подзывая кого-то из султанов. - Кто там есть, подвиньте сюда вон тот столик, ещё тот девайс, которым белый господин изволит меня наказать, пару платков и чашку сажи из камина. Там что-то недавно жарили, так что с каплей жира извольте.    
Толпа шевельнулась, всколыхнулась и проворные слуги, незаметные поверхностному взгляду, как теплые течения в морской воде, поспешили предоставить клиенту требуемое. Финис без стеснения стащил маску, провел рукой по волосам и принялся раздеваться. Пиджак, ботинки, ремень, носки, штаны и трусы - все легло на пол бесформенной белой кучей тряпья, из которой обнаженный ниже пояса игрок выступил, как из лужи, сохраняя на лице ту же веселую безмятежную готовность. Завершающим аккордом дурного веселья он зачерпнул сажи из плошки и изобразил на лбу и щеках несколько черных полос, веселясь собственной задумке. Остаток сажи лег чернотой на платок, оставляя руки чистыми.
- Ну хотя бы местами я похож я на беглого негра?    - Хмыкнул он весело, повел плечами, задрал рубашку до талии и, прогнувшись, оперся локтями о стол, полулежа на гладкой столешнице. Под носом оказалась гроздь винограда, к которой он немедленно приобщился, цапнув несколько ягод в ожидании.

Даниель ван Бейтен.
- Вы похожи на только что пойманного негра, - Даниель окончательно проснулся и медленно обошел вокруг столь радостно принявшего задание покупателя.
«Как приятно иметь дело с человеком, который знает, чего хочет от жизни» - появился кураж. Взгляд ван Бейтена стал плотоядным и маслянистым, а губы растянулись в довольной улыбке.  Впрочем, мимика Даниеля была не видна под закрывающим лицо колпаком, лишь зубы показались в прорези маски. – Благодарю Вас, - мужчина взвесил в ладони рукоятку принесенной «султаншей» плети - многохвостки, которая, несмотря на свой устрашающий вид, не могла нанести хоть сколько-нибудь серьёзных повреждений.  Она даже боль по настоящему причинить не могла.
- Скушайте виноградинку, - Даниель оторвал от грозди ягоду и поднес к губам
«жертвы наказания». – Вам нравится этот флоггер, месье? – Ван Бейтен провел мягкими хвостами плетки, всей их длинной между раздвинутыми ногами игрока, касаясь кожаными ремнями ануса, промежности и мошонки «беглого негра». В интонациях мужчины появились веселые нотки. – От десяти ударов этим у Вас даже попа не покраснеет. Может быть, заменить его на жесткий? Как Вам больше нравится?

Финис Терре
Виноградинка из рук была мгновенно и без лишних метаний съедена. Мягкие губы ровно, без страсти или напряжения встретили спокойное движение пальцев с ягодой. Легкий холодок от крутого бочка виноградинки, невидимый крохотный взрыв вкуса во рту, когда истерзанная давлением зубов кожица прорывается, выпуская сочную мякоть. Оценив оттенок вкуса, Финис отцепил от грозди маленькую веточку, усыпанную пузатыми темно-красными ягодами и поднес её поближе к лицу, дабы удобнее было кормиться самому или угостить партнера, если тому вздумается освежиться.
- Глубокоуважаемый распорядитель наших судеб на этот вечер, - коротко приподнял гроздь в сторону хозяина заведения, своеобразно салютуя, - не оставил пожеланий относительно оттенка моей задницы. Поэтому, пожалуй, оставим хардкорную версию с суровыми игрушками до более интимного личного знакомства, если после этого краткого... назовем это “приветствием», нам захочется продолжить.

Даниель ван Бейтен.
- Хорошо, Вы меня убедили. Я с удовольствием выпорю Вас этим, месье. И чем-нибудь еще тоже. Потом, - голос у Даниеля стал нежным и ласковым, очень добрым, успокаивающим, как бывало всегда, когда он приступал к экзекуции. - А тарелочку мы уберем, должны же Вы испытать хотя бы танталовы муки? Не могли бы Вы подержать свои руки за спиной? - аккуратно взяв в ладонь кисть наказуемого, ван Бейтен завел его руку ему за спину, согнув ее в локте. И вторую тоже. Теперь "жертва" лежала на животе, повернув голову на бок, касаясь щекой столешницы. - И ноги разведите пошире, месье, - Даниель коснулся рукояткой плетки внутренней поверхности поросших короткими чуть вьющимися волосками бедер мужчины. Открывшееся зрелище воодушевляло и не только на порку. - Хороший раб, - ван Бейтен одобрительно похлопал ладонью по аппетитной ягодице "жертвы расизма".
Затем отошел в сторону, размахнулся и несильно, для первого раза, ударил плетью по призывно разведенным в стороны ягодицам игрока. Можно сказать, огладил.

Финис Терре
Терре не был бы собой, если бы не съел последнюю ягоду уже после фразы о танталовых муках. Впрочем, отведать долю страданий своих чернокожих собратьев он был совершенно не против и послушно заломил руки.
- Не согласный я, белый масса хозяин. Раб у вас плохой, нерадивый и ленивый. Хорошего бы не лишали фруктов за... кстати, растолкуйте мне, в чем же я провинился? – Светски поинтересовался пытуемый, сладко и нарочито шумно выдохнув от первого удара. Он бы скривил душой, если бы делал вид, что ощущение ему в новинку. Впрочем, главный спусковой крючок настоящей сессии – в голове – не то что не переключился, но даже не дрогнул. Светская беседа с приятным “южным джентльменом», согласившимся сделать ему легкий массаж с помощью подручных предметов. Ну а что до высокого собрания, изучающего его задницу с придирчивостью жюри конкурса красоты, то они сами попросили. Не отказывать же хорошим внимательным людям.

Даниель ван Бейтен.
- Не согласный я, белый масса хозяин. Раб у вас плохой, нерадивый и ленивый. Хорошего бы не лишали фруктов за... кстати, растолкуйте мне, в чем же я провинился? – сладкий вдох. 
Даниель почувствовал себя участником немецкого порно. Гости в маскарадных костюмах, невольник обнаженный по пояс, и он, ван Бейтен – суровый палач, посланник инквизиции, истязающий невинную жертву.
- А виноват ты в том, - Даниель отступил на шаг назад. Замах, удар(2) плетью уже сильнее, чем в первый раз, - что хочется мне, -  удар(3), - кушать, - еще удар(4).  Ван Бейтен цитировал Эзоповскую басню, переведенную на многие языки мира, таким тоном, словно не бил мужчину, а флиртовал с ним. – Чтобы наказать Вас, - удар(5), - месье, -удар(6), - мне, -удар(7), -причины –удар(8), - не- удар(9), - нужны, - удар(10).
С каждым взмахом Даниель бил все сильнее, с удовольствием наблюдая за тем, как ягодицы «истязаемого» постепенно розовеют, словно спелое яблочко. «Хвостика не хватает». – У Вас  есть еще ко мне вопросы, месье? – в голосе ван Бейтена явственно слышались веселые нотки. Конечно, смеется тот, кто смеется последним и кто знает, какое задание достанется ему самому. Но сейчас Даниелю было весело.  Десять ударов было нанесено. - И почему все хорошее так быстро заканчивается? Это Вам, месье, - ван Бейтен положил на столик рядом с мужчиной плеть, - сувенир за доставленное мне удовольствие.

Финис Терре
Очень старательно маскируя неудержимо лезущую на губы ухмылку, Финис шумно дышал и в нужных местах даже постанывал поощрительно. Задница приятно горела от хлестких, в меру обжигающих ударов, было легко и смешно. С десятым ударом он убрал руки, оперся снова локтями о стол и выпрямился, подтянув ближе полуощипанную веточку винограда.
- Если хочется кушать, то надо кушать. – Философски заметил он, развернувшись к «мучителю» и поднося к прорези в маске своего экзекутора виноградинку.
Скормив  ягодку столь любезному джентльмену, Финис без всякой спешки оделся и стер с лица «негритянский» грим, после чего белая полумаска заняла свое место.
- А если хочется не только кушать, то надо позвонить по этому телефону часа через два-три.    – Галантно протянул Терре свою визитку ку-клукс-клановцу. – Реквизит подберем по настроению. Негроидная раса и мои братья из северных штатов, думаю,  уже хором вопиют о мести за попранную африканскую честь.

Даниель ван Бейтен.
- О, да! Месть сладка, - Даниель скушал виноградинку и улыбался собеседнику. Сквозь прорези в колпаке были видны смеющиеся прищуренные глаза Даниеля.. – Через два-три часа не обещаю, - ван Бейтен спрятал визитку в карман брюк, которые были на него надеты под длинным балахоном. Даниель не любил обещать то, чего не мог выполнить, - но я с Вами обязательно свяжусь,- он говорил это тихо, приглушенным голосом, шепча собеседнику  практически на ухо. Шоу закончилось, теперь это была частная беседа двух нашедших общие интересы людей. – Меня зовут Дэн, друзья называют меня Грифом, - молодой человек представился именем, под которым был известен в BDSM сообществах, - а самые близкие друзья  - Дани.  Я рад, что мы познакомились, Финис.  Как Вы думаете, Финис, мы выполнили задание? – Даниель посмотрел в глаза своего собеседника, а потом перевел взгляд на устроителей мероприятия.

Финис Терре
Терре ухмыльнулся, приблизился к Дани вплотную и ответно шепнул:
- В крайнем случае, придется выйти на бис.

Баааа – да господа просто со скуки играют в фанты.
Блистательная догадка озарила увенчанную позолочеными рогами встрепанную голову. Горничный механически поправил на носу очки. Фанты были под стать вертепу. Алкоголь упрямо отказывал действовать и, поневоле вникая в творящееся в зале, Дюбуа все больше и больше фигел. Хотя, казалось бы, куда дальше то. Возле его стола остановилась парочка. «А вот и чорт!» - мелькнуло в голове. "Помяни рогатого и нате – получите – распишитесь!" Чорт был элегантен как концертный рояль. Фрак, рубашка, брюки – все это угольно черное. Набриолиненую голову украшали алые рога. Рожки. На шее, на толстой цепи висел ... «Ебаааать!» - охренел Дюбуа окончательно. "Хорошо еще не в натуральную величину! Хотя черт его знает, может это и есть его размерчик. так сказать - товар лицом» На цепи висел увесистый золотой ...член. «Ну, бля, дизааайнеры-ювелиры. Похабень то какая!» - мысленно поморщился горничный. В паре с чортом был, как и полагается Ангел. Как полагается - в белом и с нимбом на блондинистой башке. И фигня, что из белого, на ангеле были только крохотульные стринги. Роль остальной одежды исполняла серебристая пудра, коей было усыпано субтильное тело ангеликуса.
- Ой! – пискливо заявил ангел
Смотри, какой пупс! Купи мне козленочка! И ткнул наманикюренным ногтем прямо в нос Дюбуа
- Да пошелтынахуй! – некуртуазно отозвался козленочек и влез на кресло, чтобы было лучше видно.
Зря.
Дядька в зеленом как раз раздавал фанты
Наш герой, который отважно подставил потенцию под десять ударов флоггером, получает такой фант, - Ваши гениталии зальют горячим воском. Можете использовать помощника, который согласится оказать Вам эту услугу.
Йессс – не сдержавшись, взвизгнул Дюбуа и чуть не вскинул вверх руку, подтверждая свою готовность залить яйца развеселого мсье хоть воском, хоть кипятком. Но помешал чорт, ухвативший парня за ухо
- Я не советовал бы вам мсье так непочтительно разговаривать с моим братом
«Еще и инцест!»
- Праститеизвините! – скороговоркой отмазался Ксавье. Большенеповториться. Сожалею. Приношу. Готов заткнуться вашим хуем, мсье. И ткнул пальцем в украшение. Черт расхохотался. И…снял цепь с шеи.
А Дюбуа обалделый от такого подарка поймал последние слова распорядителя
Вы пьёте свою мочу. Как вариант – ищите добровольца в зале, который на пороге осуществления своей мечты – выпить стакан Вашей мочи
«Ой, бля!!! Не я точно не доброволец нихера!» И снова приложился к бутылке стоя прямо на кресле и запрокинув голову. Словно трубач, который, насмотревшись на творящееся, решил досрочно протрубить последний поход. В алкогольную Вальхаллу.

Завуалированная под игру для мужчин – ярмарка тщеславия. Почему-то мелькнула мысль, что в женском все бы смотрелись привлекательнее, а «честно» снятые накладные ногти, вызвавшие одобрительный гул среди таких же трусоватых господамочек, заставил прикрыть глаза, словно хитрец показал грязное исподнее. Привычка быть недомужиком и недодевой так бросалась в глаза, что появился некоторый азарт в том, чтобы вычислять их в этой толпе. Ночь обещала быть откровенной.
Снова круг. Демон добродушно махал своим членом. Охрана держала пальцы на пульсах своего оружия. Гости рассасывались, чтобы помыться и покурить. Немного пованивает кровью и костерком. Бездонные глазницы масок вертятся, заглядываясь на тех, кто сегодня моден. Инжирины спелых губ, раскрываются, чтобы пошептаться. Кадыки - кости. Пальцы - сосиски. Вытанцовывающие кадыки. Продажные против продажных. А всё закончится визгливым и господским: "пососи мне..." Зачем –то вернулся китаец.  Смотреть на его чудачества было скучно до оскомины. Ну, будь же мужиком, а на цаплей, что б тебя. Вопящий под скальпелем раб  казался частью ненатурального натюрморта, жаль, что не было берушей. Джордан одним глотком допил бурбон, и зацепил второй с подставленного подноса. Мельком посмотрел на равнодушное лицо официанта, и понятно было как день, что трахали его все подряд, чем угодно и в любое время суток, и он явно уже не мог ни то, чтобы орать, но издавать маломальские человеческие реакции. Воистину, чудесатные и чувственные рабы работают в доме этого хозяина. Взгляд остановился на фигуре господина де Виль, и если этот мужчина не был пьян, то он был явно обдолбан, так мертвенно выглядели его черты. Противоречивая полумаска маленького вождя, а вокруг кишащая червями жидкая масса. И запах после пожаренной свиньи соответствующий. Блуждающее внимание далее и неожиданное удовольствие в глазах. Гость в белом пил коньяк по-офицерски, эдак чтобы не испортить туфельку Даме. Красиво, а главное, в точности по заданию. С другой стороны, чья-то задница за финт с накладными ногтями. Интересно, почему торги лошадьми выглядят более скабрезно? 
Почему, да почему, приятная горечь в гортани и тепло в рёбрах, приятная истома в расслабленной позе, немного послевкусия на языке, радужку заливает маслянистый зрачок. Чёрный, как подсохшая рана от пули. Разнообразные похотливые шуточки вокруг, немного испарины по вискам и под шёлком шейного платка, неприятно припекают затянувшиеся рубцы под чистой одеждой, и всё плавленым воском растекается по хребту сонмом трепещущих мурашек. Это явно действие бурбона и невнятного гомона соседей и вид крепких мужских ягодиц, сотрясающихся от порки. Нужная вишенка в коктейле «оргазм». Невнимательность отдыхает, поэтому, слушая очередную порцию заданий, Джордан размышлял о пользе воска для яиц, и шкурой почувствовал, что его рассматривают. Поднял глаза и увидел перед собой…нечто. Копна выбеленной гривы, офигенская косметика и дерзко торчащие соски. Грудь мужская, и, следовательно, в проёме ног должен быть член. Да, пусть и накладной. Сердце агрессивно ударилось под кадыком. Внутри рывком сгруппировался зверь. Только ведь, что с того, что там внутри:
-Выпивка за счёт заведения, мадам.
А что она так смотрит, словно её не кормили год…

- Выполнение задания -
написано совместно с Даниелем ван Бейтен и НПС - слуги и рабы. Моя им благодарность.

Финис Терре
Финис хлопнул в ладоши и с легкой укоризной глянул на распорядителя с членожезлом, так  запомнившимся ещё с первого взгляда.
- Хоть бы раньше сказали, а то опять раздеваться, время терять... – Вздохнул он, с дурным бесстрашием не допуская даже мысли об отказе от выполнения задания. Горячий воск он пробовал, что называется, «с обеих сторон», но тогда обстановка значительно отличалась, да и времени на подготовку было больше. В голове цветными комиксами замелькали моменты, о которых надо подумать, устраивая своему нижнему подобное приключение. Но думать не хотелось, мешал коньяк, дурное, хмельное, словно коллекционное отборное веселье, и необъяснимая симпатия к недавнему знакомому, от которого он не успел даже отойти на сколько-нибудь приличное расстояние. Пожалуй, «неприличное» расстояние в несколько сантиметров ему нравилось тем больше, чем меньше становилось.
- Дани? – Он повернул голову и улыбнулся, чуть щурясь. – Как тебе предложение? Озаботишься реквизитом? Сам себе я настолько горячий душ не устрою. – Ответ его явно устроил, и Терре направился к невольникам.
- Ну-ка, девочки-мальчики, не желающие послужить писсуаром для моего уважаемого оппонента, идите-ка сюда... Как преданный рыцарь прекрасной Дамы, - воздушный поцелуй Зеркальной Даме, - Как адепт Белого Божества, которому по-моему уже надоело там жариться под софитами,  и, главное, как полномочный представитель Дяди Тома в этом зале, - короткий полупоклон в адрес Верделета, - я несу вам чипсы, джинсы и всякую другую демократию. Но  главное, и очень по-американски, я принес ваш шанс на светлое свободное будущее, если будете меня слушаться. – Финис жестом поманил к себе тех султанш и султанов, которые были поближе. С ними он говорил с тем же ироничным вниманием, что и с гостями, среди которых искал себе партнера для общения с флоггером.
- Аттракцион невиданной щедрости. Выкупаю в течение часа того из вас, кто устроит мне мягкое и приятное бритье. Сами знаете, восковая эпиляция далеко не подарок. Подставлять спину не надо, раздвигать ноги тоже, даже больно не будет,короче, сплошные преимущества. Вопросы есть? Поднимаем руки, детки.

НПС - слуги и рабы
Сегодня клиенты были необычайно щедры. Спиртное лилось рекой, и люди развлекались в свое удовольствие и с радостью сорили большими деньгами. Если не убивали, то даровали свободу. Всего лишь нужно выполнить маленькое поручение, которое пусть, порой не подъемно. Но разве любые изыски играющих не стоили того? На этот раз желающих среди слуг появилось гораздо больше. Просьба казалась пустяковой и вообще не имела ничего общего с тем, что происходило ранее. Каждый из султанш был готов морально к любому заданию, к любой боли и к любому унижению. Наверное, большинство невольников желали быть помощниками в самом сложном и необычном задании, желали принести в жертву себя, ради короткой похвалы. Но отказываться от яблочного пирога, вместо таза с куриными потрохами, было бы крайней глупо и неосмотрительно. Перед господином Терре вырос лес рук. Рабы, малыши и взрослые, чуть не подпрыгивали на месте, чтобы казаться более заметными на фоне остальных. На лицах каждого из них читалось неподдельное желание угодить, оказаться полезным и если повезет, свободным. Из общего числа желающих, мужчине нужно было выбрать только одного. Пожалуй, это было лишь вопросом вкуса, ибо брил каждый из них весьма виртуозно.

Финис Терре
- Ох ты ж черт побери... – Вздохнул Финис, ощущая почему-то жгучее чувство вины вместо ожидаемого восторга от окутывающей его чужой надежды. – Младше восемнадцати – извините. Синеглазые – пардон, ребята, сегодня не ваш день. Из остальных:  играющие в покер остаются, прочим мое почтение. – Коротко взглянув на оставшихся рабов, мужчина подозвал к себе одного, самого неприметного.
- На небе тебя кто-то очень любит. Располагайся где-нибудь тут и тащи нужное. Я на минутку, зов природы. – И ненадолго покинул зал. Вернулся через минуту, вполне довольный жизнью и с влажно сияющими глазами. Белая пыль придала бодрости.
Шмыгнув носом, игрок разоблачился ниже пояса и устроился на указанном своему (теперь уже действительно своему) невольнику диванчике  Процесс бритья особым вниманием не почтил, размышляя о чем-то своем.

НПС - слуги и рабы
Всего пара минут, чтобы приготовиться к процедуре удаления волос. Невольник заметался по зале, на ходу соображая, где ему сейчас искать необходимые принадлежности. В одном из номеров. Может быть у слуг? Благо, организаторов этого мероприятия нельзя было назвать безответственными, все, что было нужно для выполнения заданий, было приготовлено слугами заранее (ООС: я взял на себя смелость предположить такое). Уполномоченные для этого люди, снабдили невольника всем необходимым и к тому времени, как мсье Терре появился в каминной зале снова, раб сидел на полу около дивана и ожидал своего господина. Юноша с трудом сдерживал восторг, хотя не мог точно объяснить, чему он все-таки радуется. Выкупу? Но ведь неизвестно что будет потом. Выкинут ли его на улицу или оставят для собственного употребления. Хрен редьки не слаще, как может сперва показаться.
- Пожалуйста, садитесь, господин — раб позволил себе сдержанную улыбку и указал на то место, куда нужно сесть, а именно  на полотенце, которым он накрыл сидение. Мужчину не нужно было просить дважды, он уселся на диван и откинулся на его спинку, предоставляя возможность юному рабу поухаживать за ним. Невольник пододвинул чуть ближе тазик с теплой водой, положил на подлокотник еще одно полотенце и взял в руки тюбик с кремом для бритья.
- Раздвиньте ноги чуть шире, пожалуйста — тихо попросил раб, внезапно смутившись. В этом доме не было и раза, чтобы он просил раздвинуть кого-то ноги. Да и из любых уст это звучало пошло, как не крути и каким только тоном не говори. Хотя сама по себе процедура бритья промежности не была особо целомудренной и в некотором роде унизительной. Склонившись над промежностью мужчины, юноша стал выдавливать крем на пальцы и аккуратно наносить его на короткие курчавые волоски. Мсье Терре явно следил за собой, время от времени удаляя лишние волосы с помощью машинки или чем-нибудь в этом роде. Сейчас же бритье было просто необходимой процедурой для дальнейшего выполнения задания. Покончив с нанесением крема, раб взял бритву, смочил ее водой и стал аккуратно сбривать волосы с лобка по краю, шаг за шагом двигаясь к основанию члена и к аккуратным увесистым яичкам. Он не торопился, действовал аккуратно и слаженно, стараясь не пропустить ни одного волоска и не поранить мужчину. Его голова находилась так близко к промежности, что парень смог различить запах свежей мочи, что была излита мсье пару минут назад. Это предавало особую остроту ощущениям, что сейчас испытывал раб, держа в руке член своего господина. Как же ему хотелось коснуться щели языком и распробовать этот сладкий нектар, что источает такой восхитительный запах.
Вскоре работа была закончена. Невольник отложил бритву и убрал полотенцем излишки крема с промежности господина. Чуть отстранился, чтобы полюбоваться проделанной работой.
- Все! - констатировал он, поднимаясь на ноги.

Финис Терре
Финис кивнул парнишке и негромко похвалил. –Без единого пореза, отличная работа, малыш, спасибо. Как придешь ко мне, закажи мороженого или что ты там любишь, заслужил. Я буду поздно, придумай себе занятие, а потом решим, что с тобой делать. – Он описал, как найти его апартаменты и попросил ближайшего служителя оформить выкуп с безналичной оплатой. Слово следовало держать: и обещание, данное рабу, и согласный кивок Верделету.

Даниель ван Бейтен
«Делайте со мной что угодно, только не бросайте меня в терновый куст!» - завопил провинившийся заяц, когда того поймали и стали наказывать.
- Дани, - «дядяТом» обратился к мужчине, вид у «жертвы» очередной экзекуции был при этом весьма довольный, - Как тебе предложение? Озаботишься реквизитом? Сам себе я настолько горячий душ не устрою. – Конечно, озабочусь, - голос раздававшийся из-под остроконечного колпака стал медовым. Праздник жизни, а не вечеринка. Правда, за все потом придется платить.
Даниель, любимым, приводившим в ужас фрау ван Бейтен развлечением которого в детстве было - затушить в ресторане пальцем свечку и обмакнуть его в расплавленный парафин, наблюдая за тем, как тот застывает на подушечке пальца, искренне не понимал, почему в БДСМ роликах (в реальной жизни такое не встречается или встречается крайне редко) Нижние вопят «как потерпевшие» (жаргон Мориса), когда на них капают расплавленным воском. 
Ван Бейтен себе втихаря с верхней губы воском волосы до сих пор удалял, наложишь полоску, движение рукой и можно недели на две про них забыть. Потом вырастут медленно такие же тонкие и редкие. И с ног Даниель растительность воском выдирал, не больнее, чем почесаться.
Конечно, если нагреть ведро воска и с расстояния миллиметр вылить на голое тело, то можно и обжечься и впечатления незабываемые, или на исхлестанную кожу. У Ван Бейтена были Нижние, которые просили его об этом. Даниель всегда соглашался.  Почему бы не помочь искателям ярких впечатлений? Тем более такому приятному человеку, как Финис.   
- Принесите мне набор для приготовления фондю с чугунной кастрюлей, щипцы для хлеба и таблетку пчелиного воска, если таковой нет - то десять церковных свечей  средней высоты. И масло авокадо или оливковое, пожалуйста - Даниель частенько еще во времена романа с Анри обходился бытовыми подручными средствами, приобретение которых не вызвало бы вопросов у его родителей. И привычку сохранил.
Когда любитель традиционной швейцарской кухни (мать Даниеля в свое время расценила покупку фондюшницы сыном именно так) получил желаемое, он поместил в котелок большую восковую «таблетку» и включил газовую горелку на небольшой огонек, периодически поглядывая на то, как плавиться воск, превращаясь в прозрачную текучую субстанцию. Происходило это довольно быстро. Температура плавления воска, всего ничего, шестьдесят три градуса. А, падая даже с небольшой высоты, он моментально остывает. Даниель честно не понимал, почему люди боятся расплавленного воска. И высоких температур вообще. Залезают же мужчины в сауны, разогретые до ста десяти градусов. Сам ван Бейтен как-то в Нагасаки зимой, посещая онсен, на открытом воздухе залез в бочку  с водой температурой 55 градусов по Цельсию и ничего. Чувствовал себя при этом прекрасно.
Котелок нагрелся довольно быстро, воск расплавился, Даниель выключил горелку, ее можно было включить в любой момент снова, и стал ждать, когда «жертва расизма» закончит свои приготовления к «экзекуции».

Финис Терре
А пытуемый подготовился основательно – «целевой плацдарм» стараниями осчастливленного парнишки был идеально выбрит и готов к экзекуции. Обнаженный и не испытывающий по этому поводу никакого видимого стеснения мужчина прошел через весь зал, предоставив подоспевшему слуге позаботиться о его одежде.
- Заключенный Терре по Вашему указанию прибыл. – Отрапортовал недавний «пойманный негр», а ныне и вовсе неизвестно кто.  – Только можно я это есть не буду? – Не сдержал смеха он, глядя на фондюшницу и понимая, что ещё долгое время не сможет равнодушно смотреть на эту посуду.

Даниель ван Бейтен
Финис побрил яйца, что было довольно опрометчивым поступком. Кожа на них теперь была раздражена и стала куда более чувствительной.
«Может ему так больше нравиться?» - Даниель пожал плечами.
- Заключенный Терре по Вашему указанию прибыл, – Финис вытянулся по струнке, – Только можно я это есть не буду? – мужчина откровенно веселился.
- Это будет зависеть исключительно от Вашего поведения - ответил Даниель важным голосом, сам едва удерживаясь от того, чтобы не рассмеяться, помешивая содержимое котелка. Затем зачерпнул половником расплавленный воск и демонстративно вылил его обратно.
- Финис, позвольте мне заняться Вашим членом, - Ван Бейтен взял двумя пальцами щипцы для хлеба и осторожно сжал ими закрытую крайней плотью головку мужского достоинства стоявшего перед ним человека и приподнял, вновь зачерпнув небольшим половником из чугунного котелка горячий воск.
«Я просто средневековый инквизитор» - Даниель представил, как он выглядит о стороны, в костюме ку-клукс–клановца, фактически, костюме палача, с щипцами для хлеба, которыми зажимал, слава тебе Господи, не эрегированный член «допрашиваемого», иначе, головка бы обнажилась,  и половником только что зачерпнутого воска в руках. «Я просто монстр» - ван Бейтен старался не рассмеяться.
-Заключенный, сейчас я буду Вас пытать, - это прозвучало игриво и чувственно. Подняв половник на высоту примерно сорок сантиметров от гениталий мужчины, Даниель тонкой струйкой стал поливать зажатый щипцами член, закапывая его по всей длине. -  Очень мучительно? – вопрос был задан с улыбкой, но ван Бейтен внимательно следил за реакцией своей «жертвы», готовый остановить экзекуцию в любой момент, если потребуется.  Воск, падая с такой высоты, по идее должен был остыть градусов до пятидесяти – пятидесяти пяти и не мог обжечь, но у каждого свое восприятие температур. – Хотите выпить? – затуманенное сознание- вид анестезии, известный с древности и один из самых эффективных.

Финис Терре
От первого касания горячих капель Финис зашипел, но потом взял себя в руки. Сознание уже сейчас было затуманено достаточно, но коварные интонации в голосе искусителя заставили пожалеть о том, что туфелька Зеркальной Дамы была наполнена крепким алкоголем не полностью. Может, вырубился бы раньше и не сотворил бы лишних глупостей.
- Выпить, пожалуй, можно... – Прерывисто и тихо произнес Финис, старательно пытаясь отвлечься от болезненно-жгучего касания восковой струйки. Воск постепенно застывал, глянцевая поверхность твердела, теряя блеск, но жар не спешил отпускать, вцепившись в пах сотней невидимых коготков. Едрить колотить, было больно. Допустимо. Специфично. Но больно. Хотя местами могло бы быть приятно... Мысли путались, противоречили одна другой, и хотелось думать, что это от коньяка.
– Но исключительно из губ моего инквизитора. И позже. – Похоже, он настроился на одну волну с новым знакомым и очень своеобразно отталкивался от ощущений тела, проваливаясь куда-то вглубь себя. Фразы стали четче, тише и короче, дыхание, наоборот, ровным и глубоким, как в медитации. Взгляд серых глаз вцепился в прорези капюшона-маски, и Финис порадовался, что Дани не снял её. Воспринимать человеческое лицо было бы сейчас гораздо сложнее, чем образ, которому можно навесить стереотипы многих игр. И потом, можно было думать о том, кто скрывается под капюшоном, вместо того чтобы поглядывать в сторону чугунка с воском.

Даниель ван Бейтен
Стало не смешно, происходящее начало Даниеля возбуждать.
- Выпить, пожалуй, можно...   Но исключительно из губ моего инквизитора. И позже. – Финису было больно, но он хорошо держался.
Ван Бейтену больше не хотелось смеяться, осведомляясь у человека, который добровольно пошел на пытку, чтобы получить заветный лот, называть ли его член обливным, а яйца – глазированными.
- Можно и потом и сейчас…, - глаза в прорезях маски стали серьезными. – Вы только скажите. Это все быстро закончится. Воск горячий, но остывает практически моментально, - к таким забавам нужно иметь склонность. Даниель видел разных мазохистов. Кому-то нравилось, когда его член колют иглами, кто-то возбуждается от ударов линейкой по нему. В дебрях БДСМ нет понятия добра и зла, все очень индивидуально. Что пытка для одного, для другого удовольствие, у всех разный порог чувствительности. – Сейчас может быть больно, - обработав член так, что тот стал залит воском полностью, глядя на то, как стойко держится «заключенный», Даниель отложил щипцы, зачерпнул воск из горячего котелка еще раз и с достаточно приличного расстояния, но не такого, чтобы обвинили в мухляже, начал заливать им свежепобритые яйца мужчины. И остановился ненадолго. Воск должен был застыть, образовав защитный панцирь для нежной кожи, тогда можно было продолжить экзекуцию, которая выглядела бы зрелищно, но уже не доставляла бы Финису особых мучений.

Финис Терре
- Не раньше, чем я скажу. – С безмятежными интонациями скривил губы пытуемый. Хотелось одновременно и говорить об отвлекающих пустяках, и молча проваливаться куда-то внутрь самого себя, сердясь на настойчивого ку-клукс-клановца, склонного к беседам. И рыкнуть бы зло на обидчика, воспротивиться, но что-то внутри держит , протянувшись невидимой ниточкой доверия и контроля.
- Edrenoe koleno... – вскрикнул Финис, когда воск коснулся чувствительной от недавнего бритья кожи. Фразу он когда-то давно услышал от Лавра, там было про cherez koleno и он запомнил последнее, какое-то округлое и явно очень неприличное русское ругательство. Вот и выплыло из памяти, когда совсем стало тяжко. Боль оглушила и ослепила на долгие секунды, но тайная русская магия помогла пережить и их. Жар ушел, оставшись только памятью напряженного тела о боли, и Терре поплыл и захмелел окончательно от весьма своеобразного извращенного кайфа. Было больно, шумно, кругом стояли люди и смотрели, но даже это, раньше очень возбуждающее, сейчас стало восхитительно безразличным.

Даниель ван Бейтен
«Вот и все» - кто сказал, что эмоциональная усталость после сессии наступает лишь у Нижнего? Ван Бейтен чувствовал себя опустошенным. Или алкогольное опьянение вступило в свою вторую стадию?
- Не раньше, чем я скажу. – Финис держался стойко, храбрился. И во время самой болезненной процедуры вел себя достойно, не заорал, лишь раз ругнулся на непонятном для Даниеля языке.
Но все плохое когда-нибудь кончается.
Горячий воск застыл, создав теплоизоляцию на чувствительной плоти. Теперь можно было играть на публику, не причиняя боли «заключенному».
«Барабанная дробь, господа» - ван Бейтен зачерпнул половником последнюю «порцию» расплавленного воска и с близкого расстояния облил им покрытые «панцирем» член и яйца мужчины. Выглядело со стороны устрашающе, а в реальности  все самое сложное было позади.
- Финис. Это все. Вы справились, - Даниель мягко улыбнулся мужчине. Он любил доставлять лишь ту боль людям, что им нравилась, что их возбуждала. А сейчас был просто рад, что испытание, начавшееся так весело, подошло к концу.

Финис Терре
- Ммм... – Глубокомысленное мычание было ему ответом. Финис наконец-то вспомнил, что у него тоже есть руки и что ими можно что-то делать, кроме как держать сжатыми в кулаки. С некоторым усилием разжав затекшие за время испытания пальцы, он поймал руку Даниеля и на секунду поднес к губам, традиционно выражая благодарность. В комментариях это не нуждалось.
Позволив подоспевшему невольнику позаботиться о себе,  убрать маслом следы воска и подать одежду, Финис одел штаны и расслабленно уселся на диван неподалеку от места экзекуции. Ковер приятно щекотал босые ноги, а тело словно звенело от недавнего манапряжения. Но не понадобилось напоминать о данном обещании – несколько кнопок на телефоне и сеть приняла подтверждение перевода за удачливого невольника.
- Не жарко в капюшоне?   – Спросил он у Даниеля после паузы. Непросто было переключиться на обычное общение, особенно после состояния, когда все сказанное из-под маски является истиной, и фраза «Это все. Вы справились» радует сильнее, чем потенциальный выигрыш целого гарема.

Даниель ван Бейтен
- Не жарко, этот костюм придумали, чтобы скрываться от солнца и людских глаз, - ван Бейтен не собирался разоблачаться до конца аукциона. Мало ли что ему предстояло сделать. Все, что происходило в Замке, было противозаконно, а он, Даниель был свидетелем и соучастником творящихся здесь преступлений. Мужчина привык все называть своими именами. У Германа Рафаэля де Виля, конечно, огромные связи и он может защитить своих гостей, но осторожность еще никому не повредила. - Но здесь нет солнца, Финис, - Даниель стащил колпак с головы. - Я видел Ваше лицо, я думаю, будет справедливо, если Вы увидите мое, - Даниель был смущен и обрадован одновременно. Руки ему еще никто никогда не целовал. Вот так не целовал уж точно. Ван Бейтен бросил взгляд на сцену, где стоял лот, ради которого Финис прошел все эти испытания, а затем нашел взглядом среди гостей того, ради кого остался в этом зале. А затем внимательно посмотрел в глаза мужчине, который сидел перед ним. - Я рад, что встретил Вас, Финис. Правда, очень рад.  И присел на диван рядом с ним, ожидая, какое же решение примет светловолосый юноша, стоявший на сцене.

Не успел Лукас переключиться с выполнения второго задания вторым покупателем, как его внимание привлек к себе первый. И, если быть совсем уж откровенным – юноша был уверен, что мужчина в белом откажется. Он бы сам, например, отказался точно. Хотя, если посмотреть на это с другой стороны – вопрос спорный. Для Лукаса подобная экзекуция была унизительной. При чем именно из-за части тела, которая должна была ей подвергнуться. Что, кстати, было весьма странно – родители мальчика никогда не били. Но тем не менее, страх практически каждого ребенка со временем перешел в… чувство смущения и унижения, когда речь заходила о порке. Но одновременно со всем вышеперечисленным, уйти сейчас означало подвергнуть себя еще большему унижению, сказавшись трусом и пустобрехом. Окончательно запутавшись в том, что бы он сделал на месте неизвестного ему господина, юноша помотал головой, выбрасывая оттуда ненужные мысли, и вернул свое внимание в зал, где в данный момент выполнение задания набирало обороты. Правда, как только взгляд коснулся крепкий уже порозовевших ягодиц, на которые раз за разом опускался означенный ведущим девайс, Лукас тут же отвел взгляд – то ли почувствовав смущение, то ли что-то еще. По спине побежали мурашки, заставив юношу повести плечами – вообще, к подобным экзекуциям Лукас относился вполне спокойно. И сам был временами не против так поиграться, даже получал от этого удовольствие. Вот и сейчас, вновь пробежавшая вдоль позвоночника дрожь заставила чуть приподняться едва заметные короткие волоски, покрывающие все тело, из-за этого посылая очередную порцию дрожу, на этот раз откуда-то от ключиц к паху, концентрируясь там небольшим пожаром. Глубоко вздохнув, юноша вновь мотнул головой, заставив себя отвлечься от непристойных мыслей и воспоминаний, полезших в голову, и придти в себя. К слову, стоит заметить, что хоть Лукас и вхож был в тусовку французских БДСМ-ков, оставался он – увы и ах! – девственником. Рабыни в БДСМ-тусовке были неприятны, Госпожи пугали, а партнеров-мужчин Лукас использовал только как средство снятия морального напряжения. Ну да, он кончал в процессе, но разве это запрещено. Да «партнеры» - слишком громкое слово. Юноша знал всего двоих. Один из которых явно берег его для чего-то особенного, а второму было достаточно собственным двух дам и одного мальчика. Только вот этому чему-то «особенному» случится так и не удалось – юноша попал в «Вертеп».
Воспоминания прервал знакомый голос и неожиданно прозвучавшее собственное имя. Вздрогнув, Лукас отвернулся от обнаженных ягодиц мужчины в белом, которые незаметно для себя в процессе воспоминаний начал рассматривать с явным интересом, и повел взглядом по толпе, откуда так же неожиданно вынырнула не менее знакомая физиономия.
…Тимон?.. – губы беззвучно шевельнулись, произнося имя светловолосого паренька, стоящего сейчас у подножья небольшой сцены, а взгляд удивленно метался от его лица к фигуре и обратно. - …что _ты_ _тут_ делаешь???...
Вот уж кого он не ожидал увидеть, так это паренька, с которым они свели шапочное знакомство во время одной из пароходных прогулок, куда его вытащили дядя с тетей. Правда, секундой позже это недоумение сменилось сожалением и разочарованием. Конечно, хорошо иметь в таком месте знакомых – вдвоем вырваться отсюда может быть будет проще, но простоватый светловолосый мальчишка сейчас, на данном конкретном этапе мог порушить все планы. Снова растерянно посмотрев на Тимона, так же растерянно ему улыбнулся, даже не обратив внимание на слова про «прикрыл бы ты срам», и приложил палец к губам, призывая юношу к молчанию.
…Тимон, ну пожалуйста, хоть сейчас, прояви благоразумие и признаки интеллекта… не лезь…
Вновь улыбнувшись случайно встреченному знакомому, откинул челку со лба и перевел взгляд на ведущего. Тот как раз озвучивал задания для третьего тура. И озвученное вновь заставило изумленно вскинуть брови и… едва не уронить челюсть на собственные же сандалии. Говорить о том, что задания были абсолютно не равноценными, тут даже и не стоило. Только вот… За что, интересно, распорядитель столь импонировал азиату, и столь не взлюбил мужчину в белом. Впрочем, ответ на этот вопрос узнать Лукасу было не суждено. Да и задать этот вопрос у него и не получилось бы. Тихо вздохнув и покачав головой, юноша перевел взгляд в зал, высматривая обоих покупателей, гадая – кто первый из них пойдет выполнять задания. И пойдут ли вообще. Оказалось – отказывать ни один, ни второй не намерены. Азиат вызвался первым, как и в прошлый раз, и Лукас позволил себе легкую улыбку, когда тот отвернулся и скромненько так прикрылся, наполняя бокал. Впрочем, улыбка эта тут же сменилась гримасой легкого отвращения – поклонником уринотерапии Лукас тоже не был. Поэтому он прекрасно понимал парня, когда тот оказался пить продукт собственной же жизнедеятельности и направился к одному из рабов, что наполняли зал. Только вот… по мнению Лукаса в глазах распорядителя, который по идее и должен был вынести впоследствии вердикт о победе, японец только что потерял несколько очков. Опустоши тот бокал сам – выглядело бы это куда эффектнее.
Задумавшись на эту тему, едва не пропустил момент, когда предмет его раздумий подошел практически вплотную, и лишь беззвучно фыркнул на произнесенные им слова, чуть повернув голову и провожая парня взглядом. Чего Лукасу стоило не вздрогнуть, не изумиться и не ответить чем-нибудь, кроме того самого фырка, не было известно даже самому Лукасу. Хотя, мальчик делал скидку на то, что за последние годы жизни организм начал выдавать не те реакции, которые для него привычны и естественны, а те, которым он учил его эти самые последние годы жизни.
…интересно, почему ты желаешь мне удачи?.. считаешь, что она понадобится?.. с тобой?.. или с другим?.. думаешь, что уже проиграл?.. или не намерен дальше бороться?.. надоело?.. наскучило?.. такой холодный, безэмоциональный… все же ты не так прост, как кажешься…
Еще некоторое время поизучав удаляющуюся спину японца, обвел взглядом зал, выискивая первого покупателя, и недоуменно вскинул брови, когда его не обнаружил.
…что?.. он же согласился…
Но удивиться еще больше Лукас не успел – искомый вновь появился в зале, пройдя через центральные двери, вновь бодрый, полный энергии и готовый на подвиги. Впрочем, заряда бодрости тот вроде и не терял…
За процессом бритья Лукас следил без особого интереса. Вернее даже не следил, а просто изучал присутствующих в зале. Про себя лишь чуть улыбнулся тому факту, что за столь короткое время мужчина в белом уже успел назначить два «свидания» - своему помощнику из зрителей и одному из рабов, и вновь принялся за изучение зала. Но когда же мужчина поднялся, готовясь к выполнению своего задания, внимание Лукаса вновь переключилась на него. Взгляд юноши скользнул по стройной фигуре, задержавшись в паху и… тут же скользнул куда-то в сторону и в бок, а щеки окрасил легкий, не поддающийся контролю, предательский румянец. Обнаженных мужчин Лукас, конечно же, видел. Да и не юной девой он был, чтобы этого стесняться. Но вот так вот – со щипцами на члене и каплями воска ан коже… Смутительно, возмутительно и вообще… Бррр… Наверное, это больно. Сам Лукас никогда не забавлялся с воском. Хотя, имел мысли, что ощущения от его «ласк» не особо сильно отличаются от «ласк» той же плети. Конечно, с поправкой на предмет вышеозначенных ласк. Кончено, на нижнем этаже это действительно – брррр. А вот спина или грудь… Да вдоль позвоночника…
…о Господи, Лукас, о чем ты думаешь, извращенец!..
И хотя подобные мысли на данном этапе не возбуждали, а просто открыли перед юношей еще один способ избавления от боли душевной, щеки вновь вспыхнули – на этот раз от стыда. А взгляд тем временем вновь вернулся к наказуемому. Задержался на удивительно спокойном лице, скользнул к стиснутым кулаком, единственному, пожалуй, что выдавало сейчас напряжение мужчины, вновь вернулся на лицо, переместился на истязателя, огладив его завернутую в балахон фигуру… Вообще, вся эта сцена навевала мысли о средневековой инквизиции. И Лукас сам не заметил, как облегченно выдохнул на секунду позже слов человека в балахоне «Это все» - все же юноше не любил, когда из-за него страдали люди. Пусть даже из-за собственной инициативы и по собственному согласию.
Кинув немного вопросительный взгляд на распорядителя, Лукас уже надеялся услышать итоги торгов, ну или хотя бы задание на блиц-турнир, настолько уже надоел затянувшийся аукцион, но… Распорядитель неожиданно, премило улыбаясь улыбкой сытого крокодила, огласил, что решение будет принимать он, Лукас. И только после заданного им же, Лукасом, последнего задания. Подобно подлянки юноша откровенно не ожидал. Глаза сузились, метнув на распорядителя холодный, недовольный взгляд. А потом блондин беззвучно обреченно простонал. Ну и как он себе это представляет? Выбрать победителя было, в общем-то, не сложно. Придумать задание – тоже. Но озвучить! Или он просто так изощренно издевается? Мысленно фыркнув, Лукас оглядел зал. Взгляд тут же зацепился за взгляд одного из рабов, симпатичного такого голубоглазого и рыжеволосого мальчика. Улыбнувшись, Лукас поманил его к себе пальцем, подарив парнишке еще одну улыбку, на этот раз успокаивающую, когда во взгляде того промелькнул страх. А как только раб приблизился, блондин распрямил ладонь и быстро прочертил по ней сомкнутыми указательным и большим пальцем, как будто делая вид, что что-то пишет. Губы беззвучно произнесли «ручку и бумагу», а их хозяин облегченно выдохнул, когда рыжеволосый раб, застыв на мгновение закивал и куда-то унесся. Вновь улыбнувшись юноше, когда тот принес требуемое, Лукас в который уже раз улыбнулся, придержав его за плечо и покачав головой, когда тот вознамерился уйти, тем самым выражая просьбу подождать, раскрыл принесенный блокнот и принялся быстро строчить. Закончив, протянул блокнот рабу и сделал приглашающий жест раскрытой ладонью, приглашая мальчишку озвучить написанное.
- Для начала, хочу выразить свое почтение и уважение моим… - в то время, как мальчишка озвучивал, на лице Лукаса появилась короткая усмешка. - …покупателям. Господин в белом, я восхищен вашей целеустремленностью и стойкостью. Не думал, что ради меня можно пойти на подобные экзекуции. И сомневаюсь, что сам смог бы выдержать их с улыбкой на лице. – взгляд Лукаса метнулся к первому покупателю, а юноша подарил ему короткую мягкую улыбку. – И я чрезвычайно поражен вашим хладнокровием и таланту к живописи, господин из Азии. – взгляд переместился на второго покупателя, а губы одарили его не менее мягкой улыбкой. – Рисунок на спине раба был поистине великолепен. И я восхищен вашей выдержкой. С таким олимпийским спокойствием порезать живого человека дано не каждому. К сожалению, правом выбора победителя наделили меня. И скажу откровенно – сделать это для меня довольно сложно. Тем не менее, правом, данным мне господином распорядителем… - холодный взгляд в сторону оного и короткая усмешка, - озвучиваю последнее испытание. Да простят мне устроители этого шоу, но я несколько отойду от канона заданий, принятых на мероприятии и дам вам некоторую свободу действий. Господа, представьте себя актерами Бродвея и заставьте меня почувствовать. Пусть это будет какая-то короткая одиночная сценка, или же – парная игра. На ваш выбор. – вновь улыбнулся двум претендентам на свое тело. – Спасибо за внимание.
Посмотрев на рыжеволосого мальчишку, благодарно ему кивнул и потрепал по волосам, дождался, когда он вернется в зал, и снова кинул быстрый взгляд на двух мужчин. На лице застыло привычное холодно-безразличное выражение, а улыбка исчезла с губ. Откровенно говоря сейчас Лукас в какой-то степени развлекался. Ему было интересно, что же такое изобразят покупатели, затронет ли это что-то в нем самом и… И откровенно уже надоело это членовредительство, истязательство, сеансы уринотерапии и прочие, как считал юноша, извращения.

Отредактировано Лукас фон Хильдебрандт (2010-04-29 23:58:16)

...заставьте меня почувствовать... - "выполите десять розовых кустов, переберите чечевицу и познайте самих себя. А Вам никогда не лили горячий воск на яйца, молодой человек?" - Даниель смотрел на новоявленного Станиславского, слушал задание, уютно сидя рядом со своей недавней "жертвой", переплетя с мужчиной, названным редким именем Финис, пальцы. Было хорошо и уютно и совсем не хотелось отстраняться.
«Почувствовать что?» - злость, ярость, бессилие? Развеселить, напугать?
«Неужели ты, наблюдая за тем, как ради тебя пытали и унижали людей, не почувствовал вообще ничего?» - Даниель с интересом рассматривал светловолосый Лот. Что заставило людей, работников Замка, невольников, гостей, последних особенно, выставлять себя на торги? Синдром царицы Клеопатры? Желание увидеть, как ради тебя будут копья ломать, бороться, совершая жестокие поступки и преступления. И все лишь для того, чтобы заполучить лот на одну ночь.
«Ради невольника такое делать глупо. Его потом можно элементарно купить, описав внешность на ресепшене» - Ван Бейтен был как всегда рационален. «Если он конечно доживет до встречи с тобой или будет иметь на ее момент товарный вид » - съязвил внутренний голос.
- Пожалуй, вы пожелали то, что я не могу вам дать. Чувствовать – не моя сильная сторона. Я отступаю, - Финис встал. Пальцы,  его и Даниеля, еще переплетенные секунду назад, скользили вдоль друг друга, касаясь фалангами, словно прощались.  «Так разводят мосты» - еще секунду назад вместе, а спустя мгновение – уже нет. Мужчина отказался от дальнейшей борьбы. Наверно решил, что его актерских талантов будет недостаточно, чтобы вызвать эмоции у того, кто спокойно взирал на испытания, через которые прошлось пройти претендентам на него.
В какой-то степени Даниель понимал мотивацию людей, которые заявили себя лотами. Во-первых, это возможность познакомиться с кем-то. "Но тогда уделяйте претендентам на себя больше внимания". 
А потом, ведь приятно, когда за право обладания тобой борются. «Только не такой ценой» - мужчина подумал, что не позволил бы никому ради себя вырезать у кого-то ремни из спины или пить мочу. И все исключительно для того, чтобы он, Даниель мог полюбоваться, сделает это человек или нет, и потешить свое эго. Не позволил бы и все.
«Не стоит выставлять себя невинными жертвами, господа лоты. Вы здесь по собственной инициативе и за происходящее несете такую же ответственность, как и те, кто придумывает задания, как и те, кто их выполняет. И не обижайтесь, что у кого-то хватает ума, здравого смысла и мужества, наплевав на общественное мнение, вовремя остановиться». - Даниель задумчиво посмотрел на Финиса, затем на сцену. Подумал, не заказать ли еще выпивки, и решил повременить.

Отредактировано Даниель ван Бейтен (2010-05-01 01:25:37)