Все б я пела, все б я пела,
Все бы веселилася.

Тимон

А компания подобралась хорошая, в такой бы компании да на ночную рыбалку, да чтоб непременно ушицу душистую из одного котелка хлебать... хотя, тот месье в шляпе вроде до рыбы не охотник. Ну, тогда просто колбасок, по чухонскому обычаю, на костре пожарить да сидра домашнего, яблочного али грушевого, употребить. Ух, какой сидр мамка варит!  Загрустил, запечалился Тимон, он-то здесь ваньку валяет, а дома-то, скоро буряк убирать. И как там отец с братом справятся? И так чего-то тоскливо стало – бежать, бежать отсюда, домой, на родные просторы, в озерце леснрм накупаться до скрипа, до дрожи в посиневших губах, до онемения кожи, да возвернуться обратно в лоно природы – и пусть говорят, мол, деревенщина неотёсанная – хватит, наелся Тимппа соблазнов городских да насмотрелся забав господских досыта, на сто лет вперёд вспоминать хватит.  А для побега надо бы дядьку этого, короля ледяного, что на сцене встал, заполучить. Так и тут не знаешь, как сделать-то – бороться будешь, ещё больше внимания к себе привлечёшь, не будешь – так вдруг зло затаит, мол, ага! – нехорош я тебе оказался. Вздыхал Тимон, сопел, чуть бубенцы не оборвал, думы свои насущные думая, а тут и задания подоспели.
- Ну что ж за невезение-то! – парнишка огорчённо головой мотнул, - почему ж мне-то никакой еды не выпадает? – тихо бормотал он себе под нос, - хоть я гусениц и не пробовал, ну да сказали же – съедобные, да и позиленийцы.., нет, полезенейцы.., опять не то, полинезийцы! – тут Тимппа выдохнул радостно, что слово мудрёное правильно произнёс, - чай, не дураки, гадость-то кушать не будут. Знать, гусеницы энти у них заместно морковки идут.
Ну да некогда огорчаться, пора бы и над своим заданием покумекать. Да и тут Тимона беда-огорченье  настигла, не пришлось ему за всю свою короткую жизнь женщин продажных видеть, ни пьяных, ни тревезых, и какие-такие у них «характерные» приставания, понятия не имел и даже смутно не представлял.
«Ну вот и что прикажешь делать?», - маялся паренёк, - «Положим, пьяного-то я изображу, вот деда Гийома вспомню, что на свадьбе Фортенов  пива перепил, да какие коленца там выкидывал. Хотя, дед-то мужик будет, а мне особу женского пола сказано показать» Крути не крути, а дело делать надо, окинул Тимон помещение взглядом, того несчастного выбирая, который от его приставаний отбиваться будет. Господа отпадали сразу, ещё примут за чистую монету, так потом не отвертишься, а вот собратья по доле тяжкой в самый раз будут. Выбрал Тимка мальчишку потоньше да пощуплее, и как ветром не уносит, небось, на прогулке карманы камнями набивает.
- Иэх! – кулаком по коленке пристукнул, - каюсь, продажных женщин в глаза не видывал, так что не обессудьте.
Подхватил Тимппа конец скатерти у блтжайшего столика, да враз и сдёрнул, бокалы тонкостенные да блюда фарфоровые на пол обрушив, да повязал её вокруг бёдер, на манер юбки, колпак стянул, тряхнул буйной головой, и пошёл гоголем по зале, завывая басовито да руками размахивая, что твоя царевна из сказки – да только у той из рукавов еда разная да каменья драгоценные сыпались, а у Тимона наоборот – со столов, под руку попадавшихся, посуда  слетала.

Меня милый не цалует,
Говорит: не молода!
Он нашел себе другую -
У ей зубы в три ряда, ииииэх!

Не знал Тимон, как со стороны его представление выглядело, но разгром за собой оставлял он знатный, а если пьяного и напоминал, то медведя-шатуна, не иначе. Остановился парнишка у кучки «султанов», пошатываясь, как былинка на ветру, а самого смех разбирает, руки в боки упёр да выбранному мальчонке вещая:
- Пошто милай девоньку обидел? – одной рукой по бедру провёл, «юбку» распахивая, - Али я не хороша? – несуществующие груди поправил и, игриво подмигнув, рукой за шею суженого своего обхватил, к себе прижимая, - пошли, милок, на сеновал.
«Так, а за что женщины-то те продажные продаются-то? За деньги, али за товар какой?», - осенила Тимппу умная мысль, и он добавил:
- Ну и отблагодаришь меня, чем сможешь, - да шейку-то цыплячью прижал аж до писка , да и потащил было в уголок.

НПС - слуги и рабы

Рабы притихли, вжались в стены, рассыпавшись по темным пятнам теней, как будто жаркий сухой воздух зала в них был гуще, и существовала хоть какая-то возможность скрыться от глаз избирательных господ и начальника охраны. Взгляды несмелые, поверх безликих масок, чтобы ни в коем случае не зацепиться, не привлечь к себе ненужного внимания. Тем временем парень в ярком костюме Шута бесновался, как только мог, решив, видимо, разнести весь зал только для того, чтобы обозначить важность и значимость своего присутствия на торгах. Султанши слепыми совятами потянулись к свету, выглянули из своих укромных уголков, вытянули шеи и, толкаясь плечами, глядели на то, как лихо покупатель изображает слегка поддатый бульдозер. А зрелище было забавным. Размашистые и смелые движения, сопровождающиеся шуршанием сползающих со стола скатертей и отрывающим кожу мерзким и тонким звоном бьющихся бутылок и дорогого сервиза, удивляли и пугали одновременно. Слишком уж много внимания привлекал к себе этот белокурый соблазнитель.
Парень остановился в опасной близости от невольников, выбрав взглядом тощего юркого мальчишку с хитрыми, слегка раскосыми глазами. Надо сказать, играл покупатель превосходно. Некоторые особенно переволновавшиеся султанши уже начали тихо хихикать в ладошки, воровато прячась за спинами более стойких товарищей, приподнимались на мысочках, чтобы лучше разглядеть громогласно объявляющую себя «девицу» и пихали друг друга под бока, тихо перешептываясь о чем-то.
Попав в крепкий хват «блудницы», мальчишка крякнул от неожиданности и попытался шагнуть назад в ровный строй окончательно сдавшихся любопытству рабов. Но шут лишь сильнее сжимал свои медвежьи объятья и утягивал дальше от так уже полюбившейся безопасной стены.
- А почему это я должен идти? – прорезавшийся вдруг голос невольника колол неуверенными ироничными нотками.
Парнишка запыхел, и дернулся что было сил, вырываясь из рук ошалелой деревенской барышни.
- У меня вон сколько «девок», - он махнул рукой в сторону сгрудившихся султанш, прыснувших осторожными немного нервными смешками, все еще скрывая улыбки за плотно зажавшими губы ладонями, - и любая со мной пойдет.
От этой мысли стало еще веселее. Под одобрительным взглядом начальника и тихие смешки своих «подруг» паренек осмелел и даже гордо подбоченился, вторя движениям недавнего Шута.
- Может, не хочу я с тобой идти. Что у тебя есть-то там на твоем «сеновале»? – раб повел плечами, обозначив ладонями уже свою невидимую, но явно тяжелую грудь. Хитрые глаза скользнули по завешанным скатертью бедрам молодого покупателя. – Давай, покажи товар лицом, хоть задницей покрути, а я пока подумаю о благодарности.

Тимон

А ведь вывернулся милок-то, вот егоза! Тимон головой восхищённо мотнул, ай да молодца, не растерялся! А дальше мальчонка речь вести начал, да так умело, что напомнил Тимппе деревенские шутливые частушечные «бои», когда бабы супротив мужиков строились, да озорным словом перекидывались. Фыркнул Тимка:
- Рази ж это девки? Тю, дунешь и улетят, не поймаешь. То ли дело я, - по бёдрам руками повёл, - за три дня не обойти, на коне не объехать!
И завёл частушку, неуклюже приплясывая:

Ваше поле рядом с нашим,
Наше колосистее.
Ваши девки потощее,
Наши – посисястее, ииииэх!

- А товар весь перед тобой, за просмотр-то денег не берут, - улыбнулся, - а повертеть перед тобой я разве что дулей могу, - свернул Тимон фигуру из трёх пальцев да перед носом мальчишки туда-сюда помотал, - ты лучше слушай, да решай, а нето другой охочий сыщется.
Подмигнул «султану», и затянул, вкруговую пойдя, только «юбка» по ногам хлещет:

Иду по селу,
И собою хвастаю,
Мол, я сисястая,
Мол, я жопастая! - припевал Тимппа, по груди себя оглаживая, да по мягкому месту похлопывая.

Ах, тительная,
Удивительная!
Удивлю я тебя
На постели у себя, ииэх!

Остановился перед мальчонкой, плечами повёл, руки кренделем сложил:
- Неужто я не хороша? Рази телом не справна? – подмигнул, с трудом сдерживая смех, - Чем не пава?
И не было сейчас вокруг Тимона ни зала душного, людом пьяным от вина и зрелищ наполненного, ни поместья, что подобно паутине насильно юнцов удерживало, прожорливым паукам на растерзание. А был хутор привольный, лесом да лугами окружённый, да нарядные бабы и мужики, посреди душистого звона в частушках соревнующиеся.

НПС - слуги и рабы

Султанши развеселились не на шутку. Лихие песни и перепляс светловолосого парня удавались на славу. Вот только от сути выполнения задания покупатель уходил все дальше, о чем красноречиво говорили тяжелые взгляды и ехидные улыбки охранников. Невольник ориентировался на них весь вечер. Они, словно самое честное хоть и мутное зеркало, как нельзя лучше демонстрировали общее настроение собравшихся в зале людей.
Скрученный перед самым носом кукиш разозлил, заставил плотно сжать губы и сильнее сощурить глаза. А ведь хотел всего-навсего помочь, подсказать развеселившемуся Шуту верное решение. Не частушками соблазняют господ, не забавно повязанной на бедра скатертью и хороводами. Мальчишка-раб прекрасно это понимал, как и каждая из тихо хихикающих султанш, каждый расторопный слуга в этом зале. Но то, что об этом не знал юный покупатель и абсолютно искренне отыгрывал свои удалые деревенские гуляния, пусть и красочно, заставляя улыбаться даже через страх и ощерившую пасть звериную настороженность, злило все сильнее. Как мог он сохранить такой простецкий и наивный взгляд на банальные грязные вещи, проведя здесь хоть один день? Чем он лучше других? Правильнее или сильнее… Парнишка закусил губу, нахмурился, глядя через плечо голосящего и широко улыбающегося покупателя в горящую бледными лицами зала маску «первой леди» сегодняшнего бала. Время на выполнение задания неминуемо истекало.
- Ты извини… - шепнул он, подняв глаза, и неуверенно растянул губы, силясь улыбнуться, – меня такая шлюха не привлекает, - объявил уже громко, снова обратив взгляд на Зеркальную Даму.

Тимон

- На нет и суда нет, - кивнул Тимппа в ответ, почесал буйну головушку: «Не выйдет из тебя лицедея,дурень деревенский». Спокойно парнишка слова «султана» воспринял, потому как верил в судьбу, что знаки людям посылает, дабы отвратить от выбора неверного. Три раза ему, фоме неверующему, носом тыкали – первый, когда мальчонку, Дезире, выиграл – мол, вали отсель, дубина еловая, пока целой. Второй раз, когда от Аполлона белокурого отказаться пришлось, ну а тут уже судьбинушка в третий раз пальцем грозит. Пора бы уж и прислушаться, да глаза открыть, нечего её терпение испытывать, и за то спасибо, что так добра досель была. Развёл Тимппа руками, скатерть отвязал да «султану» пихнул, пусть на место приспособит:
- Извиняйте, месье, не по силам, видать, мне задание оказалось. Пойду я, дабы в ногах у более талантливых не путаться.
«Ага, валить надобно, покуда счёт за банкет не выставили», - озадачился Тимон, разгром, плясками своими учинённый, разглядывая, да потихоньку к двери продвигаясь.

-->> Зала для отдыха

Отредактировано Тимон (2010-05-22 12:40:37)

Кое-как придя в себя после дрочки, и дождавшись возвращения Кинга, Ферье принялся наблюдать за следующим заданием. Он даже не дернулся, когда итальянец принялся калечить рыжего мальчишку. Чужие проблемы волновали мало. Не он подорвался выигрывать лот, так зачем переживать по поводу чужих грехов и ошибок. Отвратительное зрелище слегка коробило, вызывая противоречивые чувства.
Не я заставлял его браться за это и за язык не тянул. Что же, если он считает, честь своего брата достойной такого действия, пусть творит, что хочет. Пусть он половине зала глотку перегрызет. Меня что это колыхать должно? А ведь забавно, если он за брата готов любому пасть порвать, значит повязаны они крепко. Я за своих старших и пальцем бы не пошевелил, даже жопу не оторвал бы с этого стула. Даже поржал бы, если этих козлов отодрали и фоток бы нащелкал. А потом их женушкам насунул, путь посмотрят, какие красавцы им достались. Ненавижу уродов!
Ферье нахмурился, вспоминать про семейные дрязги он не любил. Подобные мысли выводили из равновесия, настраивая на минорный лад. Кутюрье начинал крыситься, хандрить, вымещая недовольство на первом встречном.
Мытарства итальянца закончились и товарка в зеркальном платье вещавшая со сцены пафосными фразами засчитала заслуженную победу.
Пальцы нетерпеливо скользили по запотевшей бутылке кьянти, пока Кинг с «выигрышем» подходил к их столику.
-Месье Ферье, я хотел бы отойти, увести мальчишку из зала. Вы позволите?
- А? – глаза растерянно посмотрели на черного зайца. – Зачем? Ему же не ноги поломали. Ай, ладно иди. Только не долго и аккуратнее там. Мало ли что по коридорам шастает?
Плечи поежились, от воспоминаний о «Железной маске». Голубоглазый ушел, но куда? Ферье чуял нутром, что этот тип еще покажет себя и не с лучшей стороны.
Кинг с блондинистым лотом приблизился к столику и пользуясь правами хозяина предложил молодому человеку выпить. Пока новоявленный владелец и его приз перекинулись парой фраз, Ферье внимательно наблюдал за парнем, разглядывая его с неприличным рвением. Вначале лицо, волосы, плавный изгиб шеи переходя на прокаченную грудь, торс и далее.  Первое впечатление оказалось обманчивым. Типаж был не плох, очень не плох. Все же, могучая фигура Конга, вызывала зудящий, почти первобытный восторг, близкий к экстазу.
Мыслительный процесс и внутренний уход в себя прервала короткая фраза:
-Ну что, месье Ферье, возьмете не глядя, или хотите пощупать, посмотреть товар?
Ферье оторвался от созерцания Филиппа, краем уха он услышал имя приза и переводя улыбчивый взгляд на итальянца парировал:
- Что, щупать прямо здесь? Пожалуй, воздержусь. Он тоже хорош, но если поставить этого месье рядом с вашим, ох прости, твоим братом… Думаю, мы перешли на «ты», после того, что между нами было, - правый глаз игриво подмигнул мужчине. – Так вот, если поставить рядом Конга и месье Филиппа, я даже не сомневаюсь, кого бы ты выбрал.
Тут в разговор вмешался парень, красноречиво намекая, что тоже является заинтересованной стороной.
- Могу я узнать, что здесь происходит? Как я понимаю, это касается и меня.
-Бесспорно можете, месье, - кивком головы подтвердил кутюрье. – И от вашего решения зависит ваша дальнейшая судьба. Как вы уже поняли, вас хотят обменять на Черного зайца. Он достанется месье итальянцу, а вы, соответственно – мне. Принуждать не буду. У вас два шанса. Первый остаться с сеньором, - нога Ферье толкнула стопу Кинга под столом, давая понять, что он должен принять участие в наезде. – Вы, наверное, видели, что он сделал с невольником? Я даже отпущу туда на час свой лот. Получится такая милая, семейная групповушка. Или можно выбрать вариант номер два: пойти со мной и стать, так сказать «лицом» модельного бизнеса в рекламе нижнего белья. Так как вам такой выбор, месье?
Положив указательный палец поверх губ державших обольстительную улыбку, Ферье с видом Дельфийского оракула ждал ответа. Вид человека поставленного перед выбором собственной участи заводил не хуже ядреного стимулятора.

оос: церемониймейстер

Церемониймейстер кружил по залу падающим клёновым листом, подгоняемым осенним ветром. Требовалось изрядной скорости и прыти, чтобы следить за шоу, своевременно реагировать улыбкой и острым словцом, отдавать неслышные приказы охране, бдительно следящей за мыслимыми и немыслимыми выкрутасами господ и рабов. Привычка незаметно распоряжаться приносила свои плоды – каждый из гостей поместья считал, что именно он принимает решение за себя, свои утехи и свои желания. Спланированное и годами отработанное искусство. Верделет не возражал поразвлечь хозяина и его гостей, поржать всласть, выпить, потрепать языком, поиграть посохом. Разве мог кто-то заподозрить  в шалом шутнике хладнокровного убийцу, способном без разговора отправить на тот свет любого, кто попытался бы вторгнуться на территорию, за которую он ревностно, годами отвечал, и был известен друзьям и врагам, как человек беспощадный, принципиальный и преданный. Сейчас мужчина просто рассекал душную прелость зала, поддевая всех подряд, от души развлекаясь, и стараясь не зевать, если покупатели впадали в ступор.
Вихрь лысин и белокурая гризетка куплена ценой неимоверных усилий, с мафией не поспоришь, что делать. Эрик знавал ребят и покруче, но старательно глазел на шестёрок Маэстро, понимая, что два биллиардных шара были круче самых твёрдых из яиц. Курсист в пёстром был куплен в три хода, и, когда дёргался от боли рыжий раб, Верделет закатил глаза, жалея, что не прихватил затычки для ушей. Сделал знак рукой, чтобы слуги не мешали Смерти ухаживать за порванноротым, в который раз поражаясь, что добрыми людьми просто выстелены залы Вертепа. Остаётся комнаты хозяина сдавать больным сифилисом, а псарни подарить детишкам.  Распорядитель подмигнул прибалдевшим охранникам, покачал головой, мол, всё нормально, не мешайте самовыражаться.
Дальше объявление следующего лота и снова традиционные претенденты, уже начало казаться, что кто-то сильно напился, и распорядитель грешным делом просил холодной водички, чтобы освежить физиономию. Ничего не изменилось, и за господина де Реналь в схватку вступил «всё тот же шпиц и тот же муж». Верделет приготовился взирать, рискуя навлечь неудовольствием присутствующих, едва ли не дословно мог предсказать, что будет делать Смерть, и как отплясывать Шут. Чувственные губы шептали, вторя, чуть взволновано трепетали ресницы, глаза блестели от удовольствия, улыбка была довольной – не ошибся. Смотрел, как чрево поглощает толстых гусениц, как мерно отрываются головки крепкими клубнями зубов, как, воистину, с живым и радостным воодушевлением гость ест, делясь познаниями в борьбе с половой дисфункцией. Церемониймейстер отрешённо подумал, борясь со спазмами в желудке, что, конечно, у кого чего болит, тот о том и говорит.
Танец господина в котелке неожиданно порадовал, его пантомима оказалась очень красноречивой и, хотя не без труда, но понять, что это танго, а не полька было реально.  В общем, господин двигался как слон в посудной лавке, но почему-то очаровал этим впервые за мучительные часы наблюдения за его попытками что-то купить. Верделет уже был бы готов что-то отдать упрямому покупателю, лишь бы видеть, как он радостно покидает зал с лотом. Вздох и улыбка в усы. Посох отбарабанил второе удачно выполненное задание.
Шут вызвал кислую мину своим танцем, особенно запомнилось, что продажных женщин он не видел, глаза церемониймейстера распахнулись и прошлись по рядам шлюх, которые работали в Вертепе и, которых каждую ночь предлагали за бешеные деньги всем желающих. Улыбка стала шире, едва заметил куколку-горничную рядом с лысыми шарами. Вторая торчала на каблуках где-то у дивана, где развалился шлюшного вида Дракула. Третья. Пятая. Красивые и на любителя мордашки масок, гравированные проститутки товарного вида, кто-то мальчик, кто-то готов быть девочкой.
Посуды было побито действительно много, песен спето нимало, танец страсти, казалось, длился вечность. Верделет откровенно тёр глаза, чтобы очнуться, и прикрывал рот посохом, чтобы не рассмеяться. Диво-дивное погримасничало и, наконец, выплыло из зала. Демон позволил себе удержаться от сентиментального: а на бис?
Прошёл мимо топорных красавцев, даже не взглянул на движение людского потока по креслам и диванам, словно съедобные гусеницы выползли из господина Смерть и талой отрыжкой покрыли поверхность. Испарина и жаркое послевкусие от шоу с окровавленным рабом, вздыбленное удовольствие от ожидания азартных стычек, вечеринка – оскомина о забытом благородстве, каша из случки и такая горячая волна пофигизма от вида массовки. Распорядитель потёр подбородок и взял с подноса листок с заданиями:
-Красиво говоря, - без интонации, почти с трагизмом,  - увидеть столько красоты и не умереть от изобилия, словно проглотил слизня, которые ядовитые твари, как плохо проваренные мошонки, это надо умудриться…
Огорчённый взгляд чёрно – наглых глаз:
-Поэтому главное, что не красиво, а в тему задания, верно, дорогие мои?
Махнул рукой, взволнованно импровизируя:
-Нас покинула звезда, закатилась обратно в свой уезд, я прошу почтенную публику поблагодарить Шута длинными и продолжительными, как говорится. Смелее, он больше не вернётся, - подбодрил и пристукнул посохом, - остались двое из моих фаворитов. И смех и грех, - оскалил белоснежные резцы, - в смысле Смерть и Человек в котелке, господин Котелок, который варит, и доставляет нам массу приятных минут, и посему, я с почтением передаю право сиятельным господам валить в следующий тур.
Щелчок пальцев и на несколько минут заиграла знакомая мелодия: «Мы Чемпионы». Кивок:
-И теперь, мы возвращаемся к Смерти, - воткнул взгляд прямо в глаза, - Вы имитируете половой акт, не снимая одежды. Хотите с рабами, тут, естественно, им можно приказать. Ежели же пожелаете воспользоваться услугами любого из присутствующих в зале, или господина де Реналь, - поклон в сторону «лота», - то надобно, чтобы вышеозначенные согласились добровольно, - добавил, читая реакцию понимания во всём облике, - никакого онанизма, задание выполняется в паре. Достоверность и чтобы не меньше пятнадцати минут…
Улыбка добродушно тронула губы:
-После поглощения гусениц, думаю, что Вы уложитесь и в пять.
Потряс посохом, обвёл им зримый образ Котелка:
-Вы, мой свет в окне, не меньше пятнадцати минут воете, скачете, ищите блох, если угодно, одним словом, имитируете неандертальца с характерными для него повадками, движениями и прочим, - заботливо посмотрел, запустил пятерню себе в густые патлы, провёл, словно озадаченный, - что-то близкое с исполнением Вами танго…я за Вас болею....
Проникновенный тон, тонкая улыбочка и очень учтивый поклон. Посох вжался в пол, отмечая начало тура.

Отредактировано Джордан Рочестер (2010-05-22 00:19:54)

Поправив котелок, который весь танец стремился улететь при особо страстных маневрах и теперь сполз набок, Луи прошествовал ближе к ведущему. Пытаясь «надеть» на себя наиболее серьезный вид, он поджал губы и впился взглядом в статного месье. Впрочем, речь наглеца все же вызывала какую-то нездоровую веселость (Лу прикусил щеки, чтобы губы не расплылись в улыбке), столь же сильную, как и желание съездить ему тростью по голове. За оценку великого искусства разумеется.
Задание на этот раз вызвало больше позитивных эмоций. Дюпен уже вообразил себя великим волосатым предком всего человечества. Оливера, похоже, тоже развлекла ближайшая перспектива. Задачи были поставлены совершенно абсурдные, друзья переглянулись. Ах, с каким бы удовольствием Луи присоединился к предстоящим забавам Йоширо, но в пергаменте снова жестоко значилось: «Без посторонних».
- Издевательство, я так сам с собою разговаривать начну, - шутливо возмутился Луи. – Или мычать… - подумал о грядущем.
Коснувшись пальцами подбородка, он на минуту задумался. Пожалуй, больше подготовки не требовалось, можно было приступать к «танго» во второй раз.
С маху запрыгнув на кресло, Лу огляделся. Ах, сколько прекрасных (а то и не очень) голов собралось в зале, только сейчас он мог вплотную изучить их все. По спинкам близстоящих кресел, сдвинутых не ровным, но относительно плотным рядом вдоль сцены и далее, Лу пробрался к привлекательному месье с изящной маской на глазах. Стараясь не потерять равновесие, он осторожно согнул колени и опустился ближе к намеченной цели. От молодого человека бесстыдно веяло пороками и дорогим парфюмом. Совсем оседлав спинку соседнего кресла, которое, казалось готово рухнуть вместе с шоуменом, Луи склонился к уху господина и томно помычал. Красивый. Дюпен нежно потер кулаком о макушку любезного месье.
- Были бы ваши волосы чуть длиннее, непременно б уволок в пещеру, - дерзко шепнул он и, спрыгнув на пол, двинулся дальше.
Попытка разжечь костер посреди зала оказалась определенно неудачной. Высечь искру мраморными пепельницами, имитирующими булыжники, не удавалось совсем, впрочем, Луи не поленился принести пару-тройку углей из камина и ровненько разложить их на ковре.
Надлежащим образом приказав одной из «султанш» следить, чтобы огонь не затухал (в зале немного засуетились), Дюпен вернулся на место. Мгновение. Вновь обнаруженная у кресла трость вызвала бурю восторга, подхватив ее и размахнувшись словно дубинкой, шоумен издал радостный вопль и - остановился. Задание было выполнено.
- Может меня покажут по Дискавери? – мечтательно протянул француз. – Жаль, что у вас слишком закрытое заведение… Не думали расширяться?
Присев на край сцены, он обратил взгляд к Оливеру, теперь с нетерпением ожидая его выхода.

Отредактировано Луи Дюпен (2010-05-22 04:39:34)

Тихо скрываемое бешенство мужчины распространялось вокруг на манер радиации и оседало на коже, как дорогая пыль позолоты, вполне им заслуженная. Гектор горделиво расправил плечи, в тайне любуясь искрами подпаленной гордости на дне черных зрачков, и прятал ухмылку за бокалом виски. Какой темперамент. То ли еще будет... Пульс зачастил метрономом, разгоняя кровь и стряхивая оцепенение.
Он не сопротивляется сильным рукам, когда его затягивают на колени, наоборот обнимал за плечи и смотрел с многозначительностью ласковой потаскухи. Эти французские мужчины так же скоры на сближение, как электропоезда, снующие под Ла-Маншем. Бедро, окутанное ажуром чулка в разрезе платья выставлено особенно живописно. Твердые заголенные соски почти на уровне лица его прыткого визави, как зерна граната, а под юбкой уже дерзко расположилась чужая горячая ладонь, сопровождаемая нахальной репликой.
- Нравится, мсье. Здесь можно раздвигать ноги и не слыть блядью, потому что все так делают.
Он тонко улыбается, чуть разводя колени, лениво трется задницей о бедра мужчины и скрытый где-то под одеждой член, глядя откровенно издевающейся похотливой кошкой. Юбка сминается и ползет выше, показывая край кружевного белья, выглядывающего из под тяжелой ткани с игривой целомудренностью набоковской Лолиты. Ладонь в тонкой перчатке скользит по лацкану пиджака, провокационно и нахально. Посмотрим, где будет вся барственность, когда я куплю это...
В голове проносится тысяча мыслей, сюжетов и вариаций на тему, что будет, когда этот заносчивый самец окажется в его власти. Стек жарко шлепает по коже ягодиц, до полыхающего багрянца, до маленьких чувствительных ссадинок, так чтобы кожа горела еще неделю. исполосовать нежную внутреннюю поверхность бедер, как бы случайно задевая налитую мошонку. Избить до полусмерти вдоль хребта, глядя на плачущие рубиновыми каплями порезы и прижиматься обнаженными сосками, ласково кусая за шею.
Ты умеешь читать по глазам, мой хороший? Так вот... тебе пиздец.
- Так что там с языками и объятиями? - хищный шепот оседает на чужих губах, пока он продолжает мягко извиваться в кольце рук, - Кажется, мы уже напились достаточно, мм?
Он склоняется совсем близко, опасно приближаясь к губам очаровательно злящегося лота. Пальцы переплетаются с прядями волос на затылке сначала нежно, в мимолетной ласке, перерастающей в крепкий захват. Теоретический курс прочитан, дело за практикой. Поцелуй выходит немного грубым и жадным, когда он накрывает губы мужчины своим ртом, проталкивая внутрь влажный язык, как хотел бы протолкнуть что-то посолиднее. Ну и что с того? Борьба языков это тоже борьба.

Отредактировано Гектор (2010-05-22 20:14:34)

Суета, сдернутые с голого дерева скатерти, звон серебра о черепки фарфора, танго с припевом из частушек, только крутобедрой доярки не хватало и навоза, кровью и так достаточно сильно несло. Нашпигованный запахами и звуками под завязку зал катился монеткой в руках фокусника, по желобам пальцев, вставая то на ребро, то падая профилем в пол. Темная гардина, грузно повисшая на карнизе, как тяжесть, дурман и волокита чужих эмоций, темные лица пары гобеленов над виском, прохладная, робкая струя воздуха за спиной, в кольях корсетных струн. Почти больно… странная реакция на веселье, пусть и физическая. Пусть, сегодня. Платье из сумерек в золотой крови осени и танцевальная походка рапиры по вырезу горловин с равнодушным взглядом ласкового прицела в ягоды переносиц, с готовностью как танцевать, так и исчезнуть, повернув бронзовую ручку. Испуганная нитка султанчиков распалась на яркие бусины, по одной пролегла трещина, боязливые взгляды при выполнении заданий – дескать, «леди» прогневается. Новая задумчивая полуулыбка на губах. Голодная субстанция внутри, замотанная в ток контроля анабиозом, небрежно сопровождала каждое движение. Отстраненно, почти с научным интересом, - оценивая, подбирая, сношая в кровавую мякоть разбитые горшки с мозгами, ломая красивые пальцы и влажные шеи, со звериным чутьем до чужой похоти и визга… Дама посмотрела на мозаику зеркала, с чередой отрывистых линий, кусков смальты, оттенков и полутонов, скользнула пальцами по слюдяной поверхности. Гусеницы в красных лапах, любопытные зверьки с неправдоподобно большими глазами, запакованные в перистую органзу, растянутые углы ртов в оскалах и криках, смехе, разевающем рты как пасти горгулий, висящие уши, сфинксы и горгоны с горжетками... Месиво из звериной мимики на фоне размазанных бликов пламени. Красиво, отвратительно, бесстыдно и с огоньком… Босх бы продал душу ослу, не то, что дьяволу.
Эрик, похоже, ненароком, кроме выпивки, употреблял еще и веселящие препараты с вытяжкой из чужих нервов, гневливости и других благ, подбадривая каменную, привыкшую охрану и нервных надзирателей, которые боялись отпустить кого без неуда. Если хоть двое из тех, кто следил за порядком, были в Судане или Венесуэле, то вряд ли выпотрошенный трупик и сжеванные губы макаки их чем удивят. Развлечения. Милые, почти невинные, да и тот разговор в Марракеше, рядом с дыханием Джема Аль-Фна... Вспоминать сейчас было не ко времени, господа добились третьего раунда, пока «она» думала, что за чудная бесовщина происходит в отражении.
Взгляд снова вернулся к Президенту, который стоял, абсолютно безразлично взирая куда-то вдаль. Подходить ближе не пришлось, только смягчить тембр голоса до более частного:
-Господин де Реналь, - между тем, как запахнуть веер и улыбнуться, глядя, как мальчик стонет после Смерти, скорее самой аллегории,- Вы можете дать свои задания, если посчитаете нужным.
Решив, что сказала достаточно, Дама обошла сцену, хлопнула Верделета по ягодицам с не читаемым выражением лица, и выразив благостную улыбку, произнесла:
-Наши самые активные (?) сегодня гости, очень любезно с вашей стороны было выполнить прихоти и фантазии остальных господ, и теперь я, разумеется, не могу не продекламировать то, что отделяет вас от лота.
Не глядя, подняла с подноса листы с почерком различной степени кривизны, и пояснила на французском для месье в кастрированном цилиндре, понимая, что неандертальский выучить как-то не довелось.
-Надеюсь, Вы меня поймете.
Чуть качнула головой: этот грешный посох просто не даёт кому-то  покоя, как навязчивая идея… Фетиш вечера?
-Галантно одолжите у Церемониймейстера его орудие труда и обороны. После чего забейте им султана или султаншу. Насмерть, - и почти сразу обернулась к помрачневшей Смерти, и довольно четко произнесла, чтобы не возникло какого казуса,-а Вам надлежит оторвать соски. Хм… не Вам, простите. Султану или султанше. Я вижу, прорезь в маске после перекуса у Вас достаточно широка, так что – зубами.

Пока господа слушали предстоящие задания, в зеркале возникла новая маска,- то ли Пушкин, то ли кавалергард, а может и вовсе лондонский денди – освещение и гости мало чем помогали точному представлению облика. Вел себя покупатель (?) чрезвычайно нервно, будто искал кого или сам потерялся среди красочного костюмированного шоу. Ленточку алого оттенка ему уже впопыхах, но с достоинством вязал по соседству с рукавом самый шустрый из султанчиков, при чем чрезвычайно услужливо - как пеньковую веревку на шею. Впрочем, может, это был аксельбант. Книксен от скромного раба последовал уже чуть погодя, после того, как ладонь нового участника опустилась вниз срезанной веткой сирени.
Дама плавной походкой обошла Демона и привлекла внимание к заявке молчаливого месье самым деликатным образом:
-Monsieurs, боюсь лишить вас двоих дуэли, точнее не я, а господин, который не успел к началу аукциона, и теперь блеснул намерением исправить сей досадный факт, - легкая улыбка и покачивание веером по пути к листам на подносах.
-Вам нужно выполнить все три предложенных Фортуной варианта из ассорти выдумок гостей. Uno – языком оставить свои инициалы на груди или спине господина де Реналь, в качестве чернил – Ваша же кровь, а упомянутый орган чувств - перо. Dos – облепить пиявками ягодицы, предварительно обнажив свою филейную часть. В данном случае, согласно старинному рецепту, можете попросить помощи, а не наугад рассаживать кровопийц в такой интимной области. Ради Вашей же безопасности. Tres … прекрасное задание, смею заметить. Колечки в сосках и гвоздик в члене, я не о пытках, а о пирсинге. Не знаю, как у нас с набором украшений… но, думаю, что-то подобрать можно. Finita. Приятного отдыха, месье.

Отредактировано Энзо (2010-05-24 22:38:52)

- Ах, ах! - Филипп рассмеялся, махнув рукой. - Я же не намерен увильнуть от сделки или что-то в этом роде, не волнуйтесь. Мне действительно необходимы были уточнения. Знаете, с последствиями разбираться после было бы гораздо хуже, - он широко улыбнулся. - С условием, что не будет никаких неприятный... эксцессов, - тут он замолчал, погрузившись в мысли и крутя в руках стакан с водой.
"Пикантное, ага..."
Филипп понял, что речь идет не о простых плавках и боксерах, а о куда более интимной белье. Для секс-шопов и игр? Молодой человек вспомнил какое-то необычайное белье в виде слоника, где присутствовал хобот-кармашек для самого дорого у мужчины. Теперь причина дикого сопротивления братьев становилась куда более яснее. Еще бы! Увидишь такого мафиози в слонике, так потом полгода не сможешь перестать дико ржать. Филипп окинул взглядам Жана, словно оценивая, какое белье придумывает его мозг. Нет, у этого не плюшевые зверушки, а скорее тонны гламурных стразиков и кружавчиков. Да, брильянты на головке и шелковые мешочки. Да еще натянутые на эрекцию?
Филипп не знал, куда вели его мысли. Толи он отвлекает себя шутками, то ли появляется какая-то истеричная нотка. Но картинка, как он готовится к съемкам, была очень карикатурная и весьма смешная. Зато будет новый опыт. Модели. Он потом может так скромно упоминать, что работал моделью для... а где это все будет выкладываться? На сайте, или же все для журнала? Каталог секс-шопа?
Филипп поймал себя на том, что улыбается, и лишь из последних сил не смеется в голос. Вся эта ситуация была словно написана для взрослой комедии, просто идиотский случай! Или после пары фото будет групповой сет для порнушки?
"Что же, надеюсь, хоть с кем-то вменяемым, а не идиотами из Вертепа, мнящиими себя профи."
Нет, определенно появилось что-то вроде сарказма. Филиппу понравилось, это что-то новенькое.
Он посмотрел на перешептывания этих двоих.
"Замышляют, да? Что-то все-таки замышляют?"
Молодой человек готов был поклясться, как пойдет следующая ночь. Сейчас, когда ему условно ничего такого не грозит, кроме дикого смущения и позора перед камерой, он согласиться, пойдет. А потом что-то будет, вот что-то произойдет. И Филипп будет тыкать в самого себя и говорить "а ведь как чувствовал, а ведь надо было уйти"!
Камердинер провел пальцем по ободку стакана, производя характерный звук трения.
- Это все, что вам нужно? Только модель? - он снова усмехнулся. - Не люблю быть неподготовленным. И, ах, сеньор, спасибо, что передаете мальчика мне.

Задание уровня лайт

Кайен Анде
- Ленты? – рассеяно подал руку кому-то из подбежавших мальчиков. - Надо собраться.
Кайен поспешно вникал в правила, которые быстро нашептывал на ухо другой, разодетый в восточного вида наряды, паренек. Вроде все четко - уровни, задания, «приз». Понятно. Анде кивнул, заговорила ведущая. Ведущая… Падре делался все серьезнее.
- Простите, что?
Брови мужчины поползли вверх, похоже, сам он под «заданиями» разумел нечто иное - рассказать стишок, угадать слово, нарисовать картинку на холсте бумаги, наконец… Но ничего из этого озвучено не было. Кайен вперился глазами в Зеркальную Даму, гадая, шутка ли это? Не стоило и помышлять, что получить лот окажется легко, но представить, что всё будет столь безумно… Он не мог.
Откуда-то с другого конца зала раздались крики, Анде резко повернул голову, пытаясь разобрать сквозь толпу, что происходит и натыкаясь глазами лишь на заслонявшие все спины. Народ был оживлен. Кайен обратился с вопросом к остановившемуся поблизости подростку-слуге, буквально секунду назад примчавшемуся из гущи событий, мальчик слабо улыбнулся, посмотрел на месье и, кинув что-то вроде: «Господин задание выполняет», поспешно скрылся из виду.
Брани и криков уже не было слышно. Чьи они были? Едва ли господина. Хотя… Из транса вывел зацепивший плечом человек, по-видимому, возвращавшийся на свое место. Кайен действительно стоял на проходе, еще раз глянув в сторону, где только что происходило движение, он отошел к сцене. Мужчина сцепил пальцы в замок, осознавая только что сказанное ведущим, все задания так или иначе были связаны с его собственной плотью и кровью. Да еще и три раза оголиться перед публикой (хорошо хоть дам в зале не наблюдалось, перед дамой он бы в жизни не разделся)! И ведь за такими глупыми вещами… Стыдно. Странно. Его охватило непонятное чувство тревоги и будто легкой агрессии. Кайен ущипнул себя за рукав. Раз решился, нельзя отступать, тем более ничего невозможного не требовалось (наверняка многие делают пирсинг, он же не собирается его потом носить). Но - там… Месье вздрогнул.
- Ох, - вырвавшееся междометие больше походило на стон, Кайен вернулся мыслями к первому испытанию. Надо было что-то начинать. Медленно переведя взгляд на мужчину в белом, и тут же вспыхнув, он поднялся на сцену.
- Простите. Я должен… - обратился к месье.
А что сейчас делать то? Помочь снять ему верхнюю одежду? Было бы счастьем, если он сделает это сам. Кайен отер рукавом едва заметную испарину на лбу.
- Вы позволите? Выполнить задание, - поспешно добавил он.

Валин
Облаченная в белое фигура президента комитета застыла на краю помоста в сдержанно -непринужденной позе. За все то время, которое понадобилось покупателям на то, чтобы выполнить задания, Де Реналь не сдвинулся даже на полшага, не повел плечом, не опустил голову. Без напряжения, но с извечной строгостью, он стоял совершенно неподвижно, следя за тем, как покупатели забавляют собравшихся гостей, то танцуя для них, то сношаясь с мальчишкой, бросив того на стол. Звон разбившихся бокалов превратился в слабый стон невольника и частое дыхание Алой смерти.
На слова Зеркальной дамы, прошелестевшей мимо осколками платья, Валин ответил спокойной, едва заметной улыбкой и слегка покачал головой. Ему не хотелось говорить, не хотелось слышать звук собственного голоса среди гомона карнавальных торгов, но он все же произнес:
- Нет, благодарю Вас.   – Слова достаточно громкие, что бы их услышал Эрик. Густой голос с мягким прокуренным скрипом врезался в всеобщее шумное оживление. Какое задание мог бы дать этот мужчина, беспристрастно взирающий на происходящее? Не трудно было представить, как он сам выполняет волю причудливых карт, решившись купить лот. Без сожаления и жалости, с неизменным спокойствием на лице он мог бы убить любого в этом зале, за исключением самого Дьявола и его ближайшего окружения. Забить ребенка-раба посохом Верделета или собственными кулаками. Его белый костюм в брызгах алой крови, несколько капель на лице и на холодных стеклах очков. Это не доставило бы удовольствия, но и не вызвало бы отвращения или негодования. Страшным бывает убийство в порыве безумной злобы или отчаяния, страшным оно бывает, когда загнанный в угол человек превращается в зверя, но нет ничего хуже безразличия. Понимали ли рискнувшие купить господина де Реналя, насколько опасен этот человек?
На обращенные к нему слова Алой Смерти Валин не ответил. Зрелище, которое он увидел никак не затронуло его сухую душу. Возбуждение и интерес доставляли вещи  куда более отвратительные и страшные, нежели те, что творились по ту сторону помоста. Только задумчивая улыбка появилась на узких губах президента, когда приглушенный, проглоченный вопль мальчишки взвился среди гомона голосов. Как много чудовищного зла совершил за свою жизнь де Реналь, и каждую ночь он спал без сновидений…
Очередной покупатель привлек к себе серый взгляд. Вглядываясь в костюм, в темное пятно маски, скрывшее глаза молодого мужчины, в черты его лица, де Реналь не узнал этого гостя, которому, в качестве первого задания, было предложено нанести свои инициалы на спину и грудь президента. Встретившись взглядом с неуверенным взором нового претендента, мужчина лишь чуть улыбнулся и снял очки, что бы стянуть через голову верхнюю часть серебристо-белого костюма. Длинная рубашка  упала на пол к его ногам  - Валин не хотел держать ее в руках, тем более конец торга был уже близок и по его окончании можно будет покинуть залу и переодеться во что-нибудь более  удобное.  Взорам собравшихся открылся крепкий торс с рельефом перекатывающихся под кожей мышц. На плече темнел алый кровоподтек и четкий след от укуса, чернеющий  темной коркой свернувшейся крови.

Кайен Анде
Кайен был благодарен месье, что он не задал никаких вопросов, не заикнулся даже о том, зачем, мол, ему (Кайену) это всё нужно, а просто молча снял рубаху. Анде с теплотой кивнул господину, прошествовал за широкую спину, и тут его озарило – он только что чуть не проникся симпатией к нему…  К… Кайен не смог подобрать слова, внезапно он вспомнил, что этот человек и является президентом данного заведения, как могло такое даже на миг вылететь из головы. Мужчина сосредоточился. Надо было выполнить первое задание.
Вместо чернил предлагалась собственная кровь, вместо холста – торс мужчины. Спина. Коснуться языком его груди было как-то уж совсем неловко, к тому же на спине рисовать удобнее, как решил Кайен, поверхность более прямая и гладкая. Анде скользнул резцами по кончику языка, во рту почувствовался соленый привкус крови. Осторожно, едва ощутимо касаясь кожи мужчины, он провел небольшую полосу снизу верх, недалеко от лопатки. Размеры рисунка не оговаривались, как и вензеля и прочее, что могло к нему относиться, Кайен писал голые буквы.
Язык саднило сильнее при каждом касании к горячей для ранки коже, часть крови просто уходила в слюну, оставляя живописца без красок и создавая этим проблем. Наконец, худо-бедно Кайен вывел первую букву – «К». Оставалось еще три полоски. Потеребив зубами кончик языка, Анде приступил к делу снова. Немного приспособившись после первого инициала, со вторым он справился быстрее. И, спустя пару минут, на спине президента красовались чуть подтекающие по краям «К.А». Недолгий рисунок, скоро он станет едва различим, но сейчас задание было выполнено. Заглушить же неприятное ощущение в кончике языка так быстро не удавалось. Кайен еще раз вежливо кивнул мужчине, думая, подать ли ему рубашку. Однако месье, казалось, совсем в ней не нуждался, и Анде, осторожно глядя под ноги, спустился со сцены. От ведущих комментариев не последовало, что ж, тем лучше, значит можно было приступать ко второму заданию. Мужчине не требовалось перерыва, но нужно было соблюсти формальности. И пока слуги готовили все ко второму испытанию, он неторопливо прошелся взад-вперед, теперь немного оглядевшись. И дивясь необычайным костюмам гостей.

Задание уровня медиум

Второе задание было в общем-то не сложным - при возможности отбросить чувство отвращения (у Кайена оное было сведено к минимуму) и чувство стыда (брюки то все же придется спустить). Пиявка – существо полезное, если конечно говорить о медицинских пиявках, а  не о болотных паразитах, она прокусывает кожный покров, всасывает кровь и одновременно впрыскивает около сотни лечебных ферментов, которые мгновенно разносятся по организму, Кайен что-то читал об этом. Поданные для задания экземпляры однако казались не слишком привлекательными на вид. Мужчина невольно поморщился, но приступил к делу. Анемии, гипотонии и прочих противопоказаний у Анде не водилось, значит безопасно. Пиджак пришлось снять, его длина мешала эксперименту. Расстегнув брюки и приспустив их так, чтобы были открыты лишь ягодицы, Кайен поместил руку в емкость с темными склизкими гадами, нащупывая первую кровопийцу. Какая ирония, саму лечебную процедуру в древние века использовали, считая, что выпускают «дурной дух», который поселился в крови. Предрассудки в каком-то роде. Мысли роились в голове, оживляя все, что было слыхано ранее. Кайен осторожно обхватил червя пальцами вокруг головного конца и приложил к телу, ожидая, когда он «прилипнет». Неприятное ощущение. Крупное  ленивое на вид существо, однако, довольно скоро присосалось к месту. Удача. Оно могло занервничать и начать извиваться. Мужчина потянулся за новой пиявкой. К его счастью их было не слишком много, действительно, куда уместишь на такое незначительное пространство столько живых гадов. Стараясь абстрагироваться от происходящего, Кайен поочередно достал еще несколько штук и «рассадил» по местам. Наконец не осталось ни того, ни практически другого. Прошло некоторое время, теперь стоило снять с себя все черное братство. Причем, по ощущениям, чем скорее, тем лучше. Мужчине становилось дурно.
Отрывать пиявок пальцами было нельзя. Рассчитано ли в задании, что их будет применять человек, не знающий этого. Может и нет, медикаменты имелись, однако никаких инструкций не прозвучало. Намочив спиртом кусок стерильной марли, Кайен приложил ее на ощупь к одному из черных существ, пиявка тут же отпала. Вскоре дело пошло легче, некоторые черви отваливались сами, затвердев и, видимо, уже напившись крови. Оставалось следить, чтобы никто из них ненароком не полетел в штаны, что кстати тоже весьма тревожило месье. Впрочем, всё прошло гладко.
Задание было завершено. Ранки слабо кровоточили, о повязке на всю тыльную часть думать не приходилось и, поспешно водрузив брюки обратно, Кайен попросил несколько минут, чтобы отдышаться. Стоя.

Задание уровня Хард

Кайен Анде
Пришло время третьего задания, Кайен молча прошел к отведенному месту. Мысли о том, чтобы просить кого-то из присутствующих проколоть ему член даже не возникло, а вот мастер – он же как врач. Наверное. Кайен на это очень надеялся, потому что снимать штаны, пусть даже перед мужчиной, было до крайности неловко. Впрочем нет, еще более тревожило то, что каждый, кто мог, с любопытством наблюдал за процессом. Анде прямо ощущал на себе их взгляды. Стоит заметить, не только спиной.
Мужчина робко поднял глаза на подошедшего мастера, выглядел тот несколько… странно. Кайен с подозрением взглянул на месье. Однако стерильные перчатки и необходимый инструментарий находились на своих местах. Как же это всё было волнительно. Прочтя огромное количество литературы, он менее всего знал о подобных вещах. Зачем таким вообще занимаются? Безумие.
- Пожалуй, лучше начать с сосков.
Сняв пиджак, Анде опустил его поблизости и принялся расстегивать жилет, пальцы не слушались, пуговиц было слишком много. С трудом справившись с задачей, он вздохнул и медленно вытянул края рубашки из брюк.
- Здравствуйте, - чуть запоздало выдавил молодой человек.
Наконец, полностью всё расстегнув, он оголил грудь. Щеки снова начинали тихо пытать. Где-то в зале, наверное, наблюдает за всем происходящим и Джулиан… Кайен опустил взгляд, судорожно стараясь сейчас ни о чем больше не думать.

НПС
Мастер появился не сразу. Высокий смуглый мужчина со скошенным вбок гребнем ирокеза и выбритой над виском звездой, в покрытой разноцветными пайетками короткой майке, ярких бордовых легинсах и в массивных белых босоножках больше походил на удалого бойцовского петуха. Он вышагивал важно и неторопливо, окидывая взглядом на вкус слишком пресную и невеселую публику, выискивая глазами знакомых «цыпляток» из обслуги и раздаривая жеманные улыбки.
- Привет, я - Жан, красавчик. Нуу, что у нас тут, - достаточно низкий голос играл задорными искристыми нотками, звучащими более явно всякий раз, когда мужчина чуть растягивал гласные, - скромный поэт начала девятнадцатого? Ох, отличный образ, слушай, - мастер тряхнул наманикюренными пальцами и, подражая взволнованной дворовой кокетке, прижал ладонь к груди, - уж я-то знаю, какие были горячие мужики! Много читать приходится. Уугу.
Окинув взглядом зал, Жан живо подтолкнул к клиенту высокий стул, склонился к неотрывно следующему за ним султаненку и шепнул что-то на ухо. Распрямившись и тряхнув головой, мужчина водрузил на стол свой чемоданчик, раскрыл, успев задорно подмигнуть кому-то из зала, и обернулся через плечо на покупателя.
- А я сегодня в стиле разгульных семидесятых, Мама, - Жан оттопырил задницу, демонстрируя выбитую все теми же пайеткам надпись «Make love, not war» и манерно повел плечом, покачавшись на одной ноге, - Эпатирую, правда? А вот гляди, какие бусы себе подогнал по случаю! – рука взлетела в воздух, демонстрируя увитое разнокалиберными цветными браслетами запястье, - мм?
Не дождавшись восторгов, мужчина недовольно скривился, пробубнил что-то невнятное себе под нос, закатив глаза, и принялся освобождать руки от всевозможных украшений. Надев латексные перчатки, Жан снова обернулся, смерив клиента вопросительным взглядом.
- Столбом не стоим, дорогой... Раздеваемся до пояса, садимся на стульчик, выдыхаем. Мы что предпочитаем кольца или штанги? Вертикальные проколы, горизонтальные? – внимание профи отвлек шустрый мальчишка-раб, со знанием дела водружающий рядом со стулом высокую сафитовую лампу.

Кайен Анде
Мастер был оживлен, расхаживая вокруг Кайена и сыпля задорными речами. Чуть отшатнувшись от очередного финта месье, Анде послушно сел.
- 60-х, - еле слышно заметил он, невольно устремляя взгляд на указанную надпись. Движение хиппи возникло чуть раньше, далее появились модды и рокеры. - Действительно. Эпатируете.
- Еще как, - согласился он, разглядывая одежды мужчины.
Поток вопросов привел в глубокое замешательство. Кайен пространно уставился на россыпь цветных палочек и колечек. Минуты две казалось, что он их вообще не видит, рассматривая пространство перед собой. Но вновь зашевелившись, Анде указал пальцем на самую скромную, на его взгляд, вещь. Прямую, черную, с небольшими шариками по краям. И все же, как это было вульгарно.
- Вертикальные, - чуть запинаясь, произнес он. - А рубашку совсем снимать?
Мужчина потеребил расстегнутую рубашку и, подняв глаза на мастера, нехотя спустил ее с плеч.
- Я готов.
Кайен глубоко вдохнул. Если бы он и правда был готов к этому... Стараясь не оглядываться в зал и не встречаться ни с кем глазами, он замер, ожидая, что будет делать месье с ирокезом. Волнение подступало прямо к горлу, мешая дышать и заставляя откинуть голову на спинку стула. Главное было не наблюдать за происходящим.

НПС
- Совсем снимать, - повторил Жан, наблюдая за тем, как неуверенно и робко разоблачался его «поэт».
Взгляд снова мученически устремился к потолку, словно мастер пирсинга решил прочесть молитву о покаянии душ всех ложных скромников в Вертепе, а повидал он их здесь за долгие три года практики не мало.
- Да уж ты готов, вижу… - мужчина вздохнул, полез в чемоданчик, откуда достал обязательный флакончик с нашатырем и пару салфеток. – Так, ну что мы тут виидим…
Жан опустился на принесенный султаном табурет, поправил лампу так, чтобы свет падал на обнаженную грудь, и, поджав губы, снисходительно постучал пальцами под подбородком покупателя.
- Головушку подними… И плечики пряменько. Уугу, - он коснулся сосков клиента, хорошенько растер их, сдавил, чуть оттягивая, старательно приводя в возбужденное состояние, чтобы можно было полностью оценить фронт работ, - ну, супер, чо? Сядут, как влитые. Потом молоденькие языком заиграются, уж поверь, не оторвать будет… - интимным шепотом поделился мастер, прежде чем потянуться к своему набору и выхватить любимый черный маркер, не забыв при этом манерно оттопырить мизинец.
Жан слыл на все поместье дураком и первым баламутом, но только не тогда, когда речь заходила о работе. Свое дело мужчина знал и любил, педантично следя за стерильностью проводимой работы и комфортом многочисленных и самых разнообразных в своих прихотях клиентов. Сделав крошечные метки по линии прокола, он потянулся к пакетам с одноразовыми инструментами. Ревностно оценив состояние иглы, Жан осторожно вдел пирсинг, еще раз ущипнул покупателя за сосок, прихватил крошечными плоскогубцами и, максимально сильно оттянув кожу, быстро продел иглу, задержавшись в самом конце, чтобы придержать штангу. Ватный тампон снова прошелся по раскрасневшемуся набухшему бугорку, после чего мастер осторожно закрутил шарик пирсинга. Достав одну из специальных пропитанных маслами салфеток, Жан любовно протер свое «творение» и область вокруг и мгновенно принялся за следующий прокол. Использованные материалы тут же отправлялись в залитый спиртом поднос, покоящийся в руках помошника-султаненка. Метки, новая игла, штанга…
Мастер довольно выдохнул, скомкав последнюю салфетку, и заискивающе заглянул в глаза клиенту.
- Ну что, кайф уже ловишь, извращенец? Я тебе потом все указания на листок запишу… И телефончик оставлю, - освобожденные от старых перчаток ладони легли на внутреннюю часть бедер мужчины, принуждая развести ноги, - позвонишь мне, как ТАМ все заживет. Будешь моим новым «принцем», а? Поиграем со стрекозами, м-м-м, я тебе подарю парочку… Или хочешь простимулировать себя «лесенкой»?  - глаза заблестели интересом и удовольствием, - ну, что колоть-то будем, дорогой? Вертикальный пирсинг, уздечка, крайняя плоть, гениталии… кольца, штанги? Штаны расстегивай и до колен стягивай.

Кайен Анде
Кайен живо ощущал, как с его сосками проводят какие-то странные манипуляции, их словно щупали - сжимали, потягивали... Собственно, он догадывался, что всё это делается исключительно в медицинских целях, но охватившее волнение не отступало. Ведь то же самое не надо проделывать – ТАМ? Он не мог сказать этого точно. А неизвестность, как водится, пугает. Мастер заговорил, отвлекая от тревожных мыслей, Кайен, стараясь не шевелиться, повел глазами в его сторону.
- Кто, что сделают?!
Уловив суть фразы, он было прикрыл рукой свои соски и вовсе опустил подбородок, чтобы пристально посмотреть на месье, но мастер продолжил. Холодный кончик маркера приятно коснулся чувствительной точки, Кайен напрягся, еще секунду спустя в кожу резко вошла игла. Мужчина сжал зубы.
- Что же там-то будет? - невольно закралась предательская мысль. - Как на это вообще идут добровольно?
Вскоре дело было закончено, второй сосок тоже подвергся прокалыванию и обработке. Кайен был благодарен мастеру за оперативность. Перед ним действительно находился профессионал, хоть и в столь странной области деятельности.
- Еще одно подтверждение тому, что все люди совершенно не похожи друг на друга, и судить о них стоит не по внешнему виду, - подумал Кайен. - Спасибо, - наконец вымолвил он, стараясь улыбнуться и медленно опуская глаза на свою грудь.
В покрасневших сосках красовались черные штанги. Сглотнув, и все же решив еще раз пересмотреть свои взгляды о том, кого и как не стоит судить, он поднял глаза обратно на мужчину.
- Да. Запишите. Пожалуйста. А как она расстегивается? - на всякий случай уточнил молодой человек, расслышав лишь часть оброненной месье фразы. Сейчас он был поглощен мыслями о том, как снять замысловатую серьгу. Но мастер не унимался. И вскоре, сопоставив факты, Кайен окончательно залился краской. Только причем тут были стрекозы? Месье с ирокезом определенно путался в своих мыслях.
- Благодарю, но я не увлекаюсь энтомологией, - Кайен попытался свести колени. – То есть, я знал одного человека, который коллекционировал жуков... И правда их очень любил, - поспешно добавил он, побоявшись, что обидел месье в его лучших проявлениях, - но сам я не коллекционер.
Накрыв ладонями руки мужчины и осторожно сдвинув их обратно, Кайен поднялся. Новый вопрос озадачил не менее предыдущего. Анде раскрыл рот, чтобы попросить разъяснений, но побоявшись, что это лишь усугубит ситуацию, закрыл его обратно.
- Крайнюю плоть, - выдохнул он, тем самым ставя точку. – К-кольца.
Теперь надлежало совершить самое волнительное. Расстегнув брюки, он спустил их, как требовалось мастеру для работы. Свету явились белоснежные боксеры. Кайен замер. Даже сам он касался себя там лишь по нужде. А сейчас надлежало показать свое достоинство совершенно незнакомому человеку. И ладно бы показать…
- Сесть обратно или не надо?
Кайен махом спустил белье и неуверенно потоптался на месте, в надежде, что процедура окажется, если не безболезненной, то хотя бы такой же скорой. По лицу шли бело-красные пятна гнева и стыда.

НПС
- О Боги мои… Бурый мишка! – Жан распахнул глаза, наблюдая член клиента прямо перед своим носом, - да сядь ты не топчись… Провокатор!
Мужчина всплеснул руками, не без усилий оторвавшись от созерцания чужих достоинств, и медленно поднял глаза на маску.
- Ты что, дорогой, на зиму себе такой валежник развел? Или восточные мотивы, панды и бамбук опять актуальны? – он невесело усмехнулся, с усилием тряхнул головой, прогоняя все посторонние мысли, – нет, ну в принципе я понял. Да… Энтомология, крайняя плоть… Девственность снова в моде, я понял-понял, - Жан сокрушенно повздыхал, выдернул из коробки пару новых перчаток.
Приготовления затянулись. Игла была проверена дважды, новый зажим и крошечное кольцо заняли место на медицинской салфетке. Мастер ревностно и долго осматривал член, периодически вздыхая и бубня себе под нос слова возмущения. Мизинец туго скользнул между головкой и крайней плотью. Жан поджал губы, еще раз тяжело вздохнул, решив, что уточнять место прокола у скромника не будет и отомстит разом за все обломы. Колечко плотно зафиксировано в игле, бархатистая и тонкая кожа идеально вычищена  спиртовыми салфетками и натянута. Секунда резкой боли, щелчок зажима и тихое сопение. Тонкие ноздри раздулись от излишнего старания, нежно, любовно, как только можно убаюкать младенца, пальцы сняли кольцо с иглы.
- Так, ну что, теперь глаавное – следующие две недели компресс носить постоянно, - тоном скучающего профессора забубнил мужчина, - штаны свободные, пирсинг не снимать, не зажимать, «медведя» своего никуда не совать… Повязку дважды в день меняешь, промываешь все аккуратно… - Жан пощелкал пальцами у лица покупателя, проверяя его реакцию, - алле, мама, мы слышим? Аккуратно промываем антисептиком… И вообще за собой следим, дорогой. Это не дело, вот так вот… запускать.
Закончив речь, мастер томно заулыбался, склонился ближе к колену клиента, буквально лег на него грудью, и чуть потерся, дав возможность «поэту» почувствовать зазывно выступающий серебряный шит на своем соске.
- Ну а через пару дней заходи, посмотрим, как там у тебя приживается все… Про энтомологов поговорим, м? – Жан закусил губу, но почти сразу же погрустнел, рывком поднялся с табурета, начеркал размашистым подчерком на внушительных размеров листе с рекомендациями и противопоказаниями номер своих апартаментов. Снял перчатки, как следует протер руки, собрал инструменты обратно в чемоданчик и громко захлопнул его, поставив точку в выполнении задания и фантазиях о ненасытных поэтах начала прошлого столетия.
- Эй, цыпа! Налей-ка мне водочки, - мастер махнул рукой, привлекая внимание одного из слуг, - я сегодня  что-то в ахуе от новой разновидности динамо…
Последний недовольный взгляд на покупателя, пренебрежительный хмык и прощальное манерное движение плечом. 
- Работай, мой маленький, - Жан ласково растрепал кудри султанши, и мальчишка тут же помчался к дверям, унося с собой поднос с едва окрашенным кровью спиртом.

Кайен Анде
С минуту не двигаясь и приходя в себя, Кайен выслушал все наставления, не поняв лишь одного, что разумел месье относительно «следить за собой», Кайен всегда следил за чистотой своего тела, как и мыслей - недоумевая взглянул на мужчину, но тот уже удалялся к дверям. Странно. Ведь не дорожку же жестких волос от пупка и вокруг причинных мест он имеет в виду, она чай у всех есть. Застегнув брюки и одев все остальные части костюма, Кайен, ни живой, ни мертвый, вернулся на место.

Отредактировано Кайен Анде (2010-05-28 23:44:49)