Взволнованный Вейдер потянулся к пуншу и упился легко и быстро, и сразу как – то стало понятно, что господин просто шалапай и мальчишка, которому в солдатиков играть, но он уже взрослится, хочет побыть ведущим, а не слушать старших, как от него требовали. Джордан не любил детей и не был сентиментален, поэтому ему показалось, что малышу надо всыпать по мягкому месту чтобы не истории выдумывал, а нашёл себе девчонку и трахнул бы, тогда грёзы о собаках само по себе уступят место мыслям о липких ладошках, раздвинутых ножках и податливой вагине.
Вздохнул и улыбнулся, кивком отметив, что задание принято и было увлекательно. Невинно и наивно, как рождественский ангел в волосах педофила.
В ходе мыслей потаскушки в чулках молодой человек не сомневался, всё было написано на её приоткрытых губах и выражено в офигенном факе. Смешок и тёмные глаза вспыхнули весельем с примесью алкогольного дурмана.
Без сомнения юбка была лишней, красавица, и она, и стринги и твоя  господская повадка от которой бешенство цепляло, словно раскалённый крюк, мешая остудить голову. Но за желаемое следует платить, так почему бы ставкой не быть демонстрации сокровенного, что приятнее для глаза, чем корчи подыхающих невольников, и свежее по мускусному запаху, чем кровавая жижа под ногами, и возбуждающе, чем нервные потуги внезапно стать мужчиной, убив раба.
Ему нравилось смотреть и видеть скользкие пальцы, обводящие  стоящий колом порочный член, которым так угрожали его губам. Нравилось, что сладострастное томление самки чувствует как электрошок для её распахнутых коленей, когда она доводит себя до пика наслаждения. Её танец с собственным орудием был блядский и по-женски аккуратный, словно поглаживали головку котёнка, только  что вынутого из подтекающей утробы собственно матери.  Для того, чтобы посмотреть, не надо было быть оригинальным. Для того, чтобы заставить совсем не обязательно было купить. Джордан представлял, что будет за то, что он заставил её выделываться на маковке арены, но пугающие когти и клыки остервенелой зверицы ничто по сравнению с тем, что сейчас она сделала так, как он захотел.
Он выбрал её ещё тогда, когда ей очень хотелось зло кончить, чтобы умыть его своей пышной пенкой, смотрел на неё с азартным интересом, словно представляя, в какое место теперь входит пропахший похотью стек. Розовый язык как блуждающий лоскут содранной кожи. Смазанные усмешкой собственные губы, когда по хребту потёк неприятный холодок, а взгляд стал острым и неприветливым, когда дама кутала свой член в измятые трусики.
Шаг к нему, и вихляние удовлетворёнными чреслами, Джордан понимал, что меняется в лице, когда самка подошла вплотную и окатила терпким запахом своей похоти. Резанул потемневшими глазами, чувствуя, как рот наполняется привкусом  семени, сглотнул вместо со слюной, задевая пальцы языком, слизывая и внутренне артачась от того, что в этот момент отодрать их с кистью просто не может. Мурашки по холке от её слов и толчком языка вон изо рта липкие пальцы, оскорбил улыбкой:
-Не сомневался, что у Вас на меня встанет, госпожа.
Неосторожно сдавил пальцами повязку на руке покупательницы, словно в трогательной попытке удержать рядом:
- Трудно не предпочесть такого покупателя, - и взглянул на захмелешего мальчика, - Вам уважаемый Дарт Вейдер, я как-нибудь отсосу бонусом при меньшем скоплении людей, а пока просто позвольте выразить симпатию за то, что мужественно бились с этой прелестной дамой, но дамам принято уступать, так, что, полагаю, что Вы бы так и поступили, случись Вам проявлять галантность.
Сунул руки в карманы, ожидая, когда придёт время уйти.

Отредактировано Джордан Рочестер (2010-06-05 14:17:40)

- Ladies First, - повторил мальчик слова деда, глядя на лот с широкой улыбкой на довольном лице, кивая головой в знак согласия. С этими словами обычно старый Фонте пропускал вперед учительницу Анри по английскому языку, когда тот приезжал в школу сдавать экзамены. Бывшая председатель клуба феминисток своего университета кривилась, но заставляла себя улыбаться пожилому человеку и с видом жертвы позволяла открыть себе дверь. Знала бы она, какую рожу корчил "галантный джентльмен" ей в спину.  Уважать взрослых людей "оттуда" мальчик приучен не был.

- Мы последние римляне - говорил Фонте Старший внуку. - А они, - потомственный слуга семьи де Виль имел в виду гостей Поместья, - платят бешеные деньги, чтобы глотнуть хоть чуть-чуть нашей свободы, - Анри с самого нежного возраста внушали чувство превосходства над людьми с «большой земли».
То, что позволено Юпитеру, не позволено быку, - Герман де Виль был Юпитером, его верные слуги - его спутниками, все остальные быками, а невольники – овцами на закланье. Вот такая система координат и система ценностей была вдолблена мальчику в голову с детства.
 
Соревнования прошли прекрасно и закончились замечательно. Ведь главное для Анри было - выполнить все задания, не сойти с дистанции, о выигрыше он и не мечтал. А тут лот похвалил его и согласился как-нибудь сделать ему, малявке, минет! А проиграть парню в женских шмотках было совсем не обидно, он оказался таким прикольным. «Вступление» во взрослую жизнь прошло великолепно.
«Ну, что я такого сделал?» - происшедшее уже не казалось фатальным.  «Имя назвал, раба заклеймил и подрочил» - что-то подсказывало мальчику, что ни к какой матери его не отправят. В зале было безопасно. "Никому двенадцатилетний малолетка даром не нужен" - Анри вздохнул. Такие люди, как тот японец с рубином, довольно редко встречаются, днем с огнем не найдешь, и если они здесь и присутствовали, то никак себя не проявляли.
«Со слугами лишь по взаимному согласию. И здесь охраны полно» - то, что темноволосый лот выбрал «даму», было даже хорошо. Ну что бы он, двенадцатилетний мальчишка, ладно двенадцати с половиной летний, делал бы с этим высоким красивым мужчиной? А сейчас можно еще побыть на аукционе, посмотреть, поучаствовать, или сходить сыграть в фанты в бальную залу. Но сначала надо было одеться и выиграть бой с собственным желудком. Мальчика не то, чтобы тошнило, но было муторно. 
Осторожно, не делая резких движений Анри встал с кресла и наклонился за вещами. Он был пьян, его вело. Вытер руки об футболку. Аккуратно вдевая ноги в штанины, натянул на себя джинсы, которые повисли на бедрах, обнажая проступающие тазобедренные косточки, плоский живот и круглый, аккуратный, и, из-за отсутствия жира, еще не вдавленный пупок подростка. Накинул на себя плащ, надел носки и натянул кроссовки.   
Теперь следовало заказать поесть. Мальчик вспомнил, чем кормил его дед, когда он, Анри как-то раз отравился и его рвало.
- Крепкий черный чай и гоголь-моголь, пожалуйста, - ощущая себе полноправным членом собрания, на котором присутствовал, Анри с видом, преисполненным чувства собственного достоинства, сделал заказ официанту.

Отредактировано Анри Фонте (2010-06-05 15:11:37)

Это надо было видеть. Для того чтобы понять во что Шарль ввязался ,согласившись на аукцион хватило полчаса. Вереница лотов и покупателей.
На ходу переваривать то, что происходит не получалось, абстрагироваться и думать: «А ну и фиг бы с ними» тоже.
Человек, который теоретически знал о подобного рода забавах бытующих в не слишком совершенном обществе мог бы спокойно наблюдать это по телеку, слушая криминальные новости или сплетни в барах, мог бы даже лениво поддакивать и говорить: «да уж выдумщики», этот человек  не смог за полчаса уложить в голове все то, что происходило постоянно запинаясь за действительность. А именно то, что он сам участник данных событий.
Участник добровольный и попросту идиот.
Паспорт того не стоил.
Ну, допустим, что можно было бы плюнуть на все, выловить Марго и сказать: «Марго, дорогуша к чертям эти торги, пошли отсюда». Но Марго лот, а лот подписавшийся на аукцион свалить без наказания от хозяина не мог.
Хозяин замка методично вел торги, ни единым жестом не выдал эмоций, конечно, если они вообще были.
Какое наказание мог назначить этот человек ослушавшемуся лоту трудно было предположить.
Кроме того, чертовы маски на лицах создавали атмосферу ирреального механического спектакля. Что можно понять не видя истинных лиц?
То, что оказывалось под масками даже если они срывались с лиц производило зудящее странное впечатление.
Задания. М-да…
Как только Шарль пытался обдумать задания в мозгу случался клинический приступ кретинизма. Это так он называл для себя ситуацию не то чтобы глупую, но  попросту идиотскую
Кто бы еще мог просветить на кой черт тут ползают, вертят голым задом, дрочат, плещут спермой, клеймят и режут рабов.
Ради вон того статуйного азиата в белых одеждах?
Или вон того аморфного блондинчика, разговаривающего с публикой через сурдопереводчика.
И что? За ночь с ним надо вот так выстегиваться?
Покупатели в итоге решили, что нет. Нафиг надо.
Но азиат другое дело.
Хотя выглядел он великолепно, зато повязка лота явно диссонировала с образом.
Опоздавший на торги за него покупатель, заставил пронести мимо рта напиток с чем-то слабоалкогольным.
Зашел такой стеснительный красавчик постного вида и давай выделывать номера.
Воистину не следует судить по внешности.
Золотокопытный сатир  все время отвлекал внимание.
Сверкающая Зеркальная дама прошла мимо и обдала сложным запахом дорогого парфюма.
Бегающий по залу и распевающий дурацкие стишки малец,  непроизвольно заставлял обоняние представить густой запах коровника – свеженький навоз, парное молоко и пасторальная, отчего показавшаяся тошнотворной, идиллия.
Пиявки на заднице, пирсинг сокровенных мест, кои мужики особо не предпочитают выставлять напоказ в обществе мужиков, ну разве что за исключением душевой в спортзале тут кажется, был обычным делом.
Снять штаны  и подставить яйца под удары мягкой многохвостой плетки вообще как отлить сходить.
Запросто так же побрить гениталии, залить их воском. Да с шуточками, да с прибауточками и кокетливым заигрыванием.
А лоты похоже не особо интересовали, что странно.
Казалось покупатели просто  развлекаются, выполняя задания, а покупка лотов это просто повод получить красивое колечко в член.
А вообще почему нет. Народу нравится, народ оттягивается.
Шарль пытался представить себя на месте покупателей таким же раскованным и не получалось.
Просто он не принадлежал к кругу этих людей. Попавший сюда случайно под чужим именем, удачно до сих пор не раскрытый, не пришедший в себя после событий в Париже и в купе поезда.
Ариадна Шарлю попалась подслеповатая или косая. Дала не тот клубок и привела не туда.
Лихорадочная путаница мыслей, предположений и вопросов измучила мозг.
И где этот чертов Марго? Почему его до сих пор нет в зале?
Гости не сидели на месте. То и дело хлопала входная дверь, мелкие и не мелкие султанши сновали по залу неустанно разнося напитки и закуски.
Да, тут даже кто-то умудрялся есть.
Даже услышав о хине хотелось сплюнуть горечь.
Запах паленого члена проассоциировался с барбекю.
По идее привлекательный такой запах, если убрать мысли, что это поджаренная человеческая плоть.
Даже просто увидев флоггер, хотелось забить его в рот ведущего, озвучившего задание.
Желания перемежались злостью на самого себя.
Сначала надо было идиоту навести справки про аукцион, а не давать обещания.
Ну дурак он и в Африке не гений.
Шарль снялся с подоконника и подошел к двери.
Никаких чудес. Правила, написанные на пергаменте, за это время не изменились.
Перечел. Еще раз перечел. Да, лот с аукциона без наказания уйти не сможет.
Задумчиво почесал кончик носа, скрытый черным платком.
Оглянулся.
Очередной лот с голубой повязкой был продан.
Остался только один – тот самый золотокопытный сатир.
И все. Финтифлюшки в длиной юбке в зале не наблюдалось.
Еще раз представить себя выполняющим задания.
Еще раз подумать про удачу, которая может быть повернется золоченым ликом. И косоглазую Ариадну с клубком и гнилой ниточкой.
Еще раз прикинуть передел своих возможностей.
Еще раз напомнить, что попытка не пытка.
Еще раз подумать о возможных соперниках на торгах.
Взгляд в зал. Кто может составить Морелю конкуренцию?
Снова какой-нибудь внезапно появившийся в зале низкорослый мастер Йода или Горлум?
Еще раз оглядеться в поисках Марго. Где его черти носят?
«Марго и низкорослый Дарт Вейдер. Прикольная парочка!»
Мысли как всегда скакали с одного на другое.
Мимо проплыл поднос с напитками. Сухость во рту немедленно дала о себе знать.
Шарль взял с него стакан с холодной водой, стянул с лица платок и выпил. Поправил повязку, глянул на часы. Делать нечего - если через две минуты Марго не появится, надо идти искать его.
Так или иначе, им нужно было перемолвиться парой слов.
А главное хоть немного ослабить чудовищное напряжение. Жаль, что нельзя накачать себя алкоголем подобно сатиру.
Угу. Вот и сатира уняли и повлекли на сцену.

Отредактировано Шарль Морель (2010-06-06 22:40:58)

Скользкий язык играется с выпачканными в семени пальцами, нехотя и потому сладко. Гектор знал, что в полной безопасности, поэтому смело клал руку в пасть к разозленному хищнику. В глазах легкой чайной шелухой таилось глумление. Длинные тирады об уступках, были тонким оскорблением, если бы Гектор не чувствовал этот будоражащий флер резонирующей похоти. К чему эти сказки, друг мой? Я выиграл честно, и кто кого хочет еще вопрос спорный... Чтобы заставить - не обязательно купить, верно. А для того, чтобы выиграть, можно и уступить.
В глаза темнеет от кровавых мушек, когда неделикатные пальцы стискиваются на подсыхающей ране. Гектор улыбается через силу, чувствуя, как кровь отливает от лица. Мразь. Затягивается тлеющей сигаретой в последний раз и с откровенным удовольствием тушит об идеальный лацкан пиджака Дракулы.
- Милый юноша, - он обращается к маленькому Вейдеру, - я благодарю Вас за то, что Вы так по-джентльменски мне уступили. Кроме того, я подумал, что Ваши идеи про собак весьма занимательны...
Подозвав бойких султанчиков, он велел принести широкий кожаный ошейник, на длинном извитом поводке. Следить за тем, как жесткое кольцо обхватывает гордую прямую шею мужчины и ложится на манишку как влитое, было похлеще того оргазма на диване. Мрачное удовлетворение разливалось внутри и пульсировало в ране каленым трезубцем.
Он взял поводок, рывком проверяя крепость и наматывая на кулак. Подошел ближе, глядя в ненавидящие его глаза и гадая, почему он еще не превратился в горстку тлена. От этого улыбка на губах цвела еще шире.
- Всегда хотел завести себе левретку или шарпея, а в результате приобрел... - он снова поцокал языком в своей излюбленной манере, - бешенную дворняжку.
Приказав слугам, взять его стек и веер, он дернул поводок, удаляясь из зала вместе со своей законной добычей.

=====) Покои Гектора Гамильтона

Отредактировано Гектор (2010-06-12 15:00:17)

- Не, ну сука, а!
Ян с размаху грохнул початый стопарь водки на поднос. Крутящийся рядом султаненок тихо охнул, отпрыгнул от стола, мучительно пытаясь разгадать, что так сильно разозлило еще недавно более чем веселого и доброжелательного мужчину. До боли в каждом зубе мудрости знакомую тощую тушку дурака-горняшки в странных на вид волосатых подштанниках, невозможно было спутать даже в самом невменяемом состоянии. Ян поджал губы, недовольно поморщился, прикидывая, во что ему станет посетившая легкую, не обремененную мыслями голову дурацкая идея.
- Затащи-ка, цыпа моя, мне в "палату" пару бутылок беленькой холодной и… - мужчина выдержал паузу, внимательно окинув взглядом складную фигурку парнишки, претенциозно прицениваясь к цвету кожи и соблазнительно блестящей крохотной сережке в пупке, - …себя тоже где-нибудь там положи.
Он сунул в руку султанши ключи от своих апартаментов, неторопливо прошелся по залу, оценивая состояние гостей и выискивая взглядом заинтересованных в покупке свеженазванного лота. Поднос с ленточками почти опустел. Ян долго выбирал из трех оставшихся красных, хмурился и мысленно сокрушался по поводу того, что "ну ни в пизду не идут они к выбранному на вечер наряду", в сердцах схватил самую помятую, повязал на руку и уверенно двинулся к креслу распорядителя.
- Покупаю я эту "мечту эпилятора", – прозвучало как-то тоскливо.

оос: Церемониймейстер

Верделет не унывал из-за того, что ему шепнули отдать пальму первенства своей Даме и господину де Виль. Обоим отказать он не мог, что тут сделать, что дама, что босс – одна малина.
Посохом должны были кого –то избить, но сейчас торги приятно радовали банальной пошлостью от которой хотелось подрочить, выпить, отдохнуть. Демон распушил усы и опрокинул очередную рюмочку, потом опёрся дланью о свой посох и смотрел, как красиво раздеваются, ласкают себя, выпендриваются и ломаются новые адепты этой вакханалии. Вот крошка – Вейдер звенящим голоском сдирает свою девственную непорочность и требовательно хочет купить. Вот лот – пылкий иноходец, попавший в услужение к бонтонной вертехвостке с кудлатыми вихрами. Её член что надо, и убедительно постукивают каблучки, когда она тянет за собой свою новую историю из дворняжек. А господин, что пил кровь так и не сблевал, хотя Верделет дал знак глаз с него не спускать, и бежать с тазиком  едва он побледнеет. Бледный, но не блевал. Желудок что надо. А вот у нового лота, который ждал своей участи – слабоват. Служанка упилась в дупель и голосила так, словно в родном кабаке сосётся с барменом, стоило труда расслышать, что за красотку подал голосок востроногий юноша с чертами отмеченными прикосновением маски или отдыхающего Господа Бога на седьмой день. Впрочем, Верделету было плевать на иронию и уродства, мандраж и пьяные ухватки оставшихся господ. В этот миг обычно приезжали бляди и своим искусством оживляли и безнадёжных. Шлюх хватало, и подождать, когда они начнут демонстрировать своё искусство не стоило труда.
Запахло потом и сильно. Активизировались господа присутствующие. Потребовали водки и Верделет чуть вздохнул, думая, что молодёжь до сих пор уверена, что, если выпить водки, то это значит сразу, что встанет на последствия её возлияния. Мельком увидел, что пришла очередная мартышка  в юбке. По постным лицам причудливо расслабленных господ понял, что они и будут её торговать. Казалось, что в лучшем случае, они хотят какать, а в худшем – уже умерли. Тактичность не позволила оживлять.
Мотнул посохом так, что фаллос поборолся с ветром из сигаретного дыма, запаха усталых членов и бижутерии, и деловито обратился  к притихшей толпе:
-Поблагодарим тех, что вовремя спохватился и ушёл, и тех, кто бестактно по-прежнему с нами.
Лукавый прищур и губы дудочкой:
-А помните, как субретка сосалась с гориллой? А как ловили рыбок ртом? А как джигу танцевали выбритыми яйцами? А платиновую сучку с сеткой чулков? А няку Хиро-сана? А не надетые подтяжки тех, кто амбициозно хотел, но кишка у них только для проталкивания дерьма и фрикций, чтобы двигаться пока трахают  в попку?
Махнул рукой и, словно стал сентиментальным:
-Забудьте поскорей, а чтобы лучше, то шампанское рекой вам, дорогие мои, а теперь посмотрим на этого героя, который я так и не рассмотрю одет ли вообще и во что, но по правильности его профиля уже понятно – избранник.
Преданный взгляд на Яна, со сдержанной издёвкой, и одобрением, что такой этот пострел – везде поспел:
-Не пойму, куда Вы глазами бегает, но лучше смотреть на меня, - настойчивый голос и сексуальные дефтонги в кульминации грассирующего «л», взгляд изучает до полного раздевания юного матадора. То ли Ян, то ли просто: «открытая личность», улыбка в усы:
-Я не знаю…- взял листок с заданием и прочитал, в глазах на миг веселье, и потом, так и не смог его подавить, - кто выдумал это задание, лучше бы сразу спросили: «пять комплиментов хозяину Вертепа, слабо?» , но расскажите анекдот о господине де Виль.
Откинул виток пряди с виска и сосредоточенно стёр с наконечника посоха пару волосков и привычно рассказал один из тематических:
-Одна Леди заказала на завтрак сыр «Тет-де-муан», но ей принесли обычный.
- Какое же вы быдло.. – сказала дворецкому Леди, откусив кусочек сыра. - Не мог потоньше порезать что ле, баклан?
И дворецкий понял, что для Леди главное – утонченность.
Выдохнул и ткнул посохом в сторону расслабленного тела господина Дюбуа:
-Идеальное сочетание композиционного решения в кресле, урбанистическая картинка глазами Жана Жене, одним словом, мальчик, Вы покупаете саму безупречность…

Пышная грива эпатажной мадам, прикупившей себе под шлевку нечто красиво упакованное и явно породистое, никак не шла из головы. Ян без конца теребил свой жиденький, разбавленный длинными накладными прядями ирокез, пачкая кончики пальцев еще не высохшим липким гелем, и тяжело вздыхал, в отчаянии именуя про себя стерву - "пони". Ну, бля, и чо? Пони может тоже кони, но круп-то явно не фонтан… Мысли закончились быстро.
- Ты Дюю-буа уже белочку поймал? Мм? Опять в какашку ужрался, алкашка малолетняя? – тон молодой недотраханной мамаши выходил до забавного легко, - помалкивай лучше, копыытное…
Наблюдать за ползающими на бровях горняшками было вторым по популярности развлечением для обслуживающего персонала после, собственно, секса, а потому, поведение подвыпившего лота не удивляло совершенно. Тем более, что Ян прекрасно знал – и без того неумное Дюбуа под градусом становился дурнее, чем любой немытый араб на блошином рынке в Барселоне. Но мысли о парне мгновенно перебил бестактный в своем похабном маразме и охуенный в принципе зеленый демон. На вид тоже козел, и приличный... но, черт побери! За такую-то палку, рост и бороду можно было простить рогатому даже убийство.
- Слууушай, - Ян всплеснул руками и прижал ладони к груди, хлопая ресницами и сияя неподдельным почти детским восторгом в глазах, - я прямо сейчас уверовал в то, что размер "полового" прямо пропорционален росту, ей Богу, козленочек!
Пирсингист подплыл к волосатому счастью, тут же включив в игру повадки охочей до любовных радостей самочки, потыкал наманикюренным пальцем искусственный фаллос, сложил губы трубочкой, присвистнув, и мягко ткнулся плечом в широкую грудь распорядителя.
- Обожаю мужчин с растительностью, - начал, как и положено, издалека и с комплимента, - а у тебя как? Тариф - все включено? А то приходи после ко мне, м? Есть у меня одно шикарное местечко для твоего трофея, - Ян снова качнул притягательный, как топлес на автомойке, натянутый на палку член и томно вздохнул, предваряя интимный шепот, - за бороду тебя потаскаю… А, может, и еще за что подержаться найду.
Глаза смеются и не врут ни секунды, как и уютно накрывшая пах Верделета ладонь, блин(!), легла идеально, как будто для того и втиснулся в узкие штаны. И трахнулся бы прямо в зале, но задание дубово идет в разрез с настроением дорвавшегося до форточки мартовского кота.
- Жаль-то как, а я такую оду недавно слышал...
Ян вздохнул, не без труда отлип от двух метров бесплатного фетиша, поправил съехавшую с плеча лямку и покачал бедрами в сторону сцены. Под одобрительный взмах "белых платочков" так отчаянно болеющей "ЗА" пьяной горняшки, мужчина окончательно осмелел, встал так, чтобы наблюдать кресло главного Господина и работодателя, постучал пальцами по губам, задумчиво выбирая из арсенала анекдотов что-нибудь поприличнее, и цокнул языком.
- Из «народного», пожалуй:
...
Де Виль беседует с сердобольным священником:
- Не все мальчишки продаются!!!
- Да... у некоторых такой нетоварный вид.

...
Герман и мальчик:
- Хочешь, пошлый анекдот расскажу?
- Давайте!
- Раздевайся, там показывать надо.

...
Де Виль доверительно сплетничает с приехавшим в поместье другом детства:
- На одном из всем известных сайтов, совершенно случайно вступил в группу "Анальные Девственники", теперь боюсь из неё выйти.

Ян замялся, теребя ровные зубцы короткой налаченной челки, кашлянул от надрывно громких речей и со шкодливой улыбочкой взглянул на хозяина праздника.
- А что, по-моему, живенькая такая подборочка. Достаточно для задания?

Услышал. Кивнул. И вам, месье Симон. И вам.
И по-ошел. Шаги считал. Как в детстве.
Les yeux bleu - ses des amoureus.
Les yeux noir - ses des kannart.
Les yeux maroux - ses des couchon.
Les yeux verts - ses des viper.*
Интересно, а у де Виль глаза какие? Щас увидишь, драгоценный. Вблизи не спутаешь.
Смутным гулом бородатые, но, из-за смены действующих лиц, рисковые анекдоты, осторожное похохатывание публики. Покосился на козленка. Мда, сцена невелика, а мальчик - миляга, мал да удал. Пьян в сиську. Как же ты тут умудрился-то... впрочем, кто бы говорил. Сам дурак.
Хозяин даже головы не повернул, когда что-то мелькнуло рядом. Все верно, привык. Вроде вокруг него пусто, никто не отирается чересчур близко, а все дороги по-прежнему к Риму. Дороги взглядов, слов, действа. Ну и Марго сподобился. Встал так, чтобы не влезать в личное пространство, но и не вопить на всю залу. Чтобы слышно и видно, если пожелает глянуть, но не липко впритык. От камина согрело голый бок, только тогда понял, что все еще морозит.
Да не страшно ведь уже. Настроился. Что такого: у любезного распорядителя и владельца испросить разрешения на замену виски чашкой чая. Светски эдак. Нейтрально. Поехали.
- Господин де Виль,  - едва шурханув юбкой, Марго поприветствовал самым высококлассным реверансом из арсенала. Выпрямился. Ого-го... голубые глаза-то. Прозрачные. Чуть мутноватые, словно молока капнули в осенний небесный свод. Только не верится насчет влюбленности. Разве что... помнится, жил дома, в Марселе, целых два года кот-сиамец. Отличался особым пристрастием к канареечным перышкам. Не надо. Стоп. Взгляд в переносицу, безотказно, вроде как и смотрю, и не вижу. - Позвольте сняться с торгов, - ридикюлем чуть качнул, демонстрируя поникшую завязь банта-отличия. - Наказание, если нужно, приму. Пока ожидал своей очереди, познакомился с клиентом, он заинтересовался в проведении этой ночи с горничным. Месье Симон, - "Где же он?.. а вот, возле колоннады, фух". -  человек состоятельный, готов оплатить. Нужно только снять с меня статус лота.
_______
*Голубые глазки - у влюбленных.
Черные глазки у канареек.
Карие глазки - у поросят.
Зеленые глазки - у змейки. *(французская детская считалка)

Отредактировано Марго (2010-06-09 17:56:50)

Если попадаешь в затруднительную ситуацию, то в последовательности подвешивай язык и включай мозги. Если они у тебя есть.
Такого правила придерживался сам Шарль.
Пока забалтываешь кого-то можно обдумать ситуацию.
Когда забалтывать никого не требуется, просто держи себя в руках, тяни время, подыгрывай.
Когда-то в колледже он ухаживал за девицей, родители которой были помешаны на правилах поведения и этикете.
Наступил тот «прекрасный» вечер и она вздумала притащить его в гости к ним.
Шарль до последнего долдонил про себя простейшие приемы и правила хорошего тона, дабы не пасть мордой в грязь и чувствовал себя под пдоброжелательными взглядами престарелого инженера и ухоженной домохозяйки, как под прицелом гранатомета.
Кто бы мог подумать, что холеный инженер умеет так быстро бегать. Вернее, почти догонять.
Хотя в тот вечер еще далеко было до спринта с препятствиями, но Шарль произвел настолько хорошее впечатление, что оба родителя стали усиленно намекать на свадебные церемонии.
Так что, главное снова не перегнуть…
Почему вспомнил… Да потому что услышав голос хозяина замка вдруг колонну перестал чувствовать плечом и пол исчез под ногами, а гул голосов в зале стал глухим.
Персональный вакуум для Жана черт его побери Симона.
«А ведь я просил не сболтнуть лишнего… Что ж ты фамилию-то мою назвал. Эх!»
Впрочем, Де Виль мог бы спросить кому именно горяшка собрался себя уступить на ночь и ответ так или иначе получил.
Хотя, может быть, и не получил. Не важно.
Значит, он раскрыт.
Разве что платок на лице, как стыдливый покров еврейской невесты спасал от полнейшего разоблачения.
Поэтому, продолжаем быть Симоном.
Все еще неподвижный, привалившийся к колонне Шарль, обдумывал ответ.
Итак.

При разговоре с человеком, не являющимся близким другом или родственником, неприлично дотрагиваться до собеседника, класть руку ему на колени или плечо с целью привлечь внимание.

То есть дать в морду хозяину замка никак нельзя, но хотелось отчаянно до острого чеса в кулаках. А уж по коленке его гладить мысли не возникло.
Шарль непроизвольно сжал кисть руки и почесал костяшки пальцев о рукав, затем глянул  на сцену. Марго политый вином из бокала, очень сильно напоминал мокрого воробушка, растерянного и несчастного.
Де Виль был похож… дальше в мозгу возникали эпитеты, которые цензура приличного общества не относит в ряд правильных, достойных и респектабельных. Особенно, заслуживающих уважения.

Если хотите сказать то, чего нельзя говорить вслух, лучше оставить это до более подходящей обстановки.

Вот то-то и оно. Если подходящая обстановка возникнет, Шарль даже тогда не станет особо тратить слов. Собственно, владельцу поместья чхать на то, кто и какого о нем мнения.

В общественных местах (в театре, кино, ресторане, кафе) также следует вести себя скромно и сдержанно, но вместе с тем достаточно свободно и непринужденно.

Таким образом, отпадала возможность взять за шиворот подлетевшего султана с подносом, на котором  красовались голубенькие ленты и, хорошенько встряхнув его,  плашмя ударить означенным подносом по маске-морде-наморднику ближайшего ухмыляющегося не то упыря, не то гермафродита.

Невежливо также отвечать обратившемуся к Вам человеку кратко, небрежно, не глядя на него.

Вот тут  внутренние правила, продиктованные тем приснопамятным ужином с родителями несостоявшейся невесты начали давать сбой.
Не глядя на владельца замка, все еще не отлипая от колонны и не меняя позы, так что разочарованный султан с ленточками отошел, несолоно хлебавши,  Шарль негромко ответил:
- Мои приветствия господин де Виль. Валяйте, меняйте шило на мыло. Но не думаю, что Вам понравятся торги за мою персону.
Кричать не пришлось. В зале стало более или менее тихо. Многие  покупатели покинули наскучившие торги, те что остались  добрались до кондиции «не бей лежачего» или были близки к этому, или банально придремывали.

Сбоили правила хорошего тона. Ох, сбоили. Зато пол вернулся под ноги, колонна обрела свою прежнюю твердость и Шарль отлепив плечо от нее направился на сцену на ходу снимая с себя красный бант.
Проходя мимо Марго коротко глянул на него, влепил красную ленту прямо в костяную грудь, толкнув, а шепотом бросил фразу:
- Вызови такси на свое имя с неограниченным временем ожидания и вали отсюда. Не на этом такси, разумеется. Удачи.
Таким образом, отдав бант Марго и попрощавшись с ним, пихнул его за спину.
- Будем считать, что Марго получил свой приз и свободен на эту ночь.
Почесал переносицу, поправил шляпу, чуть сместив ее на лоб, проговорил негромко, так что теперь его мог слышать только де Виль.
- Но для Вас не будет хорошей идеей поливать меня вином.
Прищур серых глаз и чуть углубившиеся носогубные складки позволяли догадаться, что под черным платком Шарль насмешливо улыбается. Разве что зубами не скрежетал от веселья.

Голос не выдал злости, скрученная внутри пружина звенела, но держала все витки, смирно подчиняясь усилию воли. Вальтер спокойно лежал за поясом брюк.
Что-то вдруг стало удивительно приятно ощущать теплую тяжесть опасного металла.
Эх, эх, ощущения опасности и страха. А ведь черт все побери, опять мир висел на ниточке.
Черно-красная дырка в центре белого лба над маской прекрасно бы смотрелась. Очень к образу была бы и тонкая струйка крови на переносицу по бархату маски и приятный розово-белый орнамент выплюнутых на спинку кресла мозгов.
Злость умела рисовать картинки.
Злость еще и режиссером была великолепным.
Только продюсер Шарль не одобрял подобного разгула и отвернулся от  Германа, встав лицом к залу.

Отредактировано Шарль Морель (2010-06-10 18:34:21)