Кристоф, из любви к человеку или любви к искусству, Вы способны на кровавую мессу? *уловил что-то в прошлой теме из ответа*

Шарль, Ваша манера сворачивать разговор всегда нравилась мне *улыбнулся* Благодарю.

Зигфрид фон Вейхс
*резко выдохнул, слегка покраснел - скакнуло давление, чуть сдавленно*
- Не стоит извинений, герр Зигфрид, с кем не бывает)

*закуривает новую*

Шарль Морель, фантазии есть *прослушал с полуулыбкой*, значит, можно и разговаривать. Да, мне нравится уединение, чтобы проораться от души, серьезно нравится.

Кристоф, *как-то стушевался под взглядом* а что с мотивацией в отношении моего величества? *скромен*))

Зигфрид фон Вейхс

*рассеяно разглядывая ворсинки шкуры, начал задумчиво, негромко* Прозрачным утром сентября, переливающимся тусклым золотом и размытой лазурью, к ее одинокой пещере подъехал всадник. Статный мужчина неловко соскочил с коня, припал на больную ногу и тут же выправился, чтобы, чуть прихрамывая, зайти под каменные своды. Он видел в темноте лучше горной кошки и ловко пробирался по узкому проходу, учтиво кланяясь вычурным сталактитам.
- Стой. Ни шагу дальше. - Предупреждающе щелкнул затвор старенького ружья.
Мужчина послушно замер в неудобной позе, не потеряв даже капли своей невозмутимости.
- Любезнейшая, вы всегда так встречаете клиентов? - прохладный голос смешался с пещерными сквозняками и плеснул утреннего морозца за шиворот.
- На тебе не написано, клиент ты или насильник.
Сухо затрещал трут, загорелась одинокая свеча, крадя у тьмы изможденное скуластое лицо. Чистая кожа, огромные глаза, бледные губы. В круг света попало тощенькое запястье, тем не менее, уверенно выдерживающее груз допотопного ружья.
- Не думаю, что вам что-то грозит, - уколол, окинув небрежным взглядом.
- Я раньше тоже не думал...а, но каких только мм...чудаков оголодавших не бывает на свете.
Поединок ледяных сарказмов, чертополохом царапающих гортани.
Мужчина едва заметно поморщился - заныло неловко согнутое колено.
- Что? - Быстрый цепкий взгляд. - Нога? Так и быть, иди вперед. Помогу.
Тесная удушливая колея закончилась в просторной подгорной зале. Открытый очаг, нехитрый скарб, богатый травяной дух от пышных метелок, развешанных по стенам.
- Садись. Клиент... - невеселый смешок,  ружье оставлено в сторону и быстрый вихрь по углам.
Вода в котелке над очагом закипела быстро. Тонкие нервные пальцы щедро щипали сухие травы, ссыпали над паром, помешивали. Губы шептали что-то неясное, ритмичное и убаюкивающее.
Когда мужчина очнулся от хитро подкравшегося сна, ведьма одинокой горы сидела напротив, подперев кулаком подбородок, и смотрела совсем иначе — открыто, устало, со светлой радостью.
- Выспался, милый? Ну тогда ступай. Все будет хорошо. Приходи завтра, если захочешь. А заболит... Не должно, но вдруг. Приходи. Не откажу.
Словно под гипнозом - к заждавшемуся коню. И обернуться не получилось. Мужчина не любил оглядываться. Но тут захотелось, да не вышло.
Только вскакивая в седло, понял - нет грызущей боли. Сбежала. Вокруг колена тугая повязка. А боли нет.
Назавтра горы не позвали его. Или он специально оглох, кто знает. А послезавтра стало поздно.
... Он не раз пытался вернуться. Врал сам себе, что хочет лишь узнать, почему бережно сохраненная повязка так похожа на рукав от мужской рубахи. Искал дорогу. Но колено не мучило и тропинка не желала находиться.
Иногда, на рассвете, в сентябре, ему грезились в полудреме черные глаза, полные печали и мудрого знания про то, что возвращаться можно только вовремя.

Отредактировано Марго (2010-03-24 05:22:39)

Шарль Морель
Буйные ассоциации по ночи это интересно)
Луи Лувье
А, ну если Вы не против... *оперся обратно* то так мне удобнее

Джордан Рочестер
мотивация кровавой мессы в отноешнии Вас *хмыкнул* одержимость.