Рэй кивнул на пояснения Рауля. Честно говоря, Восьмого не особенно интересовал способ, каким хрупкий Флоризель оказался на свободе. Важен был сам факт – ещё один человек её получил. Душа бывшего пленника, даже если она была на пороге отдавания так и не определённому пока тутошнему богу, не могла не порадоваться обретённой воле сотоварища. Рай – дело сомнительное, а вот свободы можно достичь, и главное – ещё при жизни. Рэймонд снова прикрыл глаза, но слух уловил какой-то жалобный звук из спальни, а разум распознал в нём вопросительно-блеющее «Рээээй?». Веки мгновенно распахнулись и, повернув голову, Восьмой увидел появившегося в дверном проёме Эда. Тот стоял голый, заспанный, лохматый и напуганный. Даже одеяльный кокон, заботливо свитый Раулем, не удержал резко севшего Восьмого. Глаза старшего брата резво, но цепко обежали тонкую фигуру младшего: целый вроде. В спальне никого не было – я сам проверял. Напугать было некому, входы-выходы на виду, спал он крепко, не разбудишь, значит – дурной сон всего лишь. Да и вид такой, какой у проснувшихся от кошмара бывает – какой-то слегка нездешний.
Рэймонд не стал спрашивать, что случилось – не хватало ещё сильнее пугать ребёнка, - он только взглянул на ноги младшенького, сказав тихо и чуть ворчливо:
- Опять бегаешь босой… Не Мыш, а пИнгвин с положенным прилагательным, ей-богу. Пол холодный тут, простудишься же, горе моё. Давай быстро ко мне, рассказывай в двух словах, чего стряслось, заодно и лапы согреешь. А потом общий отбой объявлю, как старший по званию... да как просто старший, – и уже куда менее строго штурман обернулся к Ренье. - Рауль, ты как, будешь слушать наши семейные легенды, или они тебе на фиг не нужны? И мы тоже шли бы, куда подальше?
Отредактировано Буси (2010-05-11 19:29:01)
