Вежливо... Кристоф был вежлив, неумолимо вежлив и страшен этой своей холодной вежливостью. Снять всю одежду. Тихий приказ, взгляд в глаза. Пьер не мог сопротивляться его глазам и его тихому голосу. Чтобы ни творилось вокруг, он словно оказался в коконе из власти этого человека и выплывать, выбираться оттуда не было ни сил, ни желания. Дрожащими пальцами Пьер стащил с себя куртку, майку, расстегнул брюки, затем вылез из туфлей, снял носки, сложив их внутрь. Голые подошвы быстро привыкли к покрытию камеры. Всё-таки выморозить до костей или разбить голову об пол из камня тут никому не желали. Всё, что отметил глаз, что пол покрыт чем-то впитывающим, каким-то пружинящим материалом. И всё равно дрожь от холодного покрытия на миг пробежала от ступней по телу. Пьер снял брюки и плавки. Остался совершенно голым, как того и хотел его знакомый. Поднял глаза в тот момент, когда на Рауля вылили ледяную воду.
В камере жарко не было и так, и он внутренне содрогнулся, представив, каково парню получить поток ледяной воды в лицо.
Нужно было тебе, Рауль, рвать когти, едва они вошли. А теперь не я твой покупатель. Я ничего не могу сделать более для тебя.
Кристоф обходил парня вокруг, коснулся его. Что он делал, Пьер не видел, лишь по гримасе боли поняв, что сделал что-то. Его бросило в жар, но лишь на мгновение. Правда когда его знакомый выбрал плеть, жар усилился в сто раз, посылая в мозг странные сигналы, на которые тело реагировало так же странно, как и на всё, что с ним происходило. Пьер не испытывал замешательства, не был удивлён, он просто нервничал, боясь, что эта игра станет фатальной для Рауля. И тем не менее острое чувство риска подстёгивало его, почти так же, как на ринге перед выходом. Оно давало возбуждение, выбрасывая адреналин в кровь, заставляя сердце биться сильнее и дышать чаще. И всё же он был собран. Даже когда прозвучал мягкий приказ, и Кристоф подошёл к нему, он был полностью в состоянии воспринимать его слова.
- Этому мсье, наверное, холодно… не дайте ему замерзнуть. В Вашем распоряжении руки, губы, язык, что угодно…
Вязкий возбуждающий страх сполз в желудок, голова чуть закружилась, то ли от близости его теперешнего господина, как он про себя решил его назвать в этой рискованной игре, то ли от действия, которое он возможно готов был совершить. Готов ли?
Пьер двинулся к Раулю, медленно подошёл, опускаясь перед распятым на весу невольником. Руки огладили его упругое тело. В глаза парню Пьер не смотрел, полагая, что это слишком. У него было время стать для него важным и Гор бы его защищал, но Рауль потратил это время на пустые споры и резкие слова, и ничего сейчас Пьер к нему не испытывал, кроме жалости. Да, ему было жалко парня, но с другой стороны Пьер понимал, что если не Кристоф, то кто-либо другой и у парня нет выбора. И это игра. Страшная, жестокая, но игра, в которой они все трое принимают то, что даёт им ведущий, господин Кристоф.
Прости, Рауль.
Руки Пьера стряхнули воду с тела, прошлись по груди, по животу, по бёдрам. Его ладони были горячими, они теплом расползались по его ледяной коже, вызывая контрастные ощущения. Дыхание Пьера грело его бедро, губы коснулись кожи в ложбинке между его плотью и бедренной костью, язык осторожно огладил этот участок, пока пальцы рисовали узоры по его животу. Пьер поднялся с колен и приник своим горячим телом к нему, прижимаясь и обхватывая руками его под ягодицы. Мягкий поцелуй в шею, лёгкий укус, затем провёл по бьющейся жилке языком, начал движение по нему ниже, целуя и покусывая, лаская и снова целуя...Не давая отстранится от себя, несмотря ни на что.
Отредактировано Пьер Горсуа (2009-11-03 17:02:48)
