Тихий голос Каде во время конвоирования по коридорам и правда отвлёк. Скиннер смог даже повернуться, аккуратно снять руки доктора с рукояток инвалидного кресла, мягко улыбнувшись «сомику во влагалище», и вновь сесть прямо, включив электромотор коляски.
По прибытии в медкабинет, на взгляд бывалого больного бедноватый, Рэю опять изрядно поплохело. Не столько физически, сколько от тоски. Вот, сходил, называется, за хлебушком, - думает отрезанная голова, катясь по мостовой, - вспомнилась фраза из анекдота. Ни дня без милосердной помощи медицины! – с превеликим отвращением к себе подумал бывший штурман, - В какую развалину я превратился!..
- Простите за беспокойство, - попросил он спину доктора, рывшегося в шкафчике. – Не знаю, как так получилось… Вроде не делал ничего сверх обычных… предписанных упражнений…
Послушно сказал «А», когда врач попросил, послушно подождал, пока крупинка нитроглицерина растворится под языком, - ругаясь при этом внутренне, на чём свет стоит. - С собой его надо носить, кретин! Если вся семья - сердечники, мог бы такую простую истину усвоить – нитроглицерин должен всегда лежать в кармане.
При виде шприца и иглы в невозмутимом лице Скиннера, тем не менее, явно прибавилось зелени, зрачки расширились, а в глазах, напротив – потемнело. Однако удалось с собой справиться и не заблеять испуганным козликом: «А может, не надо до-о-октор?..». Тип в чёрном наблюдал. Позориться не хотелось.
Следующие пять минут прошли под кратким, но выразительным девизом «Ждём-с…» Потом дверь отворилась, ввалились двое, и начался форменный дурдом. Что светловолосый парнишка очень плох, было видно с первого взгляда. Вопросительные вопли испанца носили, скорее, риторический характер. Догадаться, что здесь могли сделать с мальчишкой, было не так уж сложно. Крови и дерьма штурман в госпиталях насмотрелся, да и сам в них навалялся, поэтому вонь и вид пострадавшего его не смутили. Он только постарался занимать как можно меньше места, понимая, что сейчас медику станет уж точно не до его дурацких болячек. Скиннер вообще потихоньку слинял бы, но столпотворение загородило ему выход.
Поступок доктора, заехавшего кулаком в поганую харю извращенца, Скиннер всецело одобрил. Мог бы – сам бы встал и добавил. В ад, где жарят грешников, штурман не верил, и считал, что наказывать их нужно здесь, на земле, и желательно – не откладывая. Но встать и привести в исполнение приговор, который Эд обозначал словосочетанием «оторвать что-нибудь нужное и не очень», Рэй не мог. Так что пришлось сидеть тихо и руководствоваться принципом «если не можешь помочь, хотя бы не мешай».
