19/01/09
Студенческая жизнь весела и беззаботна. Вряд ли хоть один подросток найдет ее непривлекательной. Большинство даже намеренно ищут университет в дали от дома, чтобы, наконец, вылететь из под родительского крыла, начать новую самостоятельную жизнь, завести новые знакомства и найти свою единственную и неповторимую любовь. Джонни как раз был одним из тех птенчиков, которые жаждали свободы и освобождения от родительской любви, которая в один прекрасный момент стала не привилегией, а проклятием.
Нью-Йорк дал Моргану большие возможности не только в будущем, но и в настоящем. Университет он выбрал сам, равно как и факультет, не особо считаясь с мнением родителей. Это был первый опыт в отстаивании собственных прав и выборе тропинки, по которой он будет следовать всю оставшуюся жизнь. За два года обучения парень набрал довольно большой жизненный опыт, но в то же время так и остался домашним мальчиком. Присущую  только провинциалам наивность нельзя было искоренить ничем. Это было яркой  особенностью Моргана, но в то же время большим недостатком, от которого он постоянно испытывал значительные трудности. Пожалуй, из-за него и началась вся эта история. Девственность он потерял на первом курсе института, став активным ухажером за симпатичными однокурсницами. Нежная привлекательная внешность и по щенячьи добрые глаза помогли сыскать на своем факультете определенную популярность не только среди слабого пола, но и среди парней тоже. Собственно, первый опыт с мужчиной он и получил вследствие своей неискореняемой наивности. Схема банальна и избита. Ночь, бутылка Портвейна, тихая интимная обстановка, случайный поцелуй, затем постель. Разумеется, о том, что это все было подстроено, он узнал немного позже, однако отказать себе в удовольствии повторить этот опыт он не смог. За два года у него было не так уж много партнеров ввиду его исключительной привязанности. Юноша цеплялся за отношения, как за соломинку, будто бы боялся, что это никогда больше не повториться. Студенческие отношения редко когда растягиваются на года и почти всегда заканчиваются одинаково. Но в отличии от большинства, Джонни всегда слишком бурно реагировал на расставания, медленно погружаясь в зыбучие пески плохого настроения и депрессии.
- Джонни! Джонни, я с тобой разговариваю! Ты уже не выходишь из комнаты почти неделю! – Ганс, нависал над Морганом с крайне недовольным выражением лица – Забудь ты этого ублюдка, не стоит он того. Ты думаешь, что один такой, да он тут каждого трахнул, а потом бросил – парень открыл глаза и внимательно посмотрел на соседа, подавив в себе улыбку. Ганс многого не знал, как например то, что это Джони Морган оставил жгучего ловеласа, прекратив всякие с ним отношения. Расставание было малоприятным, с долгим выяснением отношений, которые в свою очередь породили массу вопросов.
Парень поднялся и сел на край кровати, приглаживая растрепанные волосы.
- Можешь меня сводить в один из тех клубов, что ты посещаешь? – щенячий взгляд тронул озабоченное лицо немца» просьбу эту можно было расценить как угодно, но в виду недавних событий Ганс услышал что-то вроде «Не хочу его видеть, но мне нужно развеется», но на самом деле фраза несла несколько иной смысл. Джонни хотел ярких, незабываемых эмоций, которые можно было получить только испытывая страсть, которой, увы, не было с его, оставшейся в прошлом пассией. Джонни хотел чего-то новенького, экстраординарного, чего-то такого, что запоминается на всю жизнь, что-то мимолетное и в то же время ахренительное.
Для Ганса даже сама просьба со стороны доморощенного птенчика была чем-то из ряда вон выходящим, Джони ранее никогда не рвался в большой город, но шутить на эту тему любил безответно
- В «Садомазо булл» пойдешь? – с улыбкой на лице поинтересовался немец, решив поддержать неуместную шутку соседа. Но именно этого предложения и ждал Морган.
- Заметано, чувак!

20/01/09
Автобусная остановка была немноголюдна и неприветлива. Время близилось к полночи и на улицах можно было встретить лишь влачащие свое существо в промерзлые дома фигурки одиноких людей. Снег валил хлопьями, заметая улицы и покрывая плечи и головы прохожих белыми пушистыми шапками. Было холодно, ветер залезал под коротенькую курточку и нагло просачивался через ткань соблазнительно узких джинс. Парень, сунув руки в карманы, слегка пританцовывал, чтобы разогнать кровь по телу и хотя бы немного согреться. А автобуса все не было.
Сегодняшний вечер не удался с самого начала. Все было не так как планировал Морган и даже хуже. Джонни провел в клубе около трех часов, но в плане знакомств он потерпел полное фиаско, в отличии от его соседа, который моментально нашел себе мальчика и удалился с ним в вип-комнату. А что до Джонни… к его скромной персоне так никто и не подошел и он все три часа сидел в баре потягивая безалкогольное пиво. Возможно, он просидел бы там немного дольше, если бы не постоянный пристальный взгляд, сверливший его спину последние полтора часа. Краем глаза Моргану удалось разглядеть любопытствующего, но подойти к нему первым Джонни так и не решился. Взгляд у амбала был чертовски недобрым. Такой убьет и глазом не моргнет. Именно с этой мыслью парнишка покинул клуб, поспешно направляясь к остановке…

… Всего лишь через два часа парень уже был в кампусе. Автобус он так и не дождался и пошел пешком, фактически с другого конца города, собирая в изящные выходные туфли липкие хлопья снега. Чашка горячего чая моментально свалила уставшего и промерзшего до костей студентика с ног. Уже через полчаса он храпел в своей кровати, практически с головой закутавшись в одеяло.
Проснулся он от прикосновения чего-то холодного к лицу и боли в скулах. Кто-то зажимал ему рот рукой, фактически придавив его куриную тушку к кровати своим телом. Сперва парень подумал, что это Ганс вернулся, но когда распахнул глаза, перед его взором было совсем другое лицо. Лицо человека, которого он видел в клубе и который ему с самого начала, и как оказалось небезосновательно, не понравился.
Студент забарахтался и закричал. Но через плотно прижатую ладонь лилось исключительно глухое мычание
- Тшшш, будешь дергаться - убью! – хватка немного ослабла и парень недолго думая врезал амбалу кулаком по лицу. Над ухом раздался недовольный рык и звук ответного удара, обрушившегося на левую скулу. В глазах потемнело, лицо свело тубой болью, Джонни жалобно застонал, но закричать так и не успел. Мужчина снова зажал ему рот рукой и грубо встряхнув будто бы куклу поднял его с кровати. Собрав в охапку первые попавшиеся вещи, незнакомец вышел в коридор, крепко держа в своих ручищах безнадежно бьющееся тельце студентика. Тот едва ли касался ногами пола, а похититель, Казалось, при этом не особо напрягался неся шестидесятикилограммовую тушку.

21/01/09
Последние двенадцать часов были для Джонни сущим кошмаром. Целую ночь он лежал связанный в фургоне, ожидая смерти, ни больше, ни меньше. А что парень мог еще подумать, когда его фактически из кровати похитили и увезли в неизвестном направлении?  За это время он потерял всякую надежду, тщетно пытаясь побороть страх перед неизвестностью. Никогда прежде ему не было так страшно. Похититель не сказал ровным счетом ничего, кроме того что убьет в случае неповиновения и в этом можно было не сомневаться. Парень за время своего заключения прокрутил все возможные варианты исхода событий и чем больше думал, тем больше боялся. За двенадцать часов он извел себя морально настолько, что малейший шорох вне темного пространства фургона зарождал в его сердце сверлящую разум панику.
Когда дверь открылась и путы были сняты, Джонни даже побоялся взглянуть в лицо мужчине, будто опасался увидеть в нем свое будущее. Амбал снова повторил свою угрозу, но на сей раз дождался утвердительного ответа запуганного вусмерть юноши и только потом пошел прочь от фургона прямиком к конечной станции метро, находящейся неподалеку.
Переходы, узкие дорожки тротуаров, ступеньки и эскалаторы. Кругом люди и полисмены, но парень молчит, боясь произнести и слова. Он упустил массу возможностей попробовать сбежать или закричать. Он молчал, понуро следуя за светловолосым бугаем.  Вот остановка и тут же короткий вагончик поезда. Скудная толпа вливается внутрь, как только двери открываются и вместе с ними Джонни со своим конвоиром. Все рассаживаются по местам, остаются стоять только Морган, светловолосый бугай и незнакомый мужчина, недоуменно сверлящий вопросительным взглядом безэмоциональную физиономию  похитителя…

Отредактировано Алекс Кройц (2009-12-10 16:37:41)

По всей видимости, вопрошающий взглядом мужчина был знаком с похитителем Джонни, но так же как и он ничего не понимал. Мальчишка продолжал молчать, кусая обветренные губы и с мольбой во взгляде смотрел на незнакомца. Он не мог объяснить, почему боится и почему не бежит без оглядки, ведь светловолосый бугай фактически ничего не сделал ему плохого. Но он молчал, а неизвестность пугала людей всегда намного больше чем даже известие о скорой смерти. Парень не знал, что ожидать от амбала, он не мог предугадать его следующий шаг. Ситуация была похожа на сон, очень неправдоподобный и странный. Почему именно метро? Почему не заброшенный завод или стройка, почему не лес или скоростная трасса? И главное, почему он? Вопросов на самом деле была куча и ни на один из них юноша не находил ответа.
Светловолосый встал ближе, фактически впечатав Джонни в поручень, огораживающий большое грязное окно. Мужчина смотрел прямо на него и сейчас Морган мог разглядеть в подробностях его лицо. Это была фарфоровая маска с полным отсутствием каких-либо эмоций и прямым непроницаемым и каким-то гипнотизирующим взглядом. Джонни не смог выдержать этой психологической борьбы и быстро отвел взгляд в сторону.
Остановка, еще одна порция людей ворвалась в промерзший салон вагона метро. Тишину снова разбил звук стучащих о рельсы колес и тихий гомон людского базара. Ни один не обратил внимание на затравленный взгляд мальчишки, с трудом удерживающего напор двухметрового детины, выставленными окоченевшими руками. Мальчишка топчется на месте, старается уйти в сторону, но вот ведь незадача, как раз сбоку путь ему преграждает таки опустившийся на сидение Мастер. В больших серо-зеленых глазах влаги стало немного больше. Она скапливалась в уголках глаз, набирая силу, а затем скользнула вниз по щекам, расчерчивая лицо двумя мокрыми дорожками
- Отпустите меня… - фраза далась юноше с трудом и прозвучала так тихо, что навряд ее услышал даже похититель, что стоял к юноше практически вплотную. Джонни быстро поднял руку, чтобы стереть с лица признаки невыносимой слабости и безвыходности ситуации.
- Слышите… я буду кричать. Здесь много людей – голос зазвучал громче и тверже, как будто бы мальчишка действительно набрался смелости завопить что есть мочи на весь вагончик и сдать похитителей с потрохами – Вас посадят! Я выйду на следующей станции. Я никому не скажу… - голос на этом месте немного дрогнул. Не смотря на шум, это можно было различить особо не напрягая слух. Для Моргана это был еще один шанс повлиять на похитителя. В глубине души он понимал, что мольбы не помогут, но попробовать стоило. Закричать, было бы отличным выходом из положения, но Джонни боялся озвученной ранее угрозы. Мужик убьет, можно было не сомневаться, а смерти парень боялся больше всего на свете.
На них по прежнему никто не обращал внимания. Мужчина же повернул юношу лицом к стеклу, оградив его пространство выставленной вперед рукой. Парень отчаянно вцепился в перила одеревеневшими от холода пальцами. В некотором роде большое скопление народа вокруг , его успокаивало. Надо быть полным идиотом чтобы совершить убийство в общественном месте да еще и в замкнутом пространстве. Здесь он был в безопасности, это факт.
Я и с места не сойду, им придется вместе с поручнем меня отсюда выносить! – это было единственным вариантом для него на данный момент. Джонни дал себе слово, что не поведется больше на угрозы и ни за что не покинет этот вагончик.

У каждого человека, даже в самой безвыходной ситуации, есть выбор. Закричать или молча дожидаться развязки? Попробовать убежать или стоически терпеть психологический гнет противника? У Джонни Моргана было множество вариантов и бесконечность возможностей. Он мог бы быть немного смелее и перестать обращать внимание на угрозы и чрезвычайно недоброжелательный вид похитителя. Но он этого не сделал. В каждом человеке сидит неизлечимый оптимист, этакий моральный урод, бесконечно твердящий «Такого со мной не произойдет! Такого не бывает! Это невозможно». А когда ты, наконец, понимаешь, что смертельно ошибался, как правило, становится уже слишком поздно. Абсолютное бездействие похитителя ослабило инстинкт самосохранения юноши, а многолюдная подземка добавила чуточку уверенности, но даже все это в совокупности не могло отменить того простого, но громкого слова, что было произнесено не единожды за последние несколько часов – «Убью». Сейчас, спустя несколько минут этого обыденного трипа в городском транспорте, внутри мальчишки роились несколько весьма противоречивых чувств. Страх, ненависть, предательское спокойствие и отвратительное ощущение, которое еще никогда не несло за собой ничего хорошего – любопытство. В глубине души парень невообразимо сильно желал посмотреть, что же там будет дальше. Новые экстраординарные эмоции. Ведь именно за этим он и пошел в абсолютно для него враждебное место и для Джонни Моргана это уже был подвиг. Возможно, подсознательно он ждал от себя чего-то не предсказуемого, чего-то до безумия глупого, как например, прокатится в метро с абсолютно двинутым на голову двухметровым детиной. Он хотел сделать то о чем бы жалел всю оставшуюся жизнь. Вероятнее всего он бы даже нашел в своем подсознании это не слишком сложное логическое умозаключение, если бы он не был так напуган и если бы кто-нибудь помог ему добраться до него.
Опасная близость с, если Джо правильно расслышал, Гармом была для него равносильна стоянию на самом краю пропасти. Запястья буквально сводило судорогой от напряжения, которое скопилось в его руках, будто бы он боялся оступиться и упасть в бездонную пропасть. Танцующие за стеклом вихры снежинок помогали ему отвлечься, но когда перед взором образовалась черная зеркальная поверхность вместо серовато-белой вьюги, мальчишка занервничал. В окне он видел отражение Гарма и себя, напуганного и дрожащего как осиновый лист школьника. Да-да. На него смотрел беззащитный маленький мальчик с большими, влажными от слез глазами под нависшим над ним коршуном похитителем. Мужчина был выше его на пару тройку десятков сантиметров. Не удивительно что Джонни никто не заметил. Гарм укрыл его хрупкую фигурку своей необъятной тушей. Одна его ладонь могла бы обвить шейку пацана, которую он наверняка смог бы без труда свернуть двумя пальцами. На лице все еще минимум эмоций. Джонни не видит в нем зла и это одновременно тревожит и успокаивает его.
Похититель никак не отреагировал на слова пленника, в отличии от его друга, или знакомого. Кем бы этот мужчина не приходился Гарму, он был явно не в восторге от происходящего, но почему-то сделать ничего не мог, кроме как сидеть и быть молчаливым свидетелем. Впрочем, о нем парень уже забыл. Проку от него было, как с коня молока.
Между тем амбал, не без труда расстегнул куртку, под которую моментально заполз холод, укрыв бархатную кожу юноши россыпью мурашек. В вагоне было холодно, даже включенные на полную мощность печки не в состоянии были обогреть довольно большой вагон поезда. И всю прелесть промозглости погоды парень почувствовал собственным телом, которое фактически и ничего не укрывало кроме куртки и узеньких джинсов. Рука Гарма в ту же минуту подлезла под майку, надавила на впалый живот, тесно прижимая Джонни к незнакомцу. Вроде бы ничего особенного, парень уже имел удовольствие ощутить на себе грубую мужскую ласку, но ситуация эта не лезла ни в какие ворота. Они в общественном транспорте, где вокруг много людей и видеокамер. А дальше лучше, рука скользнула ниже, по блядской дорожке из темных курчавых волосков, забираясь под пояс стареньких штанов и резинку немудреного белья. Парень на автомате свел ноги и отняв одну руку от перил, вцепился в запястье мужчины, стремясь его остановить
- Остановитесь! Прошу, смотрят же… - но на самом деле никто не смотрел. Утренние новости были куда интересней публичного изнасилования.

Почему? Как это почему? Потому что это не правильно и не естественно и аморально. Джонни еще не вполне догадывался, что хочет сделать с ним Гарм, но он уже считал это отвратительным. А все вокруг, выхоленный бездушный скот, в упор не видят, что твориться в каких-то пары метрах от них. Ведь это же так очевидно. Вот я здесь, заметьте меня, спасите! Но никто не замечал или не хотел замечать отчаявшегося мальчишку, отчаянно пытающегося предотвратить что-то очень нехорошее. Как только ладонь нырнула под пояс джинсов и остановилась где-то посередине аккуратно выбритого треугольника темно русых волосков, Моргана будто бы прошило током. Электрический разряд, с молниеносной скоростью пробежал по нервным окончанием и вернулся в то же самое место откуда начал свой путь, чтобы взорваться вяжущим густым теплом. В разных ситуациях одни и те же действия могут влиять совершенно по-разному. Был бы похититель кем-то из знакомых Джонни и были бы они сейчас в его комнате на первом этаже кампуса, подобное движение расценилось бы молодым человеком как шутка или легкое случайное прикосновение, способное лишь вызвать улыбку на лице от пробежавшей по коже щекотки. Но сейчас была совсем другая ситуация. Они находили в общественном месте, за его спиной стоял устрашающего вида незнакомец, который обнимал его прижимаясь всем телом и засовывал ему в трусы свою руку.  Даже если сам Морган находил эти действия крайней неуместными, его сознание определило этот жест неуместно возбуждающим.
Мужчина все же убрал руку, но лишь на мгновение оставил мальчишку в покое. Одним плавным движением он стянул с него пуховик и отдал его мастеру. Джонни не видел этого, он смотрел в другую сторону, разглядывая в том крошечном обозреваемом кусочке пространства, хотя бы одного человека, кому была бы не безразлична эта железнодорожная драма. Юноша пытался отвоевать свою куртку, но его силенок не хватило даже на то, чтобы удержать пуховик в своих руках.
Куртка, моя куртка. Чем она то помешала. Ладно, пусть, раз ему так хочется. Главное чтобы не убил и не покалечил… Господи, ну хоть кто-нибудь посмотрите сюда, неужели вы не видите… Юноша открыл было рот, чтобы закричать… но из горла вырвалось только облачко горячего воздуха, которое тут же растворилось в пространстве. Морган не мог понять, почему не может кричать, почему не может просить помощи, будто какая-то неведомая сила перешибла ему гортань лишая любой возможности произнести хотя бы один звук. Это ли не от страха, а может от нежелания?
Джонни машинально обхватил плечи руками, стараясь сохранить медленно улетучивающееся тепло. Будто читая его мысли, Гарм встал ближе и обнял студента своими ручищами, тесно прижимая его к своей груди. От него шло восхитительно приятное тепло, оно обволакивало хрупкое тельце невидимым покрывалом, беспрепятственно проникало под тонкую ткань белой майки и грело душу. Этот мужчина внезапно стал казаться Моргану чрезвычайно добрым и отзывчивым. Его объятия, вопреки огромной силе, не были грубыми или давящими. Они были нежнее прикосновений самой изящной девушки и вместе с тем дарили незаменимую ничем другим уверенность в собственной безопасности. Так обнимает отец своего перепуганного ночным кошмаром малыша…
Но все это было только видимостью. Дав пленнику немного успокоиться и поверить в добрые намерения, Гарм все же сделал то, что собирался сделать. Все уместилось буквально в несколько мгновений. Его рука скользнула по торсу юноши вниз к джинсам. Точное выверенное движение и блестящая пуговица отлетела от штанов, затерявшись где-то в ногах пассажиров. Еще секунда, звук расстегиваемой молнии и джинсы медленно скатываются вниз по худым ногам. Джонни не поверил в  произошедшее, но окутавший ноги холод дал знать о том что все что здесь происходит, происходит взаправду.
- Штаны!… - в голосе просматривается паника. Мальчишка начинает активно вырываться, пытается освободить свои руки и поймать сбежавшие к коленям джинсы. Он поднимает ноги, то одну то другую, освобожденной от объятий мужчины рукой пытается дотянуться до них, чтобы поднять и прикрыть срамные места, но не дотягивается.
- Почему вы так поступаете? – тихо, с придыханием, так чтобы слова услышал только насильник – Возьмите деньги... у меня есть немного на счете, я попрошу у родителей еще... только отпустите!!!

За штанами последовали и трусы.  Смешные белые плавки, которые будто бы небрежно висели на бедрах и казались на размер больше положенного. Такие не сложно стянуть, лишь слегка спустить с бедер и позволить мягкой свободной ткани самой скатиться по ногам вниз. Джонни яростно сопротивлялся, стараясь отвести руки мужчины от резинки трусов, задержать их, не позволить унизить его на глазах у честного народа. Он попробовал извернуться, вырваться из крепких объятий, но все попытки оказались безуспешными. Ему было нечего противопоставить силе Гарма, который, казалось, сейчас не старается утихомирить взбесившегося пленника, а просто играет с котенком, позволяя кусать и царапать тоненькими коготками его медвежью лапу.
Морган больше не сомневался в том, что его сейчас пытаются не запугать и не выудить денег, а  попросту изнасиловать. Грубо и жестоко, на глазах у совершенно незнакомых людей. Когда осознание этого факта все же дошло до парня, его сердце сжалось в комок и забарабанило в груди, будто намереваясь выскочить из костяной клетки. Он испугался, очень испугался. Боли. Унижения. Огласки. Пусть он уже имел секс с мужчинами, но то были постоянные связи и проверенные люди. Его ровесники. Изнасиловать – надругаться не только над телом, но и над душой, уничтожить ту крохотную частичку доверия, которого и так всегда слишком мало. Когда плавки скатились к смятым в гармошку штанам, обнажив самые интересные места, а руки юноши были скованы крепкой ладонью незнакомца на уровни его груди, юноша с ужасом замер, вжимаясь всем своим телом в стоящего позади насильника.
Этого было вполне достаточно, чтобы свести все попытки вырваться и дать о себе знать на нет. В отличии от женщин, у которых в генетическом коде записано быть вечной жертвой и показывать свою слабость при каждом удобном случае, не каждый мужчина решиться показать людям свои уязвимые места. Мужчина никогда не расскажет, что стал жертвой насилия или унижения. Это бы значило показать собственную беспомощность и недальновидность. Возможно, не слишком старался, чтобы избежать подобного или даже хотел этого, позволил думать, что доступен, позволил считать что блядь и прошмандовка, раз не сумел постоять за себя. Джонни Морган как раз был из тех, кто лучше стерпит, но никогда не расскажет и не покажет, что уязвлен.
- Пожалуйста прекратите, я случайно зашел в тот клуб. Я не хотел… вы ошиблись! – голос юноши дрожал, от волнения страха и подкатывающих слез. Он хотел спрятаться, провалиться сквозь землю, стать человеком невидимкой, в конце концов. Он вжимался тщедушным тельцем в Гарма с одной лишь целью – спрятаться за полами его плаща от любопытных глаз окружающих.
Конечно же Джонни не просил никого о подобном безумном трипе, но парень понял скрытый смысл произнесенной мужчиной фразы. Они оба знали, зачем он пришел тем вечером в клуб, оба знали как бы закончилась та ночь, если бы на студента хоть кто-нибудь обратил внимание из мастеров. Наверное, впервые за свои двадцать лет юноша захотел простых случайных связей, без обязательств лишь на одну ночь. Он хотел мужчину, который смог бы приказать ему, который смог бы позаботится о нем. В глубине души он действительно жаждал насилия, жаждал сбросить с себя оковы и вспорхнуть к небесам. Но он это себе не так представлял, для Джонни Моргана происходящее было слишком круто.
А между делом шершавые ладони насильника заскользили по его телу, исследуя каждый изгиб, каждую впадинку. Рука без труда укрыла тщательно выбритую промежность (Джонни основательно готовился к выходу в большой город), подарила немного тепла узким бедрам и вздрагивающему при каждом прикосновении впалому животу. Джонни оставалось только терпеть, стараясь изо всех сил сохранить свое достоинство, но уже не для себя, а для окружающих. Ведь если поднимется шумиха, об этом наверняка узнают в университете и тогда на него ляжет несмываемое постыдное клеймо грязного пидора, которого отымели в вагоне поезда. Ему придется вернуться домой, но там будет нисколько не лучше чем здесь. Его жизнь будет закончена, так и не успев начаться.
Мальчишка кусал свои губы и без конца шарил глазами по вагону, теперь уже в надежде, что никто его не видит. Он бросал короткие испуганные взгляды из-за торчавшей полы черного плаща, пока тихий голос мужчины его не отвлек. Слова заставил заволноваться, парен замотал головой, пока не сцепился со взглядом Гарма, который помог ему найти искомый объект. Пожилой мужчина, тихий опрятный старикан. Его мутный взгляд был буквально пригвожден к обнаженному телу подростка. Его глаза без устали следили за движениями насильника, а тот в свою очередь не скупясь на ласки позволял этому случайному свидетелю насладиться ситуацией. Это было более чем мерзко и ужасно. В один миг парень накрутил себе, что все в этом вагоне наблюдают за ним. Из-за оправ темных очков, утренних газет, из-за плеча впереди сидящего. Он вдруг оказался среди голодных гиен, готовых поглумиться над случайной добыче и при любом удобном случае разорвать на куски.
- Пожалуйста, давайте уйдем. Я сделаю что угодно для вас… - парень внезапно вспомнил про еще одного свидетеля, Мастера, так его называл насильник . – и вашего друга! – взгляд тронул лицо ошарашенного и возбужденного сообщника того зверя что стоял у Джонни за спиной. – А, Мистер? Хотите я отсосу у вас!? Только не здесь. Пожалуйста, не здесь, на меня смотрят. – На мужчину смотрели два по щенячьи трогательных глаза. Юноша улыбался, но улыбка была явно натянутой и не искренней. А та грязь что лилась из его аккуратного еще детского ротика от этого казалась невероятно пошлой. Но для Джонни это был ощутимый шанс может не на спасение от пытки, но спасение от публичного унижения. Он не верил в то, что говорил, но сейчас было главное одеться, главное уйти отсюда, а там видно будет. Вдруг удастся сбежать, вдруг удастся договорится. Но не здесь, не здесь…