Запись №22: Nice to meet you
О друзьях

Я легко знакомлюсь с людьми и также легко расстаюсь.
Существует множество способов сблизиться с незнакомым человеком: мелкий моросящий дождь, скуренная в торопливом молчании сигарета, неслучайно забытая зажигалка. В трехчасовой ожидании в консульстве сегодня познакомился с двумя хипстерами, и одной мировой теткой, любящей путешествовать автостопом. Все мои друзья - одноразовые.
Каждый незнакомец закрытая книга для меня. Можно рассказывать о себе, что угодно, чувствуя, как тебе платят той же монетой. Этакая игра в случайных попутчиков. Я охотно верю всем историям, тогда мир не кажется заполненным педантами, снобами и тоскливыми гопниками без выдумки.
С друзьями очень много мороки, они хотят разнообразия, даже когда ты этого не хочешь. Их нужно удивлять. Они приходят в твой дом, оставляют у тебя свои зубные щетки и носят твои футболки, а потом в один прекрасный день не возвращаются. Просто больше нечего давать друг другу.
Этого парня в магазине продажи инди музыки, кажется, зовут Грэг. Он все никак не может меня запомнить, и это меня умиляет. Мне кажется, это потому что он жестко долбает какую-то ядерную наркоту. Но Грэг улыбается как Иисус, завидев меня, хотя кое-кто утверждает, что Иисус не смеялся. Пять минут разговора о какой-то группе, а потом о другой, и он говорит мне, что я - классный чувак. Я понимаю, что через семь он предложит вместе пойти с ним на концерт тех самых парней, рубящих нюрэйв. Самое время уматывать.
Иногда я сам поражаюсь, насколько все просто. Здесь главное не перебарщивать и не быть навязчивым - это утомляет, и собеседник начинает думать, что ты просто лузер, и тебе не с кем общаться. Всегда должно присутствовать ощущение того, что темы для разговоров могут исчерпаться, и мы разойдемся по своим делам, не испытывая при этом неловкости. Никто не терроризирует, не пытается играть на привязанности. Это и есть свобода.
Я волен идти направо или налево, могу сыграть сучку, а могу малышку с глазами Бэмби, и все это прокатит за чистую монету. Я никогда не называю свое настоящее имя, у меня слишком много выдуманных, соответствующих моему настроению.
- Можно попросить у тебя сигаретку? Кстати я Алекс...
- Вау, у тебя в плеере такой же плейлист как и у меня...а я Крис.
- Холодно, да? Может по кофе? Ага, а я...
Простота - вот что подкупает. Можно множество раз оказываться на пороге, когда тебе открыли дверь, зовут в дом, говорят, что ты классный чувак, вручают ключи и наливают текилы, но избежать стадии, когда следует расстаться с выжатым, как лимон, другом. Знаете любимую фразу "Мы больше ничего не можем дать друг другу"? По кому-то звонит колокол. Люди, имеющие схожие интересы, фаны кино или музыки сходятся быстрее, чем все остальные. Мы расстаемся по-поросячьи счастливыми, чтобы больше не встречаться.
Но держаться на границе сложнее всего, нельзя нарушать равновесие, а то из двух милых незнакомцев мы превратимся в приятелей, что вначале зашкалит кайфом, запенится пивом и застучит бильярдными шарами, а потом начнет увядать и покроется коростой из уникальности, индивидуальности и защиты собственного мнения. Пока мы на нейтральной территории, все сулит возможности, а не исход. Стоит только ответить: "Да!", как мы пересекаем черту. Я больше не верю в друзей на всю жизнь, поэтому незачем травмировать друг друга.
Не то чтобы я никогда не хотел позвонить по некоторым впаренным мне номерам телефонов, но всегда себя останавливал. Мне всегда найдется с кем выпить пива или поговорить по душам. Мне всегда окажет моральную поддержку любой мало-мальски знакомый человек, потому что когда я смотрю вот так и хлопаю ресницами, мне сложно в чем-то отказать. Я всегда найду с кем заняться сексом, потому что когда я улыбаюсь вот так, кто-то готов начать раздеваться, забив на предлоги и прелюдии. Я с одинаковым мастерством бужу в людях то, что мне нужно, начиная от трогательной заботы, заканчивая тупой похотью, так зачем все усложнять привязанностью? Этот мир итак слишком сложен.
- Привет. Душно черт побери. В этом клубе никогда не работают кондиционеры... Аха, ну пойдем выпьем.

Отредактировано Гектор (2010-06-18 02:34:41)

Запись №24: Стардания ей к лицу
О причинах

В какой-то момент я понял, что замотан настолько, что не было сил даже на сон. Я сидел в сумрачном кабаке, лакая пиво, и разговаривал с очередным случайным-неслучайным знакомцем. Неожиданно приятные внимательные глаза, темные, как черника и перец. Мои слова о проблемах звучали жалко и беспомощно, хотелось плеснуть на них спирта и поджечь, чтобы придать им немного жизни. Но он слушал и не перебивал, словно это было действительно что-то важное.
- Твоя проблема в том, что ты не умеешь расслабляться. Скажи, ты можешь выйти на улицу и заорать от счастья или от злости на весь мир? Просто ни с того ни с сего?
- Нет, - я покачал тяжелой пьяной головой.
- Тебе даже для такого пустяка всегда нужна причина. Физическая, острая как воткнутая в глотку роза.
Я снова скептически мотнул головой. И тут он мне врезал. С размаху открытой ладонью по лицу. Очень больно и унизительно. Было именно обидно, как будто ты - ребенок, и вдруг увидел, что тебе на день рождения вместо щенка подарят десятый по счету развивающий конструктор. Давно сдерживаемые слезы полились сами собой, неудержимо, словно внутри прорвалась невидимая плотина. А он держал меня за плечи и подливал мне пива, приговаривая, что так гораздо лучше.
В эту ночь я спал как младенец.
Иногда я хочу, чтобы в моей жизни появился кто-то, кто мог отвешивать мне пощечину, скажем, раз в час. И за каждый удар я бы говорил "спасибо".

Отредактировано Гектор (2010-07-01 00:33:53)

Запись №26: Бессодержательная

Моя голова сегодня воистину пустая голова блондинки. Расколотый орех с иссохшей мякостью. Кость, короче. Но пару выводов она сделала

1) Иногда любить кого-то - это все равно что колоться грязной иглой. Бессмысленный такой экстрим с последствиями для организма.
2) Смешная фраза - нам нужно отдохнуть друг от друга.
Когда человек говорит такое, он признает свою эмоциональную импотенцию. Так, как будто еще что-то можно вернуть, и все будет как раньше. Фраза, которой не сжигают мосты, а оставляют их тихо незаметно тлеть. Я все еще собираюсь сказать это вслух?
3) Плохо быть разным.
Никогда не знаешь какой стороной повернется твое внутреннее "Я".
А может вот так - "R"?
4) Есть вещи, которые я не пойму никогда. Может это и хорошо.

В психологии есть такая практика: писать на бумаге все плохое что произошло с тобой за какой-то период, а потом рвать на мелкие части или сжигать. Аутотренинг с анализом неприятностей, типа помогает расслабиться и поработать над ситуацией. Жаль нет практики, как выколоть из глаз воспоминания.

Зпись №28: Цена
О хирургии

Потолок белой выхолощенной до стерильности палаты мягко скребет по коже паутиной витиеватых трещин. Он уже научился складывать из них слово "вечность", уподобившись милому мальчику Каю. И ненавидеть потертую штукатурку потолка так люто, что начинают кровоточить десны. Белесый локон, неровно отрезанный, второпях на полу, устланном линолеумом. Рядом горсть еще таких же. Его глаза уже никогда не будут ярко-голубыми, в них очень долго отражался цвет больничных стен, грязный, блеклый, как самая медленная болезнь.
Укол в вену, гильзы наполненные безмятежностью, жидкое крошево разгоняется по крови. Тяжелая одуряющая пелена успокоительного. Наркоз. Он слышит собственное сердце, которое почему-то бьется у него в ушах, кажется, он сейчас уверует, что тонкая серебряная нить отделится от пуповины и воспарит под потолок или в космическую бездну.
Вы когда-нибудь слышали, как хрустит под пилой Ваша кость?
Под голодной циркулярной пилой, превращающий Ваш каркас в кровавую пыль. Наркоз.
Полузеркальный потолок, даже если не хочешь смотреть, все равно увидишь, как с тобой проделывают всякие кошмарные штуки.
Ему кажется, у него красивый череп.
Скальпель, зажим, пила. Секунды растягиваются медленно и мучительно. Несколько швов, тонких, словно сеть паутины. Белая повязка на лицо. Красота неописуемая... все начинают жалеть и уступать дорогу, словно он ущербный и нуждается в их жалкой милости. А дальше приходит боль, он тихо прижимается израненным лицом к подушке и врубает на полную какой-то рубящий тяжеляк. От боли внутри под кожей неожиданно в такт западает долбящий ритм.
Только сейчас приходит в голову мысль, что хирург мог его изуродовать. Или случайно убить. Так сложно доверить свою жизнь кому-то.
Все мы вынашиваем свою смерть, которая, как младенец, растет внутри, питаясь алой теплой жижей. Он бы не хотел, чтобы она пришла к нему на операционном столе.

Отредактировано Гектор (2010-07-11 22:44:02)

Запись №30: Home, sweet home
О дороге к дому.

Утро. Долгая дорога к дому, усталые светофоры, захлопывающие пасть за сонными путниками, и город, пропускающий машины к себе в нутро. Я хочу спать и тихо собираю свои сны на заднем сидении авто. Из битого стекла, бисера пота тех липких видений, извечного статуса инвизибл, капель крови у рта, вырванных листов блокнота в клетку. В последнее время в моей жизни стало слишком много пустых бутылок и пустых глаз...
Я всегда думал, на что это похоже, когда ты переполнен словами. По ощущениям, это как будто желудок набит спятившими дерущимися крысами. А потом ты блюешь лепестками роз, темными, как куски сырой печени с острым запахом ржавчины. Если все мои слова стоят дороже, чем бумага для их печати, значит это дивное небо я копчу, можно сказать, не зря.
Я все-таки засыпаю под мерное шуршание колес по асфальту. Мне снится Джокер, протягиващий револьвер.
- Помотри на историю, что ты видишь? - сухо шепчет мне он, поблескивая слепыми бельмами глаз. - Великих мертвецов. Когда ты мертв, все, что ты сделал - становится интересным.
Револьвер все еще ревниво хранит тепло его неживой руки, костлявой, состарившейся под юбкой у Фортуны. Я всегда играл на стороне Джокера и по его правилам. Я никогда не проигрывал. Дуло у виска успокаивает, холодит, словно анастетик. Бах!
- Мы приехали, - голос водителя вырывает из сна, в котором я уподобился великим бессмертным. Я достаю из кармана джинс две смятые бумажки и закуриваю сигарету перед домом. В шесть утра удивительно тихо и никого нет.
Единственное, чего я хочу - мне, как умирающей кошке, сейчас нужно побыть одному.

Отредактировано Гектор (2010-07-25 16:34:31)

Запись №32: Паутина
О паутине

Вам когда-нибудь дарили тарантула? Было занятно наблюдать, как жирная тварь ползет по стеклянной банке, бодро перебирая мохнатыми лапками. Я любовался часами и кормил его сырой печенью, пока он однажды не укусил меня. Пришлось его раздавить. Иногда я жалею об этом, как будто бы я убил похожий на меня агрессивный кусок хитина и внутренностей. Видя как мохнатое чудовище выпускает паутинный шелк, я понимал одну важную вещь: этот мир - мир  пауков. Каждый из нас посвящает свою жизнь тому, чтобы сплести самую лучшую сеть и не увязнуть в чужой. Иаверное поэтому мы часто не доживаем даже до 50ти, растрачивая свои силы на бесполезное в сущности занятие. А я... я привык ухоить из жизни людей не громко хлопая дверью, а тихо притворяя ее за собой, чтобы у меня было достаточно времени убежать.
Свеже вымытые стекла, пол и потолок. Когда внутри что-то не ладится, я убираю пространство вокруг себя с удвоенной энергией. В пепельнице ровный слой темно-серого пепла, хлопья которого оседают внутри. В мусор отправляется коробка с неактуальными теперь воспоминаниями: о прикосновениях, о боли и нежности, о часах, о простом человеческом тепле. В зеркале отражаются чужие глаза. Кажется, кто-то умер, осталось не потерять свою тень.
Иногда бывает так, что все хорошее не идет тебе в прок, поэтому я не храню об этом ровным счетом никаких воспоминаний. Есть только здесь и сейчас, здесь и сейчас, здесь и сейчас... ненужный багаж прошлого прибивает к земле почти также как цепь к позорному столбу.
Мои слова постепено стремятся к нулю. Я даю обет молчания и зашиваю свой рот шелковой красной нитью. Не слушай меня, забудь все, что я когда-то говорил. Вполне возможно, что я лгал. Все, что ты усышал от меня подели на два, и еще на два, и еще на два... и не задохнись в моей паутине.

Отредактировано Гектор (2010-08-21 13:27:51)

Запись №34: Круги на воде
Об утре

Ночь расставляет все на свои места и ложится у ног мертвым саваном. В оплавленных свечах застывают воспоминания о нежных ударах по щекам и удавке на шее. Утро, холодное и неприветливое, как сон опиумного курильщика, путается в волосах и застилает глаза. Холодная мятная паста на губах, когда он чистит зубы, смывая его поцелуи. Жесткая мочалка жалит тело острее, почти нож для бумаги вскрывающий тонкую хрупкую грань. Он хотел бы сохранить запах этой ночи как можно дольше, но нельзя, иначе свихнется.
Хлопок двери прибивает к земле, и он сидит на полу и видит в разрозненных частях старых обоев серый бетон, расстояние между молекулами, липкую смесь каменной крошки, воды и гипса. Он забывает дышать и пропускает удары сердца.
Кто знает о том, как время измеряется мерным стуком капель из плохо закрытого крана?
Мелькает шальная мысль, что вдруг он вернется. Он берет в руки телефон. Первый гудок замирает не проходящей трелью где-то под черепной коробкой. Потихоньку одевается, понимая, что уже опоздал на работу. След от зубов на коже, как распустившаяся фиалка. Не думать ни о чем, черт возьми. К телефону так никто и не подходит.
Возьми, пожалуйста, трубу, я ведь не могу быть один. Меня нужно спасти. 
О натертый сосок болезненно трется ткань рубашки, воскрешая в памяти вопящий отголосок ночи. Кожаный ремень затягивается на бедрах потуже. Орудие пытки, согретое теплотой его тела. Нужно выходить.
- Алло?
- Мам, с днем рождения. Как дела? Можно я приеду пораньше?

Отредактировано Гектор (2010-09-10 20:29:41)