1. Имя персонажа
Рейнард (Гидеон) Меркадо, Гарм

2. Возраст
40

3. Рост
199

4. Внешность персонажа
На вид высокий и крепкий. Рельефы приобрел от борьбы и тяжелого физического труда, а не от «качалки», так что не засушенный сморчок «из модельных», а настоящий мужик, с мясом, широкими костями и тяжелыми кулаками.
По фигуре тот самый треугольник, сужающийся книзу. Из-за ширины плеч не во всякую дверь пройдет, зато «дудки» при желании и без мыла натянуть сможет.
Тип внешности – скандинавский. Светлые волосы, светлые глаза серого невзрачного оттенка, и светлая же кожа. Волосатость умеренная.
Шрамов на теле достаточно, почти все – последствия бурной бойцовской молодости и пристрастия к боли. Следы выглядят светлее кожи на тон, так что в глаза бросаются только от загара.
Шрам который скрыть не получается – на шее, под кадыком, по форме полукруга, похожий на след от удавки, но с рваными краями.
На левой руке не хватает безымянного пальца, ибо был срезан под корень.

5. Характер персонажа
Гарм верный пес, но с характером. Людей делит на группы, словно в животной иерархии.
Тех, кого он уважает, можно пересчитать по пальцам, но отношение к ним равносильно безграничной, животной преданности. Ценить в людях может как ум, так и далеко не положительные качества: изворотливость, хитрость, жестокость, страсть.
Тех претендентов в друзья, что меньше чем Хозяева жизни по размерам ума и эго, Рей воспринимает как щенят. Может долго и упорно прощать шалости, ненавязчивые заигрывания, похожие на дерганье кобеля за уши, но всегда проводит четкую грань между игрой и позерством. На последнее не поскупится приложить физическую силу, вплоть до тяжелых переломов, показывая, где место кутенка, и куда ему лезть не след.
В третью группу попадают потенциальные конкуренты. Среди женщин Гарм встречал таких только дважды, но из уважении к силе ума и характеру, запертому в хрупком теле, оба раза признавал свое поражение без боя. Мужчин же воспринимает не иначе как кобелей, задравших ногу на его забор. Сначала проверит прочность на зуб, а потом уже будет решать: друг человек, или враг. И не дайте боги ему почувствовать в «кобеле» слабину, такой обман не прощает.

6. Увлечения персонажа
Ночной свистун. В том смысле, что видом творчества выбрал художественный свист, ставший со временем не только средством самовыражения, но и навязчивой привычкой, обоснованной отсутствием нормального человеческого голоса после травмы.
Голос также можно назвать особенностью. Рей не говорит, а рычит, выдавливая из себя слова редко и с большим трудом. Звуки различимы, но с некоторым затруднением, словно кто-то попытался научить собаку произносить знакомые слова.
Кричать, стонать, или издавать какие-либо высокие и громкие звуки Гарм не может вообще. Заменяет их пресловутым свистом, способным передать разнообразные эмоции: восхищение, раздражение, внимание.
Долгое время был бойцом на подпольном рынке без правил, считался ходовым товаром, пока не постарел, но навыки пока что сохранил. Дерется как черт, жестко, не жалея соперника и пользуясь приемами, давно запрещенными во всех видах единоборств.
Любит книги, в последнее время скатился до легкого детективного чтива, раньше предпочитал классику и исторические романы.
Умеет и любит как получать, так и приносить боль, снижая при этом физические повреждения к возможному минимуму и разбавляя все это убойной дозой секса.

7. Сексуальные предпочтения персонажа
Активен. Бисексуален.
Любит когда ему причиняют физическую боль. Может долго и с удовольствием ее переваривать, но после определенного момента сорвется и выдаст насилие в ответ.
Для тех, кого он считает равными, идеальный вариант прелюдии – драка.
В случае с хрупкими и молодыми, модель поведения меняется. Любит когда его таскают за поводок, поскольку в такой ситуации чувствует себя догом рядом с миниатюрной блондинкой. Играет роль телохранителя, молчаливого защитника.
В сексе может быть обаятельным насильником, нежным любовником или бездушным садистом – все зависит от того, какую потребность почувствует в партнере.
А чутье его редко подводит.

8. Биография персонажа
Прежде чем расписывать жизнь Гарма, стоит рассказать о его родителях. Ведь у любой породистой собаки первым делом проверяют родословную.
Отец был спортсменом, из тех, кого не постесняются назвать истинным арием. Он был высок, массивен, красив и совершенно наивен.
В десятиборье Игнас оказался совершенно закономерно, ибо шел с упрямством быка к тому единственному, что в этой жизни понимал.
А вот женатым он оказался совершенно случайно.
После Олимпийских игр 1948 года, столь статного француза подметила молодая и хваткая особа.
Ребекка Абае была чертовски хороша собой. Черноока, черноброва, крутобедра, в общем, весь тот женский набор прелестей, что способен свести мужчину с ума, дан ей был от рождения за мизерную плату – отвратительную и всепоглощающую любовь к деньгам.
Олимпийский серебряный медалист стал для нее хорошей парой, и она окрутила будущего мужа своих детей в два счета.
Сказка закончилась бы хорошо, если бы как-то не всплыла на свет божий пагубная страсть.
Отец Ребекки владел сетью меховых салонов, это приносило очень неплохой доход семейству, однако на горизонте забрезжила нелегальная идея сбыта краденных меховых изделий, и женщина не смогла устоять.
Почти два года нелегальный бизнес развивался успешно, но все хорошее заканчивается. Всю семейную «банду» накрыли, и начался суд.
С ловкостью, свойственной «породе» Ребекка выставила виноватыми отца и мужа, уточнив, что зачинщиком дела был именно муж,  а сама, пользуясь тем, что была в положении и, давя на жалость, отделалась всего лишь условным сроком.
Суд состоялся, мужа посадили на тридцать лет, отца на пятнадцать, а Ребекка уже через пол года после печальных событий щеголяла в дорогом лимузине со своим новым мужем.
Гидеон родился ровно в срок, крепеньким малышом с отвратительно светлой шевелюрой.
Второй муж Ребекки за десять лет мирного сосуществования так и не смог признать мальчишку сыном, был с ним холоден, но старался не обделить вниманием на фоне двух дочерей от первого брака и младшего сына.
В свою очередь Гидеон понимал условия игры по-своему и всячески старался завоевать любовь единственного отца, которого он знал.
Игра на скрипке, хорошие оценки в школе, примерное поведение дома и на людях. Все это делало жизнь ребенка удивительно скучной, отвратительной и вялой, но с отцовским упрямством он старался добиться своего. Переломный момент случился в двенадцатилетнем возрасте, когда пухленького и неспортивного мальчика его же сверстники поставили перед нелегким выбором: сдаться и сдохнуть, или же выжить несмотря ни на что.
Подростки бывают крайне жестоки, об этом часто пишут во всех психологических сборниках для домохозяек и пособиях для курсантов полиции, но люди вырастая, упорно стараются забыть какими чертями они были, а потому не берут в расчет детские забавы своих щенят.
В частной школе, в которую Гидеона родители определили на полный пансион, нравы были крайне жестокими. Подростки метили территорию, грызлись, и все это под шелком младенческих лиц, смехом ломающихся голосов и большими деньгами родителей.
Непредвиденная ситуация случилась под рождество, когда в пансионате остались лишь те, чьи родители не смогли, или не пожелали забрать отпрысков домой на каникулы. Среди прочих был и Гидеон.
По возрасту он значительно уступал той группе семнадцатилетних ребят, что стали его временной компанией, но амбиции всегда идут впереди возможностей.
Первая сигарета, первый глоток дорогого алкоголя, первая шлюха, увиденная не на обложке журнала.
Как молодую, отвратительного вида девицу удалось тогда протащить на закрытую территорию, Гарм не знает и по сей день, но лицо ее он хорошо запомнил.
Большие, густо подведенные глаза кофейного цвета, вызывающего вида алая помада на тонких потрескавшихся губах, пьяная улыбочка, каркающий, отвратительный смех и густые каштановые волосы в застывшем вальсе неугомонных кудрей. Чем-то она даже была красива, но судьба поступила с ней жестоко, выкинув тогда в общество молодых стервятников, как глупую рыбу.
Происшедшее тем вечером полиция назвала бы несчастным случаем, не больше, но страх всегда заставляет смотреть на мир иначе.
Шлюха, которая еще до школы была под кайфом, добавила с подростками шампанского, не зная, что развлекающиеся богачи пожелали посмотреть на то, как «гусыня» запоет под шипучкой с наркотой.
Пусть даже и ночная бабочка, но девица умерла отвратительно, так, как не должен был умирать в прекрасном мире юного Гидеона даже злейший враг из очередного детского мультсериала.
Когда полупьяные и веселящиеся мальчишки смогли осознать, что произошло, в комнате повисла гнетущая тишина. Каждый думал о том, как выкрутиться, но каждый боялся произнести вслух единственное верное решение – доложиться о происшествии охране и директору и понести наказание.
Общим, скорым голосованием было выяснено, что от трупа надо избавиться, а тайну сохранить, как что-то крайне важное и правильное. Такое случается, когда подростки перечитают романтических книг.
Клятву взяли и с молчавшего все это время арийца. Клятву на собственной жизни, которую почти месяц он нес как тяжкий крест.
Но одно дело бороться с собственной, ленью, а другое – ломать стереотипы сложившиеся едва ли не с рождения.
В тот момент, когда мальчик сломался под гнетом собственной совести, его «крайне вовремя»  перехватили друзья по клубу тайных убийц.
Памятуя рассказ об упрямом и наивном отце, можно себе представить и реакцию Гидеона. Он ни в какую не желал поддаваться уговорам, увещеваниям и даже угрозам, так что последним, что оставалось  - избавиться от такого несговорчивого свидетеля.
Против более крепких пацанят шансов у пухленького полуеврея было крайне мало. Если быть честным – никаких. Но как и любое живое существо сын олимпийского чемпиона отбивался до тех пор, пока были силы. Его повалили толпой.
Кто-то принес кусок колючей проволки, узорный как терновый венец. Ажиотаж, кипящая кровь, новые, более крепкие узы настоящего убийства – кто бы смог сказать тогда подросткам нет.
Душили тогда по очереди, закручивая за спиной веревку при помощи черенка от короткой садовой лопатки. Закручивали до тех пор, пока жертва не перестала кричать и брыкаться, но никто так и не желал сделать последний виток, чтобы подрагивающее тельце наконец успокоилось.
Возбужденно перешептывающуюся у школьной конюшни компанию, спугнули делающие обход охранники.
Гидеона удалось спасти.
Впоследствии Гарм признавался самому себе, что не благодарен врачам за то, что они вытащили его с того света. Если б его жизнь закончилась тогда у деревянного, крашеного в бардовый цвет забора, он бы не совершил всех тех грехов, что теперь висят на его шее неподъемным грузом.
На реабилитацию покалеченного подростка тогда ушло около года. Операция прошла успешно, раны затянулись быстро, как на бродячей собаке, но ни голос, ни прежняя уверенность в завтрашнем скучном дне, обратно не вернулись.
Школу пришлось сменить, дело на обидчиков не завели по причине высокого положения их родителей, а жизнь казалась устрашающе огромной, оскалившейся клыками колючей проволки.
Единственное верное решение смог принять отчим. Он отправил отпрыска в секцию для борьбы, чтобы укрепить не только тело, но и дух; вызвать в забившемся в угол сознании способность снова смотреть на мир с прежней уверенностью и упрямством.
Борьба и в самом деле помогла, но как сдвинутый с мертвой точки маятник, Гидеон из одной крайности всепоглощающего страха подался в другую. Он потерял свой страх.
Каждый последующий год жизни приносил все более изощренные виды самоуничтожения. Алкоголь – с пятнадцати, тогда же табак, потом гонки по ночным улицам на отцовском автомобиле, шлюхи, пьяные драки в барах, драки на улицах со случайными встречными, драки везде и по любому поводу. И бесконечные приводы в полицию.
Подростку, заигравшемуся в войну со всем миром, потакала мать, вытаскивая его раз за разом из неприятностей, а отчим просто молчал, окончательно разуверившись в том, что ребенок от уголовника может достичь успеха в его глазах.
Последней чертой должна была стать наркота, которая поставила бы сверху гранитную плиту и дала бы возможность всем спокойно вздохнуть. Но неудачный эксперимент по смешению арийской и еврейской крови, как животное, избегал этой крайней черты, инстинктивно понимая, что это будет конец.
Тогда то и случился на пути Гарма Марио Фальконе.
Отдыхая после очередной сделки в одном из бесконечных ночных клубов, мафиози сразу заприметил молодого мужчину, ведущего себя крайне вызывающе и агрессивно. Казначей словно чувствовал, что в зале постепенно, заглушая музыку, начинает трещать электрический заряд скорой драки, и неотрывно следил за возможным зачинщиком.
Гарм не заставил себя долго ждать и даже несколько удивил иностранца, ввязавшись в потасовку с целой компанией особо разгорячившихся за вечер ребят.
Потасовка была бурной, болезненной и жаркой. На утро, когда всех смутьянов уже рассадили по полкам в обезьяннике,  уборщики собрали на дискотечном полу достаточно осколков от зубов, чтобы склепать вудуистское ожерелье.
В тот злопамятный день за Гидеона впервые внес залог совершенно незнакомый ему человек, но ни часа с тех пор не прошло без мысленной благодарности жестокому сицилийцу.
В недельный срок 25летний ублюдок исчез из родного города, памяти родителей и собственного замкнутого круга, разом оборвав все нити, которые могли связывать его с прошлой жизнью.
В тот же год на Черной арене подпольных боевых клубов появился новый боец.
Марио представлял своего любимца как Рейнарда Меркадо, чистокровного арийца, верного пса, готового вызвать в подполье свой миниатюрный Рагнарек. А Гарм просто дрался, до упора, до последнего вздоха, не жалея ни себя ни противников, и испытывал от этого удовольствие, далеко выходящее за пределы наркотического кайфа или сексуальной разрядки.
За одиннадцать боевых лет слава, передававшаяся шепотом или в записках на дорогих визитках, уже успешно работала на пса. А его сознание, давно потерявшее человеческие качества, все глубже уходило в животное состояние, так что ни ошейник с поводком, на котором низкорослый Марио водил своего двухметрового «щеночка», ни публичные случки с дамами, разной степени адекватности и дохода, Рея уже не смущали.
Для него наступил Рай на Земле, и ради этого Гарм готов был отдать свою голову, сердце, все кости и все мясо разом. Но возраст начал брать свое.
Одно дело всемирно разрешенный бокс, с его федерациями, медиками, контролями веса противников и заслуженной пенсией. Другое дело черный рынок живой плоти, в котором побеждает тот кто злее, сильнее и моложе. Тридцать семь лет оказались для Меркадо тем пределом, за который он не смог перебраться даже цепляясь ногтями и зубами за «сырую землю» арены.
Вечер перед встречей с Мао мужчина хотел бы забыть, но память, такая капризная шлюха, в этом его удовлетворить не пожелала.
Марио, как обычно, блиставший в своем отглаженном белом костюме, казался ангелом. Черным ангелом разврата, похоти и нечеловеческого вожделения, которое для Рейнарда было крайне тяжко подавить. Ни возраст Хозяина, ни его насмешливое покровительство не могли изменить это странное чувство, и сицилиец пользовался своим превосходством над бойцом без зазрения совести. Сидя на краю стола в крайне расслабленной позе и размахивая в процессе объяснения руками, он веселился, наблюдая за тем как верный его Гарм стоит молча на расстоянии нескольких метров и глазами поедает объект обожания.
Сегодняшний бой должен был доказать узкоглазым, что Европа не только не выродилась, но и готова предоставить своих «мальчиков» на их арены для карликов.
Гарм молчал и слушал.
Даже если в его голове крутился целый хоровод предложений и мыслей, он всегда предпочитал оставаться пешкой, не принимать решений, и эта философия позволяла ему молча ждать, когда Марио снова захочет хоть на вечер стать его сукой. Захочет почувствовать рядом живое, горячее тело.
Если бы не выработанная годами собачья верность, Марио оказался бы потерян для окружающих, Рей бы просто его не отпустил, как собака любимую кость. Или бы убил из ревности.
Выслушав соловьиную песнь о невероятно удачной сделке, и погладив большим пальцем плоское кольцо на безымянном пальце, красовавшееся именем «Гарм» и личным клеймом собственности Фальконе, боец вышел, в дверях на мгновение столкнувшись с маленькой восточной женщиной.
Этому стоило придать значение, но хрупкое создание цокающее по бетонным полам тонкими шпильками так быстро ускользнуло куда-то в коридоры, оставив на коже, где-то между нижних ребер зудящее ощущение едва заметного укола боли, что Меркадо не понял ровным счетом ничего.
Поединок начался без лишних трудностей.
Китаец Мао был действительно изворотлив как кот, его трудно было поймать или тем более прижать к полу, но те удары, что попадали в цель, заставляли бедного коротышку несколько секунд приходить в себя, пьяно пошатываясь.
Несмотря на некоторую усталость, и холод, сковавший бок и левое плечо, Рей был уверен, что доведет поединок до конца без лишних трудностей, но тут, хитрый кот перешел из гибкой обороны в нападение.
Это был самый отвратительный вечер в его жизни, вечер, когда Марио ушел со своего царского трона еще до того, как его пес позорно упал на колени, парализованный болью и нежеланием организма жить дальше.
Марио не видел, как Гарм молча упал мордой в серую пыль и уже не пытался подняться. Марио не видел, как после боя тело с переломанным носом, челюстью, ребрами и рукой вытащили «за кулисы», проверили отсутствие пульса и упаковали в пластиковый мешок.
В тот вечер Рейнард проиграл больше чем бой.
Как и любые возможные последствия такого веселого вечера в компании бойцов, Гидеона везли в пластиковом криминалистическом пакете для человеческих останков на пирс, где должны были погрузить в лодку и с камнями сбросить подальше в прохладные воды.
Людская жадность сыграла свое. Открыв пакет с хорошо отбитым мясом, двое непутевых чистильщиков минут двадцать пытались снять с пальца туго засевшее кольцо. Кожа вздувалась, царапалась, но не позволяла спихнуть перстень из платины, а колечко можно было загнать и очень хорошо, тем более что владельцу на том свете оно уже было не нужно.
Пришлось доставать из бардачка плоскогубцы и отрезать палец у корня, пытаясь перекусить его вместе с костью.
Как оказалось, легче было сказать, чем сделать. За этим занятием голубков и застал береговой патруль, спугнув стервятников с раздела туши. Но палец с кольцом утащить они все же успели.
Второй раз Гарму крупно повезло. Полицейские пакет не стали закрывать до приезда патологоанатома, а врач постановил что «труп» все еще живой. Спасли.
Опять больница, опять реабилитация, опять боль не в теле, а гораздо глубже, в душе.
С той лишь разницей, что в этот раз никого рядом. Ни друзей, ни врагов, ни Марио.
Когда удалось выбраться из больницы, Гарм отправился на поиски Хозяина. Но ни в клубах, ни в съемных квартирах не было ни следа. Словно сицилиец решил разом покончить с прошлым. Боль росла. День за днем, все сильнее Рей чувствовал свою вину за то, что проиграл, подвел единственного человека которому верил настолько слепо, что шел за ним годами через грязь, деньги и трупы, считая каждый день своим собственным Раем на земле.
Но следа не было.
Бойцом покалеченного старика (по меркам клубов) уже не брали, а все что Гарм умел, было связанно с болью.
По старой дружбе один из барменов посоветовал попробовать стать Мастером в ночном парижском клубе для особо извращенных натур. На обучение у Рея ушел год, на попытку привыкнуть к новой жизни, возможно, уйдет весь ее остаток.
Возможность стоять на коленях, когда всю жизнь стоял в полный рост, подарком не была, с ней приходилось ежедневно смиряться, но, постепенно новый вариант жизни начал приносить свое извращенное удовольствие и окном в новый мир стал один из клиентов, порекомендовавший своего излюбленного Мастера в Вертеп.

9. Социальный статус
Мастер

10. Планируемая интенсивность посещения форума
3-4 раза в неделю

11. Связь
ЛС

Отредактировано Рейнард Меркадо (2009-12-07 13:20:38)