Красивый молодой человек, чьё благородное лицо портило только несколько слащавое выражение, прохаживался по капитанскому мостику, заложив руки за спину. В гордой осанке и спокойной, уверенной поступи читалось, что, несмотря на свой возраст наш герой уже привык отдавать приказы, распоряжаться людьми и механизмами, за которые нёс ответственность. Чёрные глаза метали молнии, а на скулах полыхал румянец, губы сложились у упрямую линию. В каждом шаге -  ожидание, которое затянулось уже более, чем на три четверти часа, обречённый взгляд на часы, и снова  успокаивающий счёт.
…С другой стороны, вчера мы выпили совсем чуть-чуть…Но штурман, он может выпить озеро, небольшое, но озеро…А может быть, его снова беспокоит рана? Вчера он выглядел несколько странно, но быть может, это возрастное…Ведь он самый … одним словом, самый-самый…
Воинственное выражение в глазах: «я его убью», сменилось мечтательным: «а ведь чей-то муж». Щелчком подобные мысли из головы: «от женщин слабеют ноги, а при нашей миссии надо уверенно на них стоять», капитан неуловимым и привычным движением поправил причёску. Стараясь не хмуриться, чтобы не появились морщины, и незаметно пощипав мочки ушей прохладными пальцами, чтобы они сохранили нежную окраску и прозрачность, д, Эрбле, на время застыл, сосредотачиваясь на внутренних ощущениях. Всё внутренние органы работали исправно и тяжесть в желудке, как следствие обильного завтрака больше не тревожила. Следует перейти на обезжиренное молоко…
Развернулся на каблуках и как всегда медленно и членораздельно произнёс:
-Достаньте этого засранца хоть со стульчака его унитаза, но чтобы через минуту он уже был здесь.
При этом капитан бесшумно рассмеялся, обнажая ухоженные, белые зубы, одна из причин, почему он вообще любил посмеяться над собственными шутками. Хм…На самом деле достопочтенный капитан не сказал ничего подобного, он просто властно улыбнулся и тихо отдал приказ:
-Доставить сюда штурмана живым или мёртвым, если окажет сопротивление – в наручниках.
Французский язык тёк сладким мёдом с красивых уст молодого человека, и было похоже, что даже приборы заслушиваются, когда он отдаёт приказания. Звучный баритон звучал даже как-то чувственно. Невинный бархатный пушок  на алеющих щеках так не вязался с  требовательностью тона, что можно было подумать, что капитан шутит, но на самом деле, он был предельно серьёзен. Более всего наш герой не терпел неисполнительности, и поэтому, в его команде были собраны только те, кого не пугали безумные требования и выходки молодого деспота. Д, Эрбле был поклонник Нерона и Августина Блаженного. Также среди его любимых настольных книг была Библия и кое-что о правильном питании. Под подушкой, кроме серебряного распятья – подарка не так давно отдавшему Богу душу отца, брошюра непотребного содержания и небольшой конвертик, где вперемешку были свалены светлые, рыжие, чёрные, зелёные и прочие локоны тех, кто дарил капитану не только сердце. А сердце ему дарили, где только не дарили, одним словом…
-Но, сэр…
-Твою мать, оглох ты что ли? – рявкнул наш герой, выхватывая бластер и, стреляя предупредительный над головой подчинённого. Хотя, хм…Ничего такого он не сделал, просто по-отечески улыбнулся и посмотрел так, что бедолагу, как ветром сдуло.
-Хоть бы не убили штурмана, с таким рвением, - прошептал капитан, запоздало очнувшись, и молитвенно подняв руки. Многие подумали бы о набожности капитана, на самом деле он просто следил, чтобы не вздувались жилы…

Отредактировано Джордан Рочестер (2009-12-15 14:59:41)