Кофе с молоком (комната Ромео и Лиама)
Знаете, когда Ромео учился в школе, чьи окна выходили прямо на окна приюта, где он проживал, среди ребят было одно забавное поверье. Если с утра первый учитель, который попадется вам на глаза, будет шизоидная географичка, то день не заладится. А, что если, бесшумно крадясь по коридорам Вертепа, вы вдруг повстречали своего Мастера, да еще в таком виде, что хотелось перекреститься?
Мужчина поднимался по лестнице прямо на встречу Ромео, который был готов провалиться на месте от подобной внезапной встречи. Взгляд скользнул по руке Серегила, опирающейся на перила. На ней была кровь. Вернее она была в крови. Сам же Мастер выглядел как жертва какого-то ужасного преступления. Широкая грудная клетка блестела от выступившего пота и была покрыта слоем пыли, ну или как можно было назвать этот серый налет. Видимо, кто-то неплохо погулял на маскараде! подумал мальчик, оглядывая остатки карнавального костюма. Прыгал с ветки на ветки, давил руками помидоры, прятался в пыльной кладовке? Очень смешно, Ромео. Весь внешний вид шиита говорил: «Проваливаете на х#й». И если бы это был незнакомый для негритенка человек, скажем, кто-нибудь из клиентов или даже из других мастеров, то Брук определенно развернулся бы на пятках и поскакал бы восвояси, искренне надеясь, что расплата за содеянное его не настигнет слишком скоро. Но тут ситуация была иной – прямо перед ним, тяжело дыша, опираясь на перила стоял его Мастер, тот самый, с которым мальчик не виделся вот уже несколько дней. После того, как они переспали, причем по искреннему желанию самого Ромео, негритенку казалось, что что-то должно измениться между ними, и он благоговейно вздыхая, вспоминал о событиях той ночи и все ждал, когда Мастер вновь позовет его к себе. А тут такая встреча! Влетит тебе, Ромео по первое число или же по самые помидоры за подобные самовольные прогулки по Вертепу.
Поправив спавшую с плечика лямку джинсового комбинезона, мальчик спустился на пару ступенек ниже, на встречу Серегилу. Алая резинка-ободок, удерживающая тяжелые влажные спиральки черных волос, намокла и несколько сильнее давила на голову. Ромео заметил это, потому что почувствовал, как пульсируют виски, к которым прилила кровь. Вот если бы Снежок имел белый цвет кожи, то к его щекам в такие неловкие моменты непременно приливал бы здоровый румянец.
Не буду оправдываться решил Ромео. Скажу все как есть!
- Доброе утро, Мастер. Я проголодался, вот и вышел. Никогда себе такого не позволял и сейчас вернусь в свою комнату, только, пожалуйста, не наказывайте меня. Я знаю, что виноват, но такого больше не повторится, обещаю.
Знаете, по виду мужчины было понятно, что клал он вообще на то, каким боком Ромео разгуливает без сопровождения по поместью. И негритенок отчетливо это понимал. Надо быть полным психопатом, чтобы не понять, что этой ночью было слишком жарко. Алкоголь, секс, много наркотиков, мало болтовни, весьма мало. Забавно, но на душе у Ромео кошки заскребли. В головушки нарисовались такие мысли как: «С кем это он развлекался?». Глупый мальчик, выкинуть бы твое нежное сердечко на помойку, а еще туда же отправить прошлое и настоящее, выдать белый листок бумаги и приказать: «Рисуй идеальную жизнь, только не грызи кончик карандаша, потому что резинка на нем итак никудышная!».
- Или вам плохо, Мастер? У вас… - кхм- …кровь на руке… на руках.
Ромео спустился еще ниже, и его пальчики коснулись окровавленной руки шиита, ища на ней ранки, но не находя. Подушечки пальцев негритенка испачкались в чужой крови, но она так напоминала ему свою собственную. Несколько дней назад после сношения с Мастером, Снежок провел по липкому от спермы анусу, и обнаружил на своих пальчиках кровавые разводы. Такое случалось почти всегда. Нежное нутро рвалось под напором чужой силы. Так было и тогда, в ту ночь с Серегилом. Отчего-то тогда Ромео стало стыдно, за это детское тело, что в шестнадцать лет могло выглядеть совершенно по-другому.
- Вас проводить в комнату, Мастер? – спросил негритенок, оторвав руку от окровавленной кисти мужчины. Это не его кровь, Ромео. Не страшно?
