подсобное помещение рядом с каминной залой >>

Он просыпался несколько раз.  Светлые стены, никакой боли, кто-то ставит уколы в плечо, подключает капельницу. Снова проваливался в сон, снова просыпался. Светлые стены сумеречно темные, вечерние. Снова кто-то  проверяет капельницу.
Потом была ночь…
Снов не было, не было памяти, словно вырезали все…
Шарль проснулся ранним утром, судя по солнцу ярко бившему из окна. Да утро.
Оглядел помещение.
Последнее, что он помнил это свои пробуждения. Тело приходило в себя, разум просыпался.
Вспомнил ночь в Вертепе, аукцион.
Черт…
Он же умер. Два выстрела из пистолета, дуло которого едва не касалось груди, затем мягкая мокрая трава, ливень, смывающий с лица усталость и желание жить. Тяжелое горячее тело и шепот человека, поступок которого никак не укладывался в голове, равно как и свои действия. Он помнил, что обнимал и улыбнулся напоследок. Помнил, что не успел произнести свое имя.
А сейчас яркое солнце, шикарная палата. Палата? Да, несомненно, он в больнице. Как он сюда попал, кто привез? Что с ним вообще?
Пошевелился. Грудь стянута. Плечо перебинтовано. Попытался сесть на кровати, грудь прошила адская боль. Да так, что упал обратно и застонал. Вернее захрипел.
Губы пересохли. Язык казался больше обычного.
Пришлось снова оглядеться. Поискал воду. Рядом с кроватью-каталкой стоял стакан и кувшин с водой. Значит, пить ему уже можно.
В этот момент в палату вошла медсестра.
Медсеста…
Медсестра?! Женщина? Симпатичная? О, Боже, благодарю тебя. Девушка невысокая, пухленькая, белокожая, с ямочками на щеках от улыбки, темноволосая. Ангельское создание. Прекраснее всего на свете.
Это надо всего лишь неполные сутки провести в месте, подобном Вертепу, чтобы первая представительница женского пола, встреченная после него, да еще и симпатичная сразу же показалась Самой Прекрасной Женщиной на свете.
Девушка поздоровалась, проверила какие-то показания на системе, откинула покрывало, внимательно осмотрела стянутую бинтами грудь и плечо.
Шарль скосил глаза на бинты, хотел что-нибудь сказать, но не смог выдавить ни слова. Язык не слушался, а глотка словно атрофировалась.
Да и не было надобности говорить.
Медсестра сама протянула ему стакан с водой, подняла изголовье. Устроила подушку поудобнее. Станно, но от перемены позы больно не стало.
Девушка сказала, что скоро ему принесут легкий завтрак.
- Где я? – спросил Шарль и не сразу понял, что этот сип его голос.
Девица, только улыбнулась и вышла.
Однако. Вот же вредная какая. Могла бы и сказать.
Потом Шарль лежал, снова поспал, попил воды, принесли бульон. Его выпил сразу же. И тогда только понял насколько он голодный. Легкий завтрак – подсушенные хлебцы с творожным сыром, парные котлетки, какой-то молочный коктейль. Все вкусно.
Шарль уплел завтрак, снова устроился полежать.
Почему плечо болело? Вроде бы его в грудь ранили? Хотя, оказавшись под шквальным огнем можно было не удивляться и пуле в голове. Наверное, напоследок зацепило.
Глазок камеры наблюдения мигал как-то странно. То горел постоянно, то мельтешил. Видимо какие-то неполадки в проводке.
В палате был ноутбук и телевизор.
В очередной раз явившаяся пухлая вредная медсестра так и не сказавшая где он находится, проигнорировала его новые вопросы, зато включила телевизор, положила на край постели пульт и поправила съехавшее покрывало.
- Дайте ноутбук. И вообще вставать мне можно или нет?
Ноутбук услужливо подали и ответили, что да, вставать можно, но надо быть аккуратным. Раны свежие, крови он потерял достаточно и лучше не тревожить треснувшее ребро.
Ах, вот так, да? Ребро. Ну, это не страшно.
Девица вырулила. Шарль взглядом голодного зверя-паралитика смотрел на удаляющийся пышный зад, пока он не скрылся за дверью, потом пощелкал каналами в надежде найти местный и понять, где он находится. Устал щелкать кнопкой и включил ноут.
Первым делом проверил есть ли сеть. Сеть была и довольно устойчивая.
Глянул на дату и время. Озадачился. Ноут просветил его, что сейчас вторник и прекрасное послеполуденное время. То есть Шарль пролежал в отрубе более суток. Посчитал, прикинул. Так и есть. А если часы сбиты?
На ноуте была сеть и довольно устойчивая. Нашел сайт определения ай-пи адреса и просветился, что он сейчас в Сен-Мало.
Ого!
Забил в Гуггл-коме Сен-Мало и получил все тот же вторник, все то же послеполуденное время.
Значит, ноут не врал.
Сен-Мало это очень неплохо. Это лучшее, что с ним могло случиться.
Это дар Господень тому, кто с двумя пулями в груди после развратного замка оказывается в неизвестной шикарной больничке и непонятно на кой черт его сюда положили вместо того, чтобы добить на месте.
Полежал немного, попил воды. Горло все время казалось пересохшим.
Глазок камеры все так же странно чудил.
Закачал аську и, прежде чем вставить свой номер и пароль, решил попробовать встать.
Вообще-то в сортир хотелось.
В голове уже более или менее складывался дальнейший план действий, нужно  только понять насколько он сейчас дееспособен.
Боль в груди была адская, в глаза потемнело, в ушах зашумело, к горлу, измученному жаждой подкатила тошнота. Пришлось  немного посидеть, когда все  более менее нормализовалось снова встал.
Через несколько часов, Шарль нормально двигался по палате. Не собирался хлопнуться в обморок, задохнуться, загнуться и все такое прочее. Определил, что он на втором этаже, что внизу симпатичный парк и все еще по-летнему зеленое. Пообедал сидя, поулыбался медсестре, показал ей найденный в сети юморной ролик. Девица переливчато, деликатн посмеялась.
Потом внимательно выслушал рассказ о его состоянии и рекомендации. В принципе дела его были достаточно хороши.
Когда остался один, снова глянул на глазок камеры наблюдения. Камера уставилась на него. С минуту они переглядывались и Шарль сдался первым, вернулся к ноутбуку.
Забил аську, с облегчением увидел, что нужный контакт зелененький. О, оба нужных контакта зелененьких.
Черт… его уже заметили и тут же посыпались вопросы, восклицания и ругань.
Родная сестра наверняка в этот момент сидела на каком-нибудь форуме, двоюродный брат в своем офисе в Сен-Мало.
Час потребовался на переговоры.
Затем Шарль с облегчением закрыл аську, опустошил кувшин с водой, перелив последнюю каплю в стакан, обернулся на камеру.
Та уже погасла.
Вовремя. Теперь ждать. Шарль бросил пульт от телека возле кровати.
Ждать пришлось минут сорок.
Техник – молодой долговязый парень, форменная одежда висит как на вешалке, кепка  смешно топорщится козырьком вверх и вбок, дурацкие очки в модной черной прямоугольной оправе. Пришелец буркнул, что он явился проверить проводку.
Шарль поглядел на камеру. Камера все так же была мертвой.
Солнце, уже предвечернее, светило откуда-то сбоку. Времени было около шести вечера.
- Не могли бы Вы подать мне пульт от телека? Уронил, а наклоняться больно.
Долговязый подошел и наклонился за пультом.
Тяжелый стеклянный кувшин обрушился ему на затылок.
Еще полчаса и едва не скрипевший зубами от боли Шарль, уже переодетый в безразмерную спецовку техника, которая и на самом Шарле висела мешок мешком, поворачивал на бок бессознательное тело. Укрыл его покрывалом до самой морды, оставил наружу торчать темноволосую макушку, взял чемоданчик с инструментом, надел очки и вышел из палаты.
У дверей маячил тип в костюме. Охранник. Шарль шел не торопясь, но и по возможности и не медлил.
Охранник глянул.
- Фаза полетела. Щас переподключу, все будет в норме, - Шарль буркнул вполне деловито, беспрепятственно прошел мимо и спустился с лестницы на первый этаж. Пришлось немного постоять, отдышаться и снова двигаться вперед.
Вышел в первую же открытую дверь на улицу и скоро покинул территорию  клиники.
Он знал все улочки Сен-Мало, шел все так же медленно, иногда садился на скамейку, передохнуть и молил Бога о милости. Чтобы не потерять сознание, чтобы стук сердца стал потише, чтобы шум в ушах не оглушил.
Чтобы не потерять сознание.
Знакомая машина в знакомом парке, лицо кузена, распахнутая дверь.
Шарль сел в салон и сжал зубы.
- Поехали к тебе. Надеюсь, Софи скоро приедет.
Брат, не задавая лишних вопросов, завел мотор и машина покатила по тихим вечерним улочкам небольшого городка.

Кафе на набережной Сен-Мало >>

Отредактировано Шарль Морель (2010-07-31 17:22:40)