Архив игры "Вертеп"

Объявление

Форум закрыт.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Архив игры "Вертеп" » Архив » Комната Луи Лувье


Комната Луи Лувье

Сообщений 1 страница 20 из 28

1

Дверь в тупике коридора служебного крыла.
Обстановка  вполне пристойная, ну, конечно, не пять, но твердые четыре звезды. Несмотря на  привычку к дешевому шику,  Луи был доволен комнатой.
Все  давало понять "я здесь совсем ненадолго,  проездом, я птица иного полета, это просто временные трудности".
Европейский стандарт гостиничного номера, палевые,  цвета французской соломенной шляпки обои, большое окно, дверь на балкон. Шторы раздвинуты, за стеклами еле виден сад поместья, стрела гравийной аллеи, кроны лип и ясеней – сплошная масса темноты с редкими огоньками парковых светильников.
Пол выстелен ковролином, скрадывающим шаги.
Широкая, пышно застеленная кровать, над изголовьем – лампа-бра. Видно, что Луи свободное время проводит, валяясь на перине, читает, смотрит фильмы на ноуте, и лечится от депрессии кексами, круассанами и шоколадом - смятые яркие обертки из-под сладостей и пустая коробка конфет "Моцарт" в корзине для бумаг тому свидетельство.
Рядом с постелью  журнальный столик темного стекла, в беспорядке нашлепаны на столешницу модные глянцевые журналы - "Men’s Health", "Collezioni Uomo", "Mixte" и еженедельник "Tetu: Gay Magazine. Août 2009"  на обложке последнего:  зафотошопленный культурист в  мокрых  миниплавках  по самое «не балуйся», задом  выходящий из голубого-голубого бассейна. Журнал залистан чуть не до дыр, на заглавном фото- пятна  кофе, кетчупа и то ли спермы, то ли  скупых мужских слез. 
Рядом с журналами - дорогой ноутбук,  маникюрный набор в изящном кожаном чехле, пузырек глазных капель "Visine", несколько CD-дисков с разномастной музыкой, cверху – Queen - «Innuendo»,  и Макс Раабе,  из под них выглядывает сборник клипов с рыжей  Милен Фармер. Пепельница, с парой ментоловых окурков, измазанных помадой. Плоский черный с золотом мобильник класса фэшн-люкс «Christian Dior» за три штуки «зеленых» - остатки былой роскоши.
Встроенный шкаф-купе, дверца–тонированное под темное золото зеркало.
Дизайнерское мягкое кресло, прикрытое пледом под шкуру зебры.
В углу – пара чемоданов, так толком и не разгруженных.
На полке книги – наугад несколько названий на корешках: по английски  "Дьюма-ки", новинка Стивена Кинга, Кен Кизи "Полет над гнездом кукушки",  рядом покет-бук "Мадам  Бовари",  и Бекбедер "99 франков". Лувье не слишком любит читать с экрана.
На стене пара картинок в простых багетах: вид порта в Гавре – какие-то домишки, мачты и рыбацкие лодки, рядом репродукция картины Тулуз-Лотрека «Канкан в Мулен руж» - пенные ворохи взметанных юбок, ножки в черных чулках, испитые лица проституток-алкоголичек, шляпки с перьями.
Под потолком белая коробка кондиционера. На подвеске - плоский телевизор не самой новой модели, на подоконнике подержанный пульт, с чуть смазанными цифрами на кнопках - видимо прежний постоялец этой комнаты любил на досуге пялиться в экран.
В стену же встроены бар и мини-холодильник.
От входа налево  - дверь в ванную, кафель с греческим узором, сама ванна «утоплена в пол», голубоватого фаянса,  унитаз, раковина и бидэ  в тон,  над раковиной – зеркало, за которым  скрывается аптечка. На полке целая  батарея парфюмерных флаконов, средств для ухода за кожей, волосами, зубами и тем, что в рекламных роликах стыдливо называется "интимной зоной". Ароматические масла в мелких пузырьках, электробритва Philips RQ на стойке подзарядки . В углу ванны под вешалкой с полотенцами - плоские весы. (этот предмет каждое утро Лулу обходит, как дохлую кошку, отводя глаза)
Вполне достаточно, чтобы перекантоваться пару недель приличному человеку.
К сожалению, Лувье забыл старинный парадокс: нет ничего более постоянного, чем временное.

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-01 17:54:55)

2

переход из локации >>>Барная комната

...Лулу начал «всплывать» из обморока уже на пролете лестницы. Сначала колотым стеклом вернулась боль, потом стал проявляться окружающий мир и, надо признаться, это был не лучший из миров.
Все плыло и корежилось в глазах, как в комнате с кривыми зеркалами, ракурс был дикий – он различил пролет лестницы, ампирные банкетки и напольные вазы с букетами осенних мясистых, как освежеванные жабы, роз.
Его волок на плече, как волк – тушу,  полуголый, жаркий, как печка «бычара». Гигант приостановился, перехватил тело поудобнее.
По  голым ляжкам  Лулу холодно и липко текло. Голова на весу налилась глухой упорной болью.
Смуглая рука, унизанная перстнями, поддела его за мягкий подбородок.
- Живой? Нэ бойся. Я тебе там нэ трону. Ты мэне ртом сделай. – подумав, араб похлопал Лулу по измаранной щеке и серьезно прибавил – я тибя лублу. (он не чуждался романтики)
Лулу узнал кувейтского миллионщика, и его чуть не вывернуло снова. Впрочем, уже было нечем.
Раб-носильщик шумно дышал. На бритом смуглом черепе налились подкожные вены.
"Срань господня. Сначала чертов итальяшка, теперь этот, мать его, Бен Ладен собрался запихнуть в меня свою лампу Аладдина. Они меня доконают, как  полк кавалеристов - потаскуху.
Лувье облизнул разбитые губы, в нёбо въелся мерзкий привкус рвотной кислятины и крови. Секундно замешкался, в одури не соображая, как обратиться, упорно лезли три несвязных слова «эфенди», «муфтий» и «сагиб», и выговорил невнятно и хрипловато – от крика он посадил голос:
- Прошу вас. Срочно. Врача...
- Я тибя лублу. – деревянно повторил араб.
Лулу осенило:
Он через силу улыбнулся и  расширил глаза, чтобы снова не откинуться. Его стремительно клонило обратно, в темный котлован дурноты, он говорил быстро, задыхаясь, знал, что от этого зависит его жизнь:
- Я вас тоже... До гроба. Люблю - не могу. Минет-анал тут на всех углах.  Как в "Маке" - каждая задница сигналит: "свободная касса!". Негламурно. Хотите секс-эксклюзив?
Араб озадаченно огладил подбородок.
- А что ты дашь, пэрсик,  чэго у меня нэ было? - он стал загибать пальцы: Девушки был. Старухи был. Мальчик-мужик был. Дженнифер Лопес – был. Бандерас – два раза был. Нэт, три. 
Лулу закатил глаза, мотнул взлохмаченной головой:
Oops!  Джей Ло, Бандерас и...я. Есть, что вспомнить перед смертью. Если бы он назвал Майкла Джексона, я бы понял, отчего Майки безвременно дал дуба...
Лулу застонал сквозь зубы, но собрался и зазывно  произнес:-
- Предлагаю флирт-динамо по-французски. Пробовали? Это крутое порно.
- Такого нэ был! Это как? Хачу.
- Условия такие: сначала – меня в комнату и доктора. Утром – вы мне с курьером цветы (только не розы, я их нэ лублу). Я в ответ записку – мол, пардон, храню верность другому. Вы мне опять букет-конфеты. И что нибудь по мелочи...сверх того.  Я ломаюсь и назначаю первое свидание...
- А далше?
- Не скажу. Секрет.  – Лулу был способен кокетничать даже на электрическом стуле.
Араб проникся,  хлопнул себя  кулаком в ладонь, быстро и гортанно отдал приказ рабу-боксеру.
Видимо Лулу отключился снова – потому что пришел в себя только в собственной ванне, лежа поперек низкого бортика. В затылок  винтом хлестала струя ледяной воды.
Невыносимо яркий свет.
Боксер, уже освобожденный от нелепых перчаток, звякал пузырьками в аптечке.
- Врача...Сдохну ведь.
- Уже кто-то из горняшек побежал, – басовито отозвался боксер на чистом французском.
- Я думал,  ты тоже араб.
- Я алжирец. – раб протянул ему на ладони сразу три  таблетки экседрина – Лувье собрал их губами, как лошадь - сахар, разгрыз, не запивая, рот свело горечью, - – Ну ты мастер врать. Как будешь выкручиваться? Он же не отвяжется.
- Как фишка ляжет, - давясь, ответил Лувье. – Помоги смыть. Мне стыдно.
Алжирец аж присвистнул:
- Такое тут нечасто услышишь. Ты под целку косишь?
Но все-таки прикрыл дверь в ванную комнату.
Судя по невероятному мату, который слышался из-за двери следующие четверть часа, банные и прочие процедуры были не самым приятным эпизодом в жизни Лулу.
Алжирец вывел голого, мокрого и заплаканного Лувье из ванны, тот не шел, а висел на смуглом здоровяке. На полу ванны валялись остатки прежнего франтовского концертного костюма, окровавленные комья ваты. Лулу повалился на кровать ничком, раб набросил на него махровый халат.
- Слушай, парень, рви контракт и вали домой. Ты свободный человек. Знаешь, что мордоворот того старика чуть не вышиб тебе мозги? Стреляли. Ты в рубашке родился.
Лулу запястьем отвел мокрые  пряди со лба, вторая ладонь судорожно скомкала подушку.
- В баре...коньяк. Дай. Как тебя?
- При жизни меня звали Амин, – алжирец вынул початую  бутылку «Rémy Martin Louis XIII» поцокал языком, разглядывая кентавра на этикетке – Ого! Шикуешь, блондинчик. Можно?
Он присел рядом, совершенно не смущаясь своей наготы – Лулу скосился на его тяжелый обрезанный член, внушительный даже в покое.
- Пей. Погоди, что значит "при жизни". А что сейчас ты не...
Амин с бульком  хлебнул, не морщась, красиво и сильно ходил кадык.
- Да. Я так для себя решил, с тех пор, как меня сюда продали. Мне теперь все равно. Мертвым стыдно не бывает. – он передал бутылку, и Лулу присосался к горлышку, как к  маминой тите. – Мне надо идти. Хозяин ждет. Держись. Скоро будет медик.
Амин вышел. Лулу впился пальцами в бутылку. То ли от крепкого алкоголя, то ли от экседрина резь в заднице слегка притупилась.
Его мелко трясло: накрыл отходняк. Лулу оскалился, нижняя челюсть дрожала, губы онемели, в висках - медный гул: гуляло давление. Под глазами проступили синяки.
- Все люди, как люди. Рабы страдают, господа художественно сношаются со скуки, прислуга вкалывает. А я так и останусь "о, гляньте, идет тот клоун, который с граммофоном в заднице заблевал пёсика местного папика." " - его насмешливый, осипший голос  дико звучал в пустой комнате.

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-01 13:47:41)

3

Начало игры

Регис устал и очень хотел спать, но он уже понял, что ночь - самая активная часть суток и отдохнуть удастся только под утро, когда все немного затихнут и успокоятся. А пока только оставалось сидеть за столом, теребить ручку и ждать, когда кто-нибудь прибежит и попросит врача в отдаленную часть особняка. Вскоре, как и ожидалось, в кабинет влетел один из мальчишек, который здесь, вроде как, именовался горничной:
- Вас хотят.
- Дельное замечание, молодой человек. Кто и зачем?
- Ну... Там одному не поздоровилось. Я провожу.
Регис кивнул, поднялся с места, подхватил чемоданчик и вышел следом за парнишкой. Он уже приблизительно догадывался о том, что его ждет. Очередная разодранная задница, побои, может еще что посерьезней, но мужчина искренне надеялся, что ему не придется с пинцетом выковыривать из очередной жертвы куски обуглившейся плоти или счищать экскременты с покалеченного тела.
А вроде врач - уважаемая профессия. Да еще и хирург... А занимаюсь черт знает чем.
Мужчина быстро прошел по лестницам и роскошным коридорам к комнате пианиста. Запросы, видимо, у гостей были разнообразные, раз и не только на невольников польстились. Это заставляло задуматься и о собственной судьбе. Но Регис искренне понадеялся, что ни у какого местного извращенца вдруг не проснется желание, еще и единственного врача в поместье довести до такого состояния, что он не сможет без посторонней помощи встать с койки или куда там его прикажет кинуть или подвесить извращенная фантазия клиента.
В комнате было сравнительно тихо и чисто, что не могло не радовать. Он дошел до кровати пациента, сел на краешек и махнул рукой горничной, что тот может выйти.
- Доброй ночи, - мягко улыбнулся он. Курс психологии всегда подсказывал, что нужно делать, как себя вести и как общаться с пострадавшим. - Я Регис Каде. Врач. Что с вами произошло?
Вопрос прозвучал нелепо. Одного взгляда на заплаканную физиономию мужчины хватало, чтобы понять, ЧТО с ним сделали, что ему сейчас придется обрабатывать и что говорить, чтобы его успокоить и хоть немного привести в себя.

Отредактировано Регис Каде (2009-11-01 18:24:57)

4

Белый халат  доктора всплыл из блаженного коньячного тумана. Лулу проморгался, отставил бутылку дорогого пойла на столик. И здесь  он остался верен себе - тяжело перевалился набок, в позу повыгодней, с трудом драпируя полой халата округлый живот. Даже сквозь боль отметил, что мужчина статен и хорош собой.
Такой доктор мертвого поднимет.
Подсохшие пряди белокурой челки падали на один глаз, "пианист" вымученно улыбнулся и проговорил:

- Доброй ночи, месье Каде. Что со мной произошло?... Сущие пустяки. Все, что может произойти с невинным человеком в этом проклятом притоне! - он понизил голос, и драматично, с интонациями миледи, которая надрывно охмуряет Фельтона (имя, сестра, имя!) - выдал: Доктор! Здесь кругом одни педерасты! Сегодня в баре, один старый гомофоб и его подельники- тоже, не сомневаюсь, гомофобы и садисты, ни за что, ни про что прилюдно изнасиловали меня твердой хреновиной. А потом едва не пристрелили.

- он снова потянулся к бутылке, но картинно уронил руку на подушки -

- Доктор. Я не хочу умирать! Я еще так молод. Мне всего двадцать пять лет! Сделайте что-нибудь, мне зверски, мучительно больно!

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-01 18:59:08)

5

Регис не был дураком, а слова всех его пациентов начинались с "Доктор, я умираю!!" Он мягко улыбнулся мужчине, достал из чемоданчика маленький фонарик, придвинулся поближе и посмотрел на реакцию на свет. Реакция была вполне нормальной для человека, который неплохо приложился к бутылке.
- Да, веселый у вас вышел вечерок, - улыбнулся он. - Не волнуйтесь, со всей ответственностью могу вас заверить, что от такого не умирают. Ни в двадцать пять, ни в тридцать, ни в сорок лет.
Регис убрал фонарик в чемоданчик и достал оттуда латексные перчатки. Пристрастия местных гостей начинали его немного пугать. Ладно, этот товарищ. Твердая, как он выразился "хреновина" особого вреда ему не нанесла. Особенно, учитывая то, что он сейчас картинно страдал и мог вполне себе связно говорить. Мужчина видел в своей практике и более страшные случаи, когда, например, человеку отрезали язык. Или ожоги разной степени тяжести.
- Повернитесь на живот. Сейчас посмотрит, что там с вами эти садисты сделали.
Регис натянул перчатки и порылся в чемоданчике в поисках мази. Тут и врачом быть не надо было, чтобы диагноз поставить.
- А за что они вас так, если не секрет?
Лучший способ заставить пациента страдать - отвлечь разговорами от темы самого страдания. Пускай лучше плачется на несчастную судьбу, как его миловидного такого поймала толпа извращенцев и решила поразвлечься, чем будь ныть, что умирает и больше ничего его уже не спасет и не поможет.

6

Лулу тиснул под живот подушку, ежась, скинул халат,  обнажая перед доктором свое сливочное  "богатство" и при этом густо покраснел, как это свойственно белокожим людям, не только на щеках, но и на груди рдел румянец. Обходительные манеры врача бальзамом пролились на его не первой свежести истерзанную вертепными радостями, душу.
Кстати о бальзаме, он блаженно ойкнул, когда латексный обильно смазанный палец проник между ягодиц.
Мамочка, зачем ты с детства приучила меня к игре в доктора? Только ты была похожа на дохлую  медсестричку из Сайлент Хилла, а этот... черт, больно, этот полубог... Wow, ну и руки... как у музыканта. Ну почему, почему у меня разорвана задница в такой момент! Это несправедливо!
Лулу глубоко задышал и подпер обе щеки кулаками. На шее болтался золотой образок Лурдской Богоматери.
- А за что они вас так, если не секрет? - невозмутимо, с наработанным участием спросил врач.
- За что? - голос подвыпившего Лулу не покидали нотки оскорбленной Мэри Пикфорд - Месье Каде! А за что сожгли Жанну д Арк? Травили Галилея? Повесили Эсмеральду? За убеждения, за любовь, правду и красоту. Я с детства был не таким, как все, люди этого не прощают. Люди - грязные звери. Волки, питоны, пираньи, свиньи.  Я оказался в здешней клоаке волей несчастного случая. Господи, как хочется позвонить в полицию, чтобы всю малину накрыли скопом. Урожайный рейд.
Тут Лулу поперхнулся, понял до чего договорился. Да, он был прав, у полиции он бы имел немалый успех, наравне с остальными фруктами этого сада.
Он прибавил смущенно:
- Но я не доносчик. Пусть живут. Доктор, вы один меня понимаете. Тут просто остров негодяев.  К тому же здесь почему-то  не ловит вай-фай и мобильная связь. Прямо бермудский треугольник.
Он томно повел белым налитым крупом.
- Ничего. Я скоро уеду отсюда. В Алжир. В миссию. Буду преподавать теорию искусств малоимущим детям. Я по натуре... педагог.

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-02 20:13:37)

7

Ничего серьезного у пианиста не было. Как бы выразились его дружки проктологи по университету "разорвали задницу". Ничего особенного, со всеми случается. И ничего серьезного, если быстро спохватится.
- Ну-ну, дорогой, успокойтесь. Люди все разные, у каждого есть своя индивидуальная хорошая сторона. Это я вам, как сын психиатра скажу. Просто, часто, люди стараются прикрыть свою внутреннюю слабость внешней агрессией. Вам просто не повезло.
Регис осторожно вытащил палец. Внутренней патологии не наблюдалось, по крайней мере серьезной. Несколько анальных трещин, которые легко лечатся. Каде снял перчатки, кинул их в чемоданчик, достал пинцет и ватный тампон, продолжая обрабатывать мужчину.
- Да, сотовую связь я уже заметил. Крайне прискорбно и несколько неудобно, но, с другой стороны, что может понадобиться во внешнем мире, если и здесь все есть.
А особенно извращенцы в количестве черт знает скольких штук, куча мужчин всех возрастов, которые им отдаются и хозяин, который всем этим друдомом заведует.
Регис закончил с пациентом, вернул полу халата на место и накрыл пианиста одеялом, глянув краем взгляда на бутылку коньяка на столике. С одной стороны, очень от всей души хотелось нажраться и свалиться поспать, но с другой он понимал, что если сейчас выпьет, то потом уже ни до одного пациента он уже не дойдет.
- Я думаю алжирские детишки будут счастливы иметь такого педагога, - мягко продолжил Каде, поднимаясь с кровати и выкидывая использованный кусочек ваты. - Что касается остального, рекомендую воздержаться от пассивных сексуальных связей еще хотя бы пару дней, пока не заживет. И от алкоголя тоже.

8

Поуютнее устраиваясь под одеялом, Лулу мечтательно уставил на доктора снизу вверх голубую непорочь очей.
- Спасибо Вам, месье Каде. Вы меня просто спасли. Я умею помнить добро, я Ваш должник.  - он потерся выбритой щекой о шелковую наволочку - Сын психиатра. Как интересно! Знаток человеческой натуры. Согласен, в самом распоследнем мерзавце можно найти светлую сторону. - Лулу поморщился - Этот старый гомофоб. Ох, видели бы вы его, просто картинка для Интерпола "их разыскивает", например животных любит... Как Гитлер. У Вас божественные пальцы, месье, это я Вам, как... музыкант говорю. Может быть, капельку коньяка?
Излияния разомлевшего Лулу -(ему несколько полегчало после обработки), прервало резкое кваканье навороченного мобильника с журнального столика.
"Oops!… I Did It Again!" - визгливо крикнула  Бритни Спирс, тех времен, когда она еще не обрилась налысо и не угодила в психушку, а была атласной нимфеткой с клубничным чупа-чупсом в ротике. Музыкальный звонок выдергивал нервы, как нитки.
Лулу передернулся - пухлое лицо посерело и вытянулось. Он вывернулся из-под одеяла, полная рука, ловя ожившую машинку с виброзвонком,  смела со столика журналы и пачку сигарет.
Он раздавил кнопку, как клопа. Выдохнул
- Алло... - глянул на доктора, как из проруби - Ма?
Сквозь черный треск помех перечными горошинками посыпался фальцет пожилой истеричной женщины:
- Мартин, детка!
Луи чуть не уронил телефон, без вопросов перенес настоящее, а не подложное имя.
Он точно знал, что его мамаша - которой уже стукнуло 69 лет, отдыхает и выгоняет камни из почек в Ницце, а с курортов никогда никому не звонит. Условие, поставленное ее личным психологом.
- Марти, у нас радость! - закаркала старуха, ее голос был слышен четко, как по громкой связи - Ивонна родила дочь. Ты стал дядей!
Лулу аж приподнялся, одеяло заскользило с плеча.
- Какая Ивонна?
- Твоя старшая сестра, ты забыл?
Лулу переглотнул, старался сохранять спокойствие - край рта дергался.
- У меня старший брат. Франсуа. Нет у нас в родне никакой Ивонны.  Ты где?Ты в порядке?
- Нет! - весело и сухо засмеялась старуха - у меня легочная эмболия! Я в морге, Марти!
- Мама! - трезвея, заорал Лувье. В трубке щелкнуло. Связь прервалась. За темным окном глухо клонил кроны насыщенный дождевой влагой осенний ветер.
Мобильник шлепнулся на постель. На экране индикатор связи равнодушно показывал: "поиск сети", как и все предыдущие дни.
Лулу нагнулся и машинально нашарил сигарету, сломал, так и не закурил. Шуточки и кокетство оставили его.
- Месье Каде... - бесцветным тоном произнес Лувье - Сделайте мне укол. У вас ведь есть. Я знаю.

Отредактировано Луи Лувье (2009-12-16 08:44:26)

9

Регис в пол уха слушал душевные излияния музыканта. Он пришел заняться работой, ей он и занимался, ничего больше. Тем более, обилие обнаженных тел не то что угнетающе действовали на врача, нет, наоборот, это ему даже нравилось, но когда это уже начинает переходить все границы - становится скучно.
- Может быть, немного коньяка?
- Нет, спасибо, я на работе не пью. Сами понимаете, - улыбнулся мужчина, склоняясь над чемоданчиком и аккуратно раскладывая все обратно по полочкам, чтобы потом в случае чего легко можно было найти. Он вообще любил во всем аккуратность и опрятность. Все должно было лежать там, где должно лежать, ни на сантиметр дальше, ни на сантиметр ближе. Регис замечал, что его друзья медики часто этим пренебрегали и не мог понять почему.
Вдруг тишину комнаты и монотонное щебетание пациента прервал визгливый голосок Бритни Спирс. Каде поморщился и перевел взгляд на столик, где завибрировал телефон.
А я думал, что здесь подобная техника не работает.
Белокурый пациент, видимо, тоже этому удивился. Но дальше пошло что-то из ряда психодела японских ужастиков, когда приходит звонок из загробного мира. Регис остановился и посмотрел на мужчину на кровати, а заодно и на то, как постепенно, от странного разговора, который слышал даже он, тот постепенно сначала сереет, а потом белеет.
Еще чего не хватало...
Каде быстро бросил взгляд в чемоданчик, отыскивая взглядом феназепам на всякий случай, а потом снова посмотрел на пианиста. Тот сейчас и сам был похож на пациента патологоанатома.
- Месье Каде... Сделайте мне укол. У вас ведь есть. Я знаю.
Уколами Регис решил пренебречь и попытаться привести мужчину в чувство без медикаментозного лечения. Тем более, что сейчас это было возможно.
- Что случилось?

Отредактировано Регис Каде (2009-11-01 21:09:43)

10

В чем мать родила, Лулу поднялся, тяжко опираясь на узорное кованое изголовье кровати. Еле доковылял до шкафа, резко отдернул зеркальную дверцу, порылся на полке и натянул обычные трусы-боксеры, темно-синий пуловер и свободного кроя серые брюки.
Хватит сиять голой задницей. Тебе она все равно в ближайшие дни не пригодится, хоть ты лопни. Сидеть не сможешь, а про сортир лучше не думать. Принцессы не какают.
Мужчина устало обернулся, слегка шатаясь. Сейчас ему можно было дать все тридцать пять, а то и сорок лет.
- Звонила моя мать. Из Ниццы. Либо она сошла с ума, либо.. Я не знаю. Уехать я отсюда не могу, вот что.
Лулу привалился плечом к зеркалу, запустил пятерню в пряди.
- Доктор. Я не малолетка. Мне за тридцать. Мне нужна от вас малость: пара ампул бутерата. Дозу я знаю. Я усну и утром буду человеком. Иначе я свихнусь. А мне это сейчас не с руки. Естественно, я заплачу вам.
Он покосился на темное окно, нехорошо усмехнулся:
- Ничего. Я никому не дам себя подковать. Еще повоюю. Теперь я понимаю, почему папаша меня сюда засунул. С глаз долой из сердца вон, типа - шлак,  паршивая овца, сальное пятно на семейной простынке... старый ханжа. Знал, что делал. Наверняка рассчитывал, что я здесь сдохну.

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-02 04:19:33)

11

Регис нахмурился. Совсем ему не нравилась идея с наркотиками, да и деньги нужны ему не были. По крайней мере, сейчас. У него не было братьев и сестер, которым нужно было бы помогать финансово, да и матушка с отцом прекрасно жили на свои сбережения и сына никогда не дергали, потому мужчина всегда работал только на себя. А когда он работал, то пытался дать для своих пациентов максимум того, чтобы они и их организм чувствовали себя спокойно и комфортно. Наркотики же подходили под понятие "они себя чувствуют спокойно", а вот под понятие "организм чувствовал себя спокойно" - явно нет. Но и отговаривать взрослого мужчину было бесполезно. Сам решает для себя, в конце концов.
Да, дилемма. Ну а ты что думал, что в этом друдоме наркоту клянчить не начнут? Начнут.
Нужно было быстро придумать, что делать. Да, бутерат у него был, но явно не для тех целей, для которых его просили.
- Задерите рукав, - холодно бросил Регис, начиная снова копаться в своем чемоданчике.
Как показывала его медицинская практика, самоубеждение - вещь великая и бутылка воды может стать чуть ли не эликсиром вечной жизни, смотря как ее преподашь. А для Луи Каде припас глюкозу, смешанную с витаминами и разбавленную феназепамом, ничего особенно вредного для здоровья. Проспится спокойно, может сны какие-нибудь фантастические посмотрит, а потом со спокойной душой будет воевать с теми, кто его порвал, с хозяином замка, да и вообще с кем захочет.

12

Трезвый прохладный голос врача привел Лувье в чувство, резко, как нашатырь. Только что реальность вокруг него трескалась, чернела и осыпалась, как старая масляная краска в костре, теперь все стало на свои места - потолок сверху, пол под ногами, время действия - ночь, место действия - крыло для прислуги поместья Вертеп. Стороны света остановили бесноватую пляску.
Искусственные спутники, туманности и ангелы Господни -  в космосе, гробы, кроты  и золотые жилы под землей. Дважды два - четыре, а не восемь с половиной и не колбаса из бабочек.
Лулу стало неловко перед доктором, он отвел глаза и медленно убрал волосы  в "хвост", чтобы занять руки, выудил из дорожного несесера черную мужскую заколку и плотно придавил зажим. Заговорил разумно, чуть виновато:
- Простите, месье Каде, я повел себя нелепо. Занесло...  Тоже мне "взрослый человек", а расклеился, как прыщавый тинейджер "апте-екарь, меня ломает - дай марафету без рецепта", - он попытался улыбнуться,- не вышло. - Вы мне действительно помогли,  забудем о моей просьбе, о'кей?  Одна инъекция мне, как слону - дробина,  вы не наркодилер на "точке", а по всему видно - честно делаете свое дело.  Я сейчас покурю и лягу спать без всякой химии.
Впрочем, у ангельского преображения Лулу из  загнанного наркомана и труса в здравомыслящего зрелого резонера была и вполне прозаическая причина. Он хорошо помнил о том, как три года назад угодил после передоза в наркологическую клинику Бостона. Американская полиция не стала особо разбираться, когда обнаружила французского гражданина в невменяемом состоянии за рулем. Автомобиль тащился  по трассе - не больше 10 км в час-, а когда его тормознул патруль, Лулу назвал дюжего инспектора "мадемуазелью", кротко попросил прощения за превышение скорости и рухнул в отключку. Золотые дни в клинике (Библия на прикроватной тумбочке и крепкие решетки на окнах) научили его кое-чему. Например, что после того, как врач говорит: Ну конечно, дорогой вы наш, сейчас я прямо бодрячком вмажу вам по вене героинчику, как вы и просили", следует пара дней с ватной головой после психотропов.
Лулу протянул доктору холодную чистую ладонь для рукопожатия:
- До свидания, месье. И спасибо. Желаю, чтобы ваша ночная вахта прошла без серьезных происшествий. он подумал и прибавил прежним ласковым обволакивающим тоном  - И еще, признаюсь, Вы очаровательный мужчина. Берегите себя. Доброй ночи...

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-03 12:30:51)

13

Регис смог успокоится только тогда, когда успокоился пациент. Он и не рассчитывал, что в мужчине проснется сознательность. Еще в бытность его работы в обычной больнице, приходилось ему в коридорах сталкиваться с наркоманами во время ломки, которые просили героин, героин и еще раз героин. Тогда таких людей он сдавал на руки ординаторам, а те уже делали свое скромное дело, вгоняя в парнишку или девчонку глицинчика, глюкозы, витаминов и успокоительного.
Мужчина мягко улыбнулся и пожал Луи руку, сознательность - хорошее качество.
- Я очень надеюсь, что у вас все будет хорошо. Если что, найти меня несложно. Обращайтесь. Я здесь вроде бы как, для того, чтобы людям помогать.
Еще нераспакованный шприц и ампулы были аккуратно убраны на место. Регис захлопнул чемоданчик, поднялся с кровати, поправил полы белоснежного халата и тихонько вышел, дальше нести свою тяжелую вахту. Оставалось только не заблудится в длинных и витиеватых коридорах поместья, в которых он до сих пор, так и не научился ориентироваться.
Скорее бы кончилась эта ночь.

======> Комната Региса-Врачебный кабинет

14

Глянув на мертвый сотовый телефон, как на ядовитого паука, Лулу вышел на балкон.
Оперся на перила. Ловил губами студеный лесной воздух: запах тлеющих листьев, мокрой коры, пьяной вишни, далеких ржавых болот. Закурил, медленно выдохнул дым из уголка губ. Тронул ушибленную переносицу, заклеенную телесного цвета пластырем.
И стал методично раскладывать по полочкам все, что пришлось узнать и пережить за минувшие дни.
"Возьми себя в руки, Лулу. Где логика, сэр? Оставим хреномистику ночному каналу «Twilight Zone», с НЛО, полтергейстом и снежным человеком.  В «Вертепе» нет связи?  Понятное дело – глушат. Хозяину неинтересно,  чтобы затраханный саб свистнул у пьяного садиста мобилу  «Алло, полиция,  отдел нравов? Приезжайте скорее, тут богатеи малолеток рвут по самые гланды!». Сирены, вертолеты, прожектора,  служебные собаки,  автоматные очереди, обыск, эксгумация, прямая трансляция из зала суда. Аминь, негодяи.
Наверняка у верхушки «Вертепа» свои способы связи с миром."

Монотонно, будто уже не от боли, а от тоски голосил на аллеях сада ребенок. Ломкий заячий визг.
"Так. Номер первый: звонок с того света. Не секрет, что Маман давно уже балансировала на грани. Прозак и паксил хрумкала, как леденчики за чаем.  Раз в полгода - терапия в частной дурке с удобствами. Фанатично постилась, моталась в паломничества, молилась до мозолей на коленях, а ночью раздвигала передо мной красную кислую щель «Марти, мама хочет кунни»,  одновременно впихивала мне в хлюпающее смазкой очко вибратор-ХL и врубала первую скорость. Ясно, что к семидесяти, она окончательно поехала с катушек в нирвану. Сидит, маразматичка, заполночь в спальне элитного санатория и накручивает  номера записной книжки. Сообщает, что звонит из морга, или с обратной стороны луны, да хоть из Средиземья. Перебой глушилки – и - пыдыщь - я получил «привет от королевы зомби с третьей полки холодильника».
В куртинах сада забулькал пьяный хохот, надсадный вопль оборвался. Топот. Пощечина. То ли кашель, то ли тошнота.
Лулу стряхнул пепел в темноту. Черт, сегодня опять придется засыпать в наушниках.
Интересно, а почему за столько лет никто из  наемной прислуги в городе не донес властям о вертепных пасторалях с групповухой и резней?
Порыв ветра разлохматил светлые волосы на лбу. Лувье добела впился пальцами в перила балкона. Сказал сам себе вслух.
- А ты уверен, голубок, что слуг отсюда... увольняют куда-нибудь, кроме болота? Та-ак. Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал.
"Тонны роскошной жратвы, красное дерево, антиквариат, бархат, меха, хрусталь, секс-игрушки,  оргтехника, электроника. Груды бутафории и маскарадных костюмов.  Литры любрикантов,  коллекционной выпивки, парфюма, да хоть жидкого мыла и пены для ванн. Ты хоть раз видел, чтобы сюда въезжали грузовики снабженцев с фонариками и надписью «Праздник к нам приходит»? Опять: логика, сэр! Спокойно,  предположим, есть подземные гаражи и окружная дорога... Ага. Из желтого кирпича. Не смешно. Ну, хорошо, ты никогда не видел планету Плутон, а тем не менее – она существует. Кто ты такой, Лулу, чтобы  пускать тебя за кулисы.  Допустим, пошел отлить,  щелкнул выключателем – откуда у них берется электричество, хоть одна высоковольтная линия есть поблизости? Ладно, уговорил, автономные генераторы или у босса в сейфе личная  мини-АЭС. Остынь. Миллениум обмыли девять лет назад, есть подземные кабели.
Босс «Вертепа», это отдельная тема. Может быть - это Мориарти, Носферату, и Клоун Пеннивайз в одном флаконе. Или -  женщина. Может быть, его вообще не существует. Не надейся, он есть. О нем лучше не спрашивать и не думать. Потому что мастер такого цирка должен быть просто... просто... самим...

Лулу поймал себя на том, что, запустив руку под пуловер, теребит  сосок.
Сладкое тяжелое желание поджало утробу.
О-о... Кто это час назад ватой жопу зажимал и, мотая сопли на кулак, зарекался  больше никогда?
Ты себя в зеркало давно видел?  Месье сексбомба, где вы потеряли свой взрыватель?

Щелчком Лувье избавился от окурка, одернул одежду плотней.
Дымные рваные облака  косо и быстро неслись по небу – выступала из темноты  луна в ржавом окоеме гало – воздух так чист, что она не кажется плоской – но беременный мертвым светом шар, кратеры-оспины.  Чуть ущербна – завтра будет идеальна. Какая яркая – значит,  на десятки километров в округе нет ни одного фонаря, ни одного лазера или неоновой рекламы.
Голая луна похожа на белую отрубленную голову.
Лувье хлопнул балконной дверью и поспешно задернул штору, с карниза сорвалась пара колечек.
Так. Программа вечера:  раз уж док такой чистюля,  что пожалел пару-тройку (можно полдюжины, спасибо, я не жадный) ампул бутика, то стоит выйти на промысел – сунуть за подвязку мимобеглой горняшки купюру покрупнее, спаси,  дружок, от бессонницы, поделись, хоть травкой, хоть «витамином», сойдет на крайняк крэк,  или «кислый сахар», «Вертеп» наверняка набит дурью от плинтуса  до потолка. Надо только места знать.
Всего три года назад в Бостоне переломался всухую, вот и пришел конец завязке, мне можно, я на нервах. А потом надо крепко подумать, что делать дальше. Например, выбраться отсюда под благовидным предлогом, доехать до ближайшей жандармерии, а там... Глядишь, за помощь следствию начальство мне прошлые грешки спишет... Однако, качественное предательство возбуждает ничуть не хуже толстого дилдо с карамельным соусом и горячей молочной ванны после горсти "виагры"

Лулу  выбрал пиджак-блейзер из тонкой замши–  только бы пуговки на талии  сошлись,  в Париже вроде был  как раз. Примерил. Сокрушенно вздохнул, не стал даже пробовать застегнуть, просто накинул на плечи,  сойдет за стиль «апаш». По-стариковски массируя поясницу,  он вышел из комнаты.

----------------------
>>>>>>Комната отдыха для прислуги

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-03 16:16:18)

15

>>>>>>Комната отдыха для прислуги
... Лбом в мокрый кафель. Затылок, шея, плечи - в тугих струях горячего  невтерпеж душа. С волос лило.  Лулу стоял в ванне и старался дышать через раз, чтобы не захлебнуться.  Смыть все к черту и спать. С утра шлепнуть в стакан шипучку алкозельцера и вообще не вылезать из под одеяла до вечера. Жрать прямо в постели калорийную дрянь, дремать, смотреть вполглаза "День Сурка" или "Красоту по американски". Что там еще на ноуте есть? Ах, да:  "Беги, Лола, беги".
Он криво усмехнулся, глотнув хлорной воды. Последнее весьма актуально.  Беги, Лулу, беги.  We are the champions...
Свой выходной я заработал. А замухрыжка Робер меня за инструментом подменит, в случае чего. Он, конечно, криворукий,  играет на уровне выпускника провинциальной "музыкалки", но для господ сойдет. Меломанов среди них все равно не наблюдается. Тут другие мании в чести.
Он почти не помнил, как добрался до своей комнаты, как собирал с пола ванной уже приржавевшую от крови вату и остатки изгаженной одежды, как, чертыхаясь, искал мусорный пакет.
Докрасна растирал  грудь, бока и живот греческой губкой, будто до мяса хотел содрать: "Вертеп", Лион, Париж, Бостон и самого себя.
Наконец, весь в мыльной пене,  выронил губку, плюхнулся на задницу и закрыл лицо ладонью.  Наощупь завинтил краны. Обтерся. Выбрился до гладкости, промокнул щеки одеколоном.
Сидя верхом на биде,  раздвинув ноги, тупо водил по распаренному лоснистому телу массажной плиткой "LUSH", обдавало голову ароматом гвоздики, иланг-иланга,  полынного масла и сандала. Возня с собой успокаивала. Значит, еще живой, еще дышу, карабкаюсь наверх из ямы, вот только края осыпаются под пальцами.
Обернул махровое полотенце вокруг бедер, тщательно, чтобы ни о чем не думать расчесывал и сушил феном волосы.
Комната показалась ему казенной, омерзительно чужой. На журнальном столике знакомые трупики домашних вещей, которые утратили смысл в одночасье.
Он почти протрезвел, о недавней попойке напоминала только глухая боль во лбу.
Спать не хотелось абсолютно. А ведь еще четверть часа назад ноги подламывались.
Лулу вздохнул, выудил из шкафа тонкий свитер-водолазку с V-образным вырезом, натянул без белья костюмные черные брюки, защелкнул на запястье ремешок часов "Rolex Cellini" - элитные наручные часы были его слабостью, в лучшие времена он баловал себя новыми марками раз в полгода.
В коридоре служебного крыла, через одну мигали тускловатые гостиничные лампионы под потолком.
Лувье шел, ни о чем не думая, вел ладонью по штофным обоям на стене. В углу за общим туалетом  с писком обжималась полуголая парочка. Поодаль, сидя на ящике из под воды "виши", хныкал совершенно пьяный подросток, штаны замараны кислятиной. Сквозь этажные перекрытия ухала неопознанная музыка. Пробежала запыхавшаяся горняшка с целым подносом скомканных салфеток и загаженных кремом вазочек для мусса.
Лулу закурил из кулака, тиснул пачку в задний карман брюк. Вызвал лифт - кнопка запала, но в шахте - ни звука.
Он покачал головой, буркнул:
-Бар-рдак - и стал подниматься по лестнице.
Из арочного флорентийского окна на первом пролете  луна кинула на мрамор квадратные белые отсветы.

>>>>>Каминная зала

Отредактировано Луи Лувье (2009-11-08 18:34:51)

16

>>>каминная зала

На  экранчике плоского будильника в  изголовье красные квадраты цифр: 06.37.  За стеной в ванне шершавый шум воды под напором в раковину винтом из крана.
Лулу последние пятнадцать минут спросонок  тупо пялился в потолок. Стандартный такой, навесной. Ничего интересного. Хоть бы трещина, лампочку какую бы воткнули, или муха что ли, таракашечка, букашечка, козявочка  - все ласкало бы глаз. Нет. Идеально белый. Хоть не дыши.
События прошлой ночи увязли в белом болотном клее, гуще сметаны, тяжелей цемента, опасней песка-зыбуна.  Только всплесками, больной полуявью, покадровой бредовой фатаморганой:  маски, лица, прикосновения, гулкие голоса, как четкий грохот цепочки от ванной затычки если слушать под водой.
Помнил, что после того как попустило, он просто лежал в позе морской звезды - растопыркой  на бархатном алтаре и дышал испачканным спермой ртом. Бешено, до муравьиного зуда в висках и скулах хотелось закурить. Святое дело - глоток градусного "до" и сигарета "после".  Помнил, что ему что-то убедительно говорили, куда -то несли, потом вели за плечо и он задевал ладонью стену, споткнулся на пороге, подхватили под мышки. Казенные услужливые руки отирали  губкой грудь и живот, пенилась в порезах и ссадинах перекись водорода, строгий, важный черт в белом халате светил в зрачки фонариком, насильно совали  пить горькое и Лулу тесно стискивал зубы на пластике стаканчика, дергалась белая обгаженная  кожа на кадыке. Вклинивался осколок памяти, как нерв из зуба рвали - что когда несли из зала, он старался не запрокидывать голову, изо всех сил напрягал шею, почему то казалось очень важным не повиснуть на чужих руках тряпкой или куклой. Ему казалось, что его несет на руках очень большой и черный человек с волчьей головой, медленно и  трудно он ступал шаг за шагом по бедра в слюнявом ревущем человеческом месиве - голые тела хлюпали, жадно тянули распяченные пальцы, бултыхалось  мясо  спин и поджарых животов, многотонная плоть групповухи фотомоделей, финансовых тузов? липовых аристократов  и анимешных мальчиков-зайчиков , плоть колебалась волной, как фанаты на трибунах стадиона. Лулу было все равно. Важно, только что порванные отсосно красные  губы стянуты улыбкой, как дубленая кожа,  что  круглый подбородок упрямой складкой прижат к развилке ключиц - видишь, я здесь, я только говорить не хочу. Вру. Я просто не могу.
Не отдавай меня, соучастник, ебли и бойни не могу больше видеть
Во  рту сухо и кисло.
Потом руки под поясницей и лопатками разжались и все, что он успел увидеть: две белые, лишенные перчаток ладони у висков остроухой маски. Оп - и человек с волчьей головой становится просто...
Нож для колки льда сверху вниз  между глаз. Вот таким было лицо под ворсом маски. Прилипшие ко лбу светлые пряди, белки глаз, угол скулы. Стоп-кадр, негодяи. 
А дальше - монтажная врезка, булькающая немота, горячий душ в лицо, надо идти через силу, жидкое мыло, вонючий массажный крем, сволочи, сволочи, сволочи.... пустите.
- Лягте, пожалуйста, нужно обработать, лягте, мсье. Жак! Поль! Вилли! ноги ему держите и плечи... Вот бугай... Навались, парни.  Покалечится... От собачья работка. Мсье, вы слышите? вы слышите меня? Я сказал локти ему прижми, козел...
Не дамся, сволочи...  Горло вырву.
Гигиенический блеск для губ Vanilla flavour. Хлопок форточки. Шелест жалюзи.
Вот так и кончилась ночь шабаша.
Лулу не помнил, кто и как привел его в комнату в торец коридора гостевого крыла поместья. Нагой или одетый? В моргах эта услуга называется "туалет трупа" и оплачивается по прайс-листу.  Еле теплыми струями из рассекателя смыли дрянь, взбили пену шампуня в волосах, помассировали, снова смыли. Телесного цвета пластыри. Тонометр на запястье. Тампон с антисептиком вежливо затолкали в задницу.
Накинули под горло теплое одеяло. Выключили бра в изголовье.
Плотно закрыли дверь. Отсекли свет.
Всё.
Через несколько часов мертвецкого глубоководного сна, Лулу был уверен, что не сможет даже пошевелиться.
Потому и елозил взглядом по потолку, ни о чем не думая.
Вот только воду в ванной так и не закрыли, уроды. Звук так и ввинчивается в уши. Лулу поморщился. Зверски хотелось сделать три вещи: отлить, закурить и пожрать.
На  экранчике плоского будильника в изголовье красные квадраты цифр: 07.14.
Он встал с постели, как был, голый, в пластырях, коллоидной противоожоговой пене. Одеяло тяжко сползло на пол под ноги.
Кипяток с брызгами бил в раковину.
Лулу дотащился до ванной и остервенело завернул кран.
И отлил, бурно, с пенкой,  с наслаждением запрокидывая голову, прямо в ванну с кровяными потеками и прилипшими к бортикам длинными светлыми волосами. Стряхнул с распухшего больного члена  последние капли.
Провел ладонью по запотевшему зеркалу-аптечке.
И увидел лицом к лицу все, что показали с той стороны.
Вздохнул,  и спокойно с  разворота врезал правым кулаком в стекло
В глаза мутного отражения.
Зеркало щедро с хряском  треснуло поперек.
Лулу сделал это совершенно обыденно, как машинально спускают за собой воду в туалете или оправляют завернувшуюся брючину поверх ботинок.
Часы в комнате пропищали веселую песенку. Сработал таймер.
Сегодня прекрасный день, чтобы.

Отредактировано Луи Лувье (2009-12-16 19:34:27)

17

Есть непременные утренние ритуалы, которые спасают даже если твой "Титаник" набрал полные трюмы океанической соленой воды, треснули переборки, пассажиры третьего класса стучат сорванными кулаками в заклинившие иллюминаторы. 
Горсть ледяной воды в лицо. Шипучая таблетка аспирина с витамином "С"  в полоскательном  стакане. Контрастный душ в кабинке. Бритва.  Лосьон after shave - алоэ, спиртовая основа.  Зубная нить и ополаскиватель. Полотенце,  снятое  с подогретой металлизированной трубки сушилки. Дневной крем от морщин. Тальк. Фен. Массажная щетка для волос.
Лулу совершил все перед разбитым зеркалом, на автомате, от первого до последнего жеста, не задавал себе вопроса "зачем". Так надо, это твое очередное доброе утро.
Не глядя, Лулу  вытянул первое тряпье, которое  нашлось на нижней полке шкафа. Свободные темно-синие с белыми полосами штаны от старого спортивного костюма, и черная майка-борцовка,  на размер меньше, чем следовало бы.
С майки ухмылялся цветной принт- портрет Хита Леджера в гриме Джокера из «Темного рыцаря», под ним белела надпись: «Joker is dead. Why so serious?». Зеленоватый кинозлодей еще больше распялил физиономию и рот-до-ушей, когда Лулу кое-как натянул майку на арбузные прелести, как он ни старался, ткань-стрейч не покрыла нижнюю часть живота.  Сунул ноги в не понтовые, зато хорошо  разношенные осенние ботинки.
Да ладно париться, сойдет для сельской местности. Тебе не светит прием у  королевы  Виктории. Кстати, она умерла.
Есть хотелось  до судорог. Немудрено. Нервы и трах: крематорий для калорий.  Лулу разочарованно пошуршал  хрусткими пакетами из-под круассанов и кексов "махариши", пусто. Приоткрыл дверцу минибара, особенно нижнюю "холодильник". Там скучали бочок к бочку три банки пива "Kronenbourg". Первый завтрак можно не съесть, а выпить.
Лулу хмыкнул и выговорил впервые за этот день:
- А жизнь-то, мать ее, налаживается.
Голос был хриплый, пиратский, саднило горло. Он подцепил ногтем большого пальца "ключик" - зашипело. Лулу жадно выглотал сразу чуть не половину банки. Две остальные прихватил и поставил на столик, как кегли.
Я заслужил выходной.  В случае чего док подтвердит, что я сегодня не юзабельный. Кому нужен пианист с такой рожей? Здесь конечно полно извращенцев, но не до такой же степени.
Вчерашний день представлялся огромным многосерийным бредом, как галлюцинации и перепады температуры тропической лихорадки.
Не, ребята, это не моя трава.
Лулу предусмотрительно запер дверь изнутри. Развалился на постели, закинув руку за голову, пепельницу устроил на груди. Очень скоро открыл вторую банку. Стянул с полки над головой новинку, "Дьюма-Ки" Стивена Кинга, книжку он  начал читать еще в Ренне, но сейчас  английский текст не лез в душу.
Понемногу он уполовинил третью банку и словил легкий хмель, повело голову, самое время подремать. Подремлешь тут, как же,  разбежался. Задница горит, будто на кол сел, а потом от души полечил горчицей и красным перцем, в брюхе урчит пастеризованная солодовая бурда, зудят порезы на боках и лице. Полный аллес.
Лулу гордился тем, что  последние пять лет не смотрел телевизор, даже передачи с собственным участием, деловые люди "золотого миллиарда" получают информацию из сети, а не через быдлоящик с тупой рекламой, хохотливыми ток-шоу и сериалами для домохозяек.
Но в "Вертепе" Wi-Fi не поймать. Черная дыра, воздушная яма, бермудский треугольник. Позарез надо забить мозги любой ерундой. Иначе они взорвутся. 
Лулу зевнул, нехотя нажал кнопку на подклеенном скотчем пульте.
Плоский экран на подвеске под потолком - как раз в ногах постели,  ожил  и забормотал,  ярком моргая.
Лулу бездумно щелкал по программам, с рекламы, на отрывок старого фильма про собаку Лесси, с Лесси на  говорящую голову, которая каркала о кризисе (он вот-вот кончится, надо чуток  подождать, дорогие сограждане), потом на мельтешню  мультяшек, он искал футбольный канал или новости - а то сижу тут как в подводной лодке без перископа.
Понемногу усталость взяла свое, Лулу свесил лохматую голову на голое плечо, перетянутое лямкой майки, рука обмякла, выронила пульт. Телекартинка замерла наконец. Опять реклама, нарезка кадров из будущей премьеры блокбастера "2012" - вопящие толпы, огненные астероиды, падающие небоскребы и цунами размером с Эмпайр Стейт Билдинг. Потом заставка  дневных новостей канала TF-3. Утренний блок новостей он благополучно продремал, в блаженном подвешенном состоянии, слыша где то на периферии колыбельное бульканье и бормотание дикторов,  за пределами "Вертепа" был мир, там каждый день что-то происходило и оставалось на месте... бла-бла-бла...
- ..."В деле о скандале с благотворительным фондом "У Господа нет сирот", появились новые улики и свидетельские показания, полностью меняющие картину расследования. Инспектор  по делам несовершеннолетних Жан-Мари Лавернье, утверждает, что в ходе  следствия были сознательно допущены грубейшие нарушения и подтасовки фактов, судебные органы коррумпированы,  общественность введена в заблуждение.  Дело "фонда " отправлено на пересмотр. Новые, открывшиеся  в ходе независимого расследования, факты указывают на то, что учредитель  фонда Мартин Марешаль... ранее проходивший как свидетель и потерпевший... Связи с террористическими организациями и черным рынком донорских органов...педофи...
Лулу резко сел, прибавил звук. Нет. Не показалось. Сушняк. Конкретный сушняк. Он, уставясь в экран, нашарил банку, хлебнул потеплевшего пива.
- Наш специальный корреспондент в Лионе Ивонна Руа, сообщает:
Над дикторшей возник квадрат экрана прямой связи: зализанная девица с микрофоном, на заднем плане людная улица:
- Пятого сентября в старейшей центральной больнице города Отель Дье, тридцатидвухлетний предприниматель Мартин Марешаль скончался от острой сердечной недостаточности, не приходя в сознание, после недельной комы. Согласно последней воле покойного тело будет кремировано, похороны пройдут в узком семейном кругу...
Крупные пухлые пальцы медленно, жестко сжимали, коверкали, мяли тонкую жесть пивной банки. Банка с хрустом коробилась, лопнула по краю, на покрывало, пенясь, потекло.
Картинка сменилась - в вестибюле больницы, отец под руку с матерью, как богомол и саранча, оба постаревшие.  Симон Марешаль - худощавый, похожий на старого Рональда Рейгана, и мать - прижимает ко рту бумажный платок.  Блицы, микрофонный поролон на штативах.  Что говорил отец Лулу толком не разобрал, какие-то обрывки. Клеветническая компания... охота на ведьм, травля в прессе, подкосила здоровье...не буду комментировать... призову к ответу...
Рекламная  пауза,  а потом котировки валют и прогноз погоды.
Лулу выключил телевизор. С трудом разжал кулак, облизнул с ладони пиво и кровь.
В голове тонкий навязчивый зуд, так ноет в лампе вольфрамовый волосок - вот вот перегорит.
Он твердо знал, что это не морок, не шутка, не ошибка. Все просто: отец давно задумал эту простейшую фикцию. Нет человека, нет проблемы. Надежнее всего покрыть сальное пятно на семейном имени дощечкой из колумбария. Заключение врача, протокол вскрытия - подделка. Сожгут любой неопознанный труп в закрытом гробу.  Лулу стало любопытно - похож ли будет подставной мертвяк на него или нет. Он сухо хихикнул. Потом еще и еще. Притих. Ступор.
Лицо Лувье посерело,  будто обескровилось изнутри. Ничего нет - ни гнева, ни обиды, ни страха. Да и откуда...
Меня нет.
Через полчаса Лулу раздобыл у соседа по коридору  пару свежих газет. "Le Parisien" и "Le Figaro". Информация была и там, на третьей и четвертой полосах. Le Figaro - расщедрилась:  некролог с фотографией трехлетней давности. Удачная была фотосессия. Интересно, как отец уломал на этот фарс мамашу? Навешал ей на уши, что этим спасает мне жизнь? А брат... Франсуа, его не было в ролике. Как он, что с ним?
Лулу бессмысленно листал газетные развороты. Глаза пустые, как высосанная досуха скорлупа. Ничего нет. Только жадный глубокий  голод, как будто в желудке свилась ненасытная восьмиметровая анаконда. Не просто голод. Зверски хотелось жрать в промышленных масштабах, как иной раз пробивает на безудержный "жор" с наркоты. А мне теперь все можно. Хочу и буду.
Он встал и вышел в коридор, даже не закрыв дверь комнаты, как заводной зомби на невидимых нитках.
С юридической точки зрения, я теперь и есть зомби. Покажи мне свое вуду.

>>>>>столовая для обслуживающего персонала

Отредактировано Луи Лувье (2009-12-18 09:52:49)

18

столовая для обслуживающего персонала

Последний раз Шарль в зоопарке так головой вертел. Ему тогда лет пять было. Вертеп оказался намного круче зоопарка. К тридцати годам почти каждый  вспомнит, что были ситуации, когда ловил себя на мысли: «Ай, надоело все.  Каждый день одно и то же». Всех бы вздыхающих да сюда в Вертеп. Да сорок восемь часов до. Таких же, как у Шарля.
Он кое-как успевал реагировать на всех этих чудиков, попадавшихся на пути. За несколько часов пребывания в замке уже начал привыкать.
Едва успел шагнуть в сторону с пути санитара, зато махом отреагировал на хулиганскую мысль вынуть цветок из рядом стоящей вазы и бросить на грудь ангелочка, служившего пепельницей незадолго до этого.  Почтим так сказать светлую память убеждения в том, что детство должно быть невинным.
Латексному Нечто, на цепочке за которым бодро бежала Очередная Розовая Фигня, приветливо, как старому знакомому помахал рукой, вызвав недоуменнее шевеление бровью, плавно переходившей в мозговую извилину. Судя по выражению лица латексного, единственную.
Едва успел пригнуться от неловко размахивающего кнутом шибздика в очках-лупах. Тот, кажется, хотел, эффектно размахнувшись, вжарить по спине смуглокожего раба, но диоптрии подвели, и бедняга отмахнул хлыстом по своей же ляжке.  Бывает, ага.
А это что такое? О, Господи, Царица небесная! Чуть не наступил.
Где-то внизу прошмыгнул крошечного роста карлик на кривых ножках. Карлик заливисто смеялся и размахивал чьими-то трусами.
Горничного,  хамливо и напоказ принижающего достоинство аристократического вип-обслуживания, Шарль просто ущипнул за дебелый  зад и заставил пискнуть. А потом сосредоточить внимание.
- Передай заказ в столовую.  Отбивную, салат, паштет, сыр, зелень, жареную картошку, содовую, лед. В номер. Шевелите грудью, девушка.
Шлепок по заду смягчил предыдущее действие и приказной тон. Горничный заулыбался:
- Будет сделано, мсье.
Луи первым делом закрыл комнату на ключ и уселся в кресло.
- Вообще-то я собирался поесть перед тем, как случайно узнал, что ты здесь тусишь.
Шарль замолчал, внимательно пригляделся к Луи, отметил синие круг и, опущенные углы рта,  бледность щек, ничего не стал комментировать – надо, сам расскажет. Пошел по комнате.
Так, что тут у него? Бар. Это хорошо.
Виски? Ага. Коньяк? Лучше водка. Бокалы тоже были, нашлись на столе, но сомнительной свежести. Когда такие мелочи остановят человека жаждущего выпить? Прозрачная бесцветная жидкость нырнула в стаканы. Шарль  толкнул по гладкой поверхности один из них Луи, другой взял себе и тут же выпил.
Диски, диски, диски. Четыре сверху оказались порнушкой и совершенно не удивили. Луи всегда был охотником до таких вещей. Стоило ему увидеть упругий зад или член, как сразу начинал трясти пузом и рыть копытом.
Диски с музыкой. Джаз, блюз. Рок-н-рольные старые альбомы. Фильмы какие-то.
Шарль не стал мучиться выбором и поставил порнуху. На экране сразу же возникла задница. Задницу имел член. Задница извивалась, член дергался. Оба стонали.
Вскоре на экране появился член-соперник и устроил борьбу за свое скромное местечко в любвеобильной заднице. Задница застонала громче, а оба члена, встретившись в просторных ея глубинах, вдохновенно пискнули и заработали с завидной синхронностью.
- У них там дуэль в заднице. Честь простаты кто-то облил некачественной спермой. Сифилитической.
Оторвался от экрана и внимательно поглядел на Луи. С тобой-то что приятель?
В дверь постучали через десять минут.  Шарль пошел открывать. Принесли заказ.
Все тот же горничный вкатил сервированный стол, получил чаевые и уцокал каблуками.
Дверь снова заперта, а Шарль за столиком. Еда была вкусной, задница и члены стонали:
- Давай выпьем.  Расскажи мне про Вертеп. Мой случайный приятель слишком поторопился отбросить копыта. Вернее, это я поторопился.
Прозрачная водка жадно выплеснулась на ледяные кубики в стаканах.

Отредактировано Шарль Морель (2010-01-10 00:23:38)

19

Представьте себе, что, допустим, в Йемене, безжалостные моджахеды похитили правозащитника и Друга Всех Людей, посадили в подземный зиндан и год напролет, восемь раз в сутки до упада кормили только эклерами. Откуда у моджахедов эклеры,  не спрашивайте, терроризм - это страшное зло, и демоны джихада не остановятся ни перед чем. Потом - опа, всем пригнуться:  пошли вертолеты, автоматы тра-та-та,  на секретную базу ворвались "голубые каски" и освободили мученика. И вот, в прайм-тайм, он сидит в студии BBC, на понтовом ток-шоу "Как все было на самом деле", и борзо рассказывает о том, какие адские муки претерпел и как не предал идеалы Гуманизма (тактично умалчивая о хронически слипшейся попе и о том, как буквально потел шоколадным кремом) , ведущий сочувствует, зрительный зал вяло реагирует на табличку: Аpplause! и тут - опа - приз в студию! подарок от спонсора, вплывает длинноногая девуля в бикини и на подносике у нее, что?
Правильно. Эклер.
Девуле и спонсорам крупно повезет, если  в этот момент Друг Всех Людей не будет вооружен и... очень опасен.
Зато именно такое кислое и гипсовое выражение лица сделал Луи Лувье, когда увидел на экране "упругую задницу" и не один - а два члена. Он не то что пузом не затряс, а наоборот, окаменел, как надгробие.
На автомате четким годами отработанным жестом вскинул правую руку к телевизору, но вмиг сообразил, что в ладони нет рукояти ствола, сконфуженно щелкнул пальцами. Махнул полстакана холодной водки, и цианистым голосом заметил:
- Я выключу эту байду, ага?
И вырубил телик.
- Ну, вздрогнем.. За бог с нами и за хрен с ними.
Прикончил стакан.
И разлил в оба по новой. Стеклисто и тонко трескался барный лед.
Лулу выудил из пепельницы хабарик подлинней и закурил. Заговорил спокойно, с расстановкой.
- Шарль. У меня вроде как бы проблемы. Вчера мне приснилась голая Джей Ло. - он поболтал лед в стакане, прищурясь, выдохнул дым - И, прикинь. У меня встало на ее киску.
Он не прибавил того, что если ему покажут еще раз хоть одну голую мужскую задницу, он будет убивать на месте. И то, что если выживет, то даже отливать будет с закрытыми глазами и в резиновых перчатках.
Водка вдарила по венам винтом кипятка, явно подружившись в желудке с выдутым пивом, но разума от этой химической реакции Лулу не потерял, напротив. Сняв все маски, сменив семь шкур, вывернувшись за эту неделю ужом на сковородке, трижды прыгнув через голову, нахлебавшись, мать его, катарсиса,  Луи наконец стал самим собой. И человек этот четко фильтровал базар по делу, без жалоб, экивоков и соплей.
- Значит так: не знаю, кто этот зоопарк держит. Но мужик реально крут. База автономна. Связь глушат, на ресепшне есть телефон, работает внутренняя. Грянет атомная война - запасов лет на пятьдесят. Крышует не иначе Папа Римский и Сионские Мудрецы.  По идее это бред - но факт. Шишки и мажоры тут  зажигают со всего мира. Не удивлюсь, если в бассейне Билл Гейтс пялит Бэтмена, с Микки Маусом на подсосе. Наркота, бабки, пассив, актив, "па-зитиф". Есть все, кроме...
Короткий глоток водки.
- Ну короче, тут на сто километров,  одна пара сисек. И они, как ты выразился, мои, родимые. Тайский силикон не считаем. Прорва Адамов,  ни одной Евы. Зато кругом одни модельные эльфы и стероидные атлеты. Аниманга. Но это не просто бордель с фотомоделями для олигархов.
Карманный нож  точно рассек колесико лимона.
- То что ты отхватил VIP- статус: твой козырь. Тут с глобального перетраха терпил мочат ни за чох. Пока все штатно. Но я не первый день живу: раз пошел такой "форт Байярд" режь последнего раба. Скоро грянет по полной.
Глоток водки. С кончика ножа - кислая цедра под язык.
- Видел тут араба миллионщика, мистер нефть-Кувейт, старого уебана с доберманом - вылитый "папик" разлива Марио Пьюзо в адаптированном издании, мож и правда "папаган", а может актер, оттягивается в роли на пенсии. Сатанисты. Нормальные ребята, устроили "хэллавин" с групповухой и кумаром, но все по божески, в конце даже 911 пригнали. С утра в столовке - Капитан Америка, в ухе брюлик, хрен знает, что за какаду, но мне вдуплял, что полгода назад выдоил миллион из техасского быка. Я типа поверил три раза. Думаю, тут таких кадров, как негров в Гарлеме.
Сигаретный огонек обжег и оплавил фильтр в углу рта.
- Минусы - беспредел, мокруха и гнилые понты. Плюсы: лавэ по безналу навалом, черный пиар, азарт. Не погорел бы я в Париже на малолетках, не сидел бы тут в таперах, как бобик, давно бы  кроликов на крупняк развел по шкваркам. Пари там, сделки, подставы, тянем-потянем. На горизонте - ни одной бляшки и синей фуражки. Поле чудес. Клондайк без баб и копов.
Переплеск сорокоградусной в захватанном стакане с  полицейскими отпечатками.
Лувье помолчал, побарабанил по столешнице ссаженными пальцами.
- Если я верно понял, ты тут через покойника? По липе? Я в дело не лезу, но хоть скажи, как тебя теперь без лажи на людях звать.
Он не пытал приятеля расспросами - надо будет, сам расскажет, а коли намекнул, что документики честны, как свидетельство о смерти, так святое дело...
- Выпьем за упокой. У Марти Марешаля  намедни сердечко с горя  лопнуло. Либо хорошо, либо ничего.
Стаканы поднялись, но не сблизились, как и положено у гроба.
- Бинго.

Отредактировано Луи Лувье (2010-01-11 03:56:50)

20

Шарль все прекрасно подмечал и не упустил ни одной мелочи. Теперь он наелся, разлил по рюмкам еще водки, выпил, поморщился, налил еще:
- Давай, давай, давай, давай, Луи, быстренько. Чтобы отпустило и дважды да упокоится душа Марти Мешареля.
Отпускало. Хорошо отпускало. Разжались тиски, расслабились и снова стали покатыми плечи, ушли углы лопаток, расстелились по спине под дорогой тканью покойницкого пиджака.
- Сейчас будем говорить. Я так понял, что  ты переел местной экзотики. Не знаю,  насколько сильно тебя тошнит от этого места, но меня немного отпустило после твоего расскааза и после того, что видел сам. Не вру. Там, где такая толпа извращенцев,  слиться с антуражем проще простого. Может быть, я все еще таращу глаза больше, чем здесь принято, но скоро привыкну окончательно. Да и ты знаешь – такие мелочи для меня как с гуся вода. Если кому-то нравится трахаться не просто так и даже  не по великой любви, а с огоньком и с перчиком, так флаг им в руки.
Хотя Шарль и улыбался теперь, но ему стало жаль Луи. Слишком необычно этот человек выглядел.  Непривычно. Когда-то он блестел, сочился жирным блеском возбуждения и похоти, а сейчас словно погас или высох.  Хотя нет.  Просто с него содрали шелуху и обнажили нутро. Против нутра Шарль ничего не имел. Но пошленькая шелуха ему не претила. Луи был прикольным чуваком. С ним никогда не приходилось скучать.
-Я так понимаю,  что тебе сейчас и мальчиков не захочется. Распрекрасных малолетних малолеточек, да?
Шарль все подливал водки. Порции небольшие, но как раз такие что позволяют поговорить, а потом…
- А потом мы напьемся. Пей, Луи. Сейчас все по порядку. По липовой ксиве я Жан Симон. Палево то еще. Просто чужой документ ч чужой фоткой Все что на мне кроме трусов, носков и ботинок принадлежало этому Симону. Он ехал сюда, а я подцепил его на вокзале, как распоследняя шлюха. Ты не знал, что я записался добровольцем в шлюхи? Оцени поворот.
Оливки никто не заказывал, но их принесли. Как-то случайно взгляд упал на них и Шарль с удовольствиепм наворачивал один за одним  блестящие зеленые плоды масличного дерева .
- Поль влип не знаю во что, но наше кафе спалили и устроили пальбу. Стреляли так, что вместо стен сито. Слава Богу никто не погиб, но мы решили разбежаться. Так что очередной проект псу под хвост. Я бы сейчас нашел Поля и душу из него вытряс до того зол. Но Бог с ним.  Того парня, которого я на вокзале подцепил я отправил на тот свет. У бедняги были проблемы с давлением и даже рука моя не дрогнула, когда подменил лекарство. Такие вот пироги. Теперь я на самом деле не лучше шлюхи.
Черт его знает, как со стороны выглядел Шарль. На самом ли деле мог сойти за подрнка или просто ему всюду мерещилась грязь,  он не знал.
- Задерживаться здесь надолго я не собираюсь. Достаточно пары дней, чтобы прекратили метаться, а потом я спокойно объявляюсь в новом месте. Ты друг мой оцени свое положение. Тебя похоронили. Если ты тут отсветил пару раз своей фотокарточкой, то пора сматывать удочки и брать новое имя. Мешареля нет. Луи Лувье тоже был да весь вышел. Мне тоже не мешало бы новой ксивой обеспокоиться. И вообще дружище, я привык твои щеки видеть круглыми и румяными, а не висящими, словно брыли у престарелого Пьеро. И пузо. Твое круглое пузо. Дай поглажу.
Сказано сделано. С  этими словами Шарль пересел на диванчик, опбоксировал кулаком в круглое брюхо попадая нарисованному чуваку то в глаз, то в лоб,  обнял за шею Луи и с размаху звонко чокнулся своим стаканом.
- Ты смотри как все удачно складывается. Так что Луи, можешь завершать свои дела, получай расчет и сматываем отсюда со спокойной душой, но ксивы нужны. Как тебе такой расклад?

Отредактировано Шарль Морель (2010-01-13 23:11:31)


Вы здесь » Архив игры "Вертеп" » Архив » Комната Луи Лувье