Максимилиан бдел. Бдел по сторонам, но терминаторской бдительности в глазах было всего процентов пятьдесят от обычной. Да и что могло случиться, господи? Праздник, все счастливы, довольны, невольники без надзирателей… Вот в этом-то и была причина, по которой Макс всматривался в окружающих, а не ушел пораньше отдыхать. Слава богу, что невольников если не между собой, то от клиентов уж точно можно было отличить. В большинстве случаев.
И как назло, к мужчине прилипла старая детская песенка.
- Voyez-vous moi j'aime une fleur (видите ли, я люблю цветок). – Мурлыкнул он, подобно кормчему руля по коридору.
А вот еще, кстати, был другой тип невольников, так называемое меньшинство случаев. Именно из-за них, по сути, Макс и находился сейчас на рабочем месте… Куда более хитрые, куда более изворотливые.
- Cette fleur a conquit mon Coeur (этот цветок завоевал мое сердце)...
"Надо было в костюме прийти" - Досадливо поморщился товарищ охранник. – "Почему-то все гениальные мысли по поводу приходят ко мне только после… Будь я в костюме, невольники не шугались бы от меня по углам – вдруг я на них навешу несанкционированный побег? Просто не узнавали бы. Дурак, как есть дурак. Ну и ладно, я просто исполняющий свои обязанности. Я же не в шахматы здесь играю и мне не нужно просчитывать ходы на пятьдесят пять вперед".
- Mon coeur qui ne tient qu'à un fil (мое сердце, которое держится на одной лишь нити).
Успокоив себя таким образом, Максимилиан двинулся по длинному просторному холлу в сторону ресепшна. Один из стульев за стойкой пустовал, что в такой день, впрочем, было нормально – первый помощник заместителя ведь был на месте. Когда Макс заставал месье Валье за поеданием сладкого (вот как сейчас), он всегда начинал рефлексировать по поводу детей у него самого – и это притом, что разница в возрасте между мужчинами была чисто номинальной. Просто Валье на работе и Валье на работе, уткнувшийся носом в креманку… Совершенно разные люди и второй был лет на десять, а то и пятнадцать младше. Психологически, а для Макса еще и визуально.
- Ah mais quelle fleur! (ах, какой цветок!) – Пропел Максимилиан, облокотившись на стойку.

Макса всегда умиляли люди, которые изображали бурную деятельность при виде других. При том, что им вот даже совсем необязательно было это делать. Но так забавно это у них выходило… у Макса вот никогда так не получалось. Хотя, возможно, что это происходило из-за специфики его профессии. Нет, ну правда. Как охранник мог изображать бурную деятельность?
"Бонд, Джеймс Бонд… спрятался за колонну, присел, перекатился, молниеносно (обязательно так) вытащил пистолет из кобуры, навел прицел, устранил цель…"
В действительности же он просто мог чуть тщательнее осматривать углы… Ну иногда он стоял на входе/выходе, проверял документы. Но в эту смену работа Макса заключалась в хождении по мукам, то есть по коридорам. И это было очень и очень здорово, честное слово. Ведь во время Осеннего Маскарада на входе наверняка был настоящий проходной двор.
- Я стараюсь. Наверное. Может и нет. Пою мотивно, а слушать противно. – Он рассмеялся, поправил воротник рубашки, уперся локтями в стойку. – Просто бывает такое, я уверен, что у тебя тоже… Прилипнет какая-то песня и играет, играет в голове. Как патефон заело.
"Совсем с катушек слетел. Макс, ты ж патефона не видел никогда"
- А чего один тут? Отпустил паренька пораньше? Не скучно? А работы-то много? - Ленар еще не успевал отвечать, а Максимилиан задавал новые и новые вопросы, явно соскучившись по человеческому общению.
Выразительный взгляд Валье на Ланге, потом еще один – тоскливый – на опустевшую креманку. Охраннику сразу все стало понятно и он устыдился своей неумной доброжелательности в рабочие часы.
- Хочешь, дойду до бара и принесу тебе десерт? Или постою тут, пока ты сам сходишь? - Неуверенно спросил Макс.

Тяжела и неказиста жизнь попсового артиста. Ну, то есть ни сна, ни отдыха измученной душе, - молодой мужчина не оглянулся на дверь, бесшумно закрывшуюся за его спиной, - Хотя ни один артист в здравом уме и твёрдой памяти не откажется от ее стремительного и пестрого круговращения. И Альдо Фратти ни за что не согласился бы променять снова этот бешеный ритм на сонное прозябание владельца шикарной виллы. Нет, спасибо, нахлебался необязательной и вольной жизни никому не нужного ресторатора и конезаводчика. Теперь расписание концертов, записей и гастролей расписано на пять лет вперед. Ещё в конце позапрошлого марта был заключен договор, по которому Альдо принял приглашение на трёхмесячные гастроли в Юго-Восточной Азии.
Япония, Китай, Бирма, Индия.
В Японии все прошло по-японски гладко и аккуратно. Токийский «Сантори холл», «Осака симфони холл» - как-никак концертные площадки весьма почтенные. «Концерты Фратти представляют собой высокотехнологичные, красочные шоу, в которых удачно сочетаются интересная работа костюмеров, декораторов, осветителей и звукоинженеров, высокое профессиональное мастерство музыкантов и уникальный голос самого солиста», - захлёбывалась восторгом пресса. Конечно! Не писать же ей, что такого откровенного, бесстыдного «чеса» мировой попс не видел со времен «Аббы»? Или что таскать за собой всю эту высокотехнологичную хренотень – всё равно, что топать с обозом до Китая. Кстати, о Китае… - Альдо хмыкнул, вспоминая, и облокотился на полукруглую стойку рисепшена. – Стараниями Геира Китай пал в руки, как перезрелый плод. Дебют Фратти в Китае состоялся летом позапрошлого года в ходе съемок на Центральном телевидении. Его таинственный и чарующий голос вызвал бурю аплодисментов и овацию публики. В начале прошлого года итальянец вновь побывал в Китае для участия в съемках праздничного гала-концерта по случаю праздника Весны.
В конце апреля этого года Фратти с открыл свой он-лайновый блог для китайских почитателей. Идея на сей раз принадлежала ему самому, но Геир был «за» всеми руками. Однако на просьбу китайской прессы дать интервью, певец ответил отказом. «Подержи интригу, Альдиньо, - посоветовал датчанин, хитрый, как сам змий. – И они будут твоими со всеми потрохами». По статистике, за 20 дней после открытия блога, его посетили более 200 тысяч раз. Китайские почитатели на китайском, английском и итальянском языках выразили свою любовь к талантливому певцу и добрые пожелания. На сайте - его фотографии и записки с переводом на китайский язык. «Итальянская поп-звезда Альдо Фратти совершит свои первые гастроли в Китае в июне этого года, - кондовым языком социалистической прессы сообщала газета "Жэньминь Жибао". – Певец пообещал лично принести поздравления посетителей с Днем молодежи Китая. Следует отметить, что итальянский певец также опубликовал на наших страницах записку с иероглифами "Нимэнь хао" – «Здравствуйте», которую он написал сам. По сообщению организатора - Китайской международной культурно-художественной компании, премьера нового шоу состоится 15 июня в пекинском Доме народных собраний. Артист выступит на сцене большого зала, который может вместить 10 тысяч зрителей. Цены на билеты колеблются от 180 до 1680 юаней. Помимо столицы Китая, итальянский певец выступит в ряде крупных городов - Шанхае, Чунцине и Чэнду»
Ну, раз так пообещал главный печатный орган по-прежнему, но уже неявно красного Китая, то  умри, Альдиньо, а накалякай вслед за специально приглашённым в номер мастером каллиграфии то, что при большом желании можно принять за иероглифы, заучи, будто попугай, сложно интонированные несложные слова (вот когда абсолютный слух пригодился!), и отпой положенные три концерта в день везде, где укажет лично твой Любимый Руководитель – Геир Соренсен: от пафосных концертных залов в Пекине и опупительно современном, небоскребном Шанхае, до душных клоповников в провинции Сычуань, которые здесь ошибочно считали ночными клубами, и куда потные китайцы и китайки в ажиотаже набивались на манер селедок в банке.     
С Сингапуром вышла накладка. Несколько дней после того, как тамошние власти запретили все концерты, участники группы провели в гостинице Бомбея. Делать было нечего, и музыканты знакомились с достопримечательностями города. Гуляя по одной из улиц, Фратти и компания решили зайти в маленький кабак. В неожиданном заводе ребятам так захотелось поиграть перед местной публикой, что они устроили настоящий акустический концерт. И хозяин заведения в качестве гонорара вручил им бутылку виски, приглашая поработать на следующий день. Больше Индия не оставила никаких впечатлений… кроме смертельной жары, многолюдства, когда хотелось расстрелять толпу фанатов прямо со сцены, и дикой усталости.   
Потом был остров Бали. «Я не мог поверить, что чувство гармонии и красоты, которое я испытывал только на сцене, могло существовать в реальном мире. Я был очарован Востоком», - сказал он в интервью, после которого Геир, договорившийся об умелой рекламе сети тамошних отелей, хлопнул подопечного по плечу и шепнул: «После трёхмесячного ада, мой темнокудрый ангел, ты заслужил недельку в раю», сунув ему в руку записку (к счастью, написанную нормальной латиницей, а не иероглифами) с заветным адресом, приведшим сюда, на этот рисепшен. 
- Я - Альдо Фратти, - лучезарно улыбнулся он служащему. – Как мне пройти в мои апартаменты? 

Отредактировано Альдо Фратти (2010-06-22 20:11:41)

>>>>>>>>>>Комнаты Мерлина Марго Леруа

Лувье отхлебнул из горла, практически не чувствуя вкуса, лишь через минуту вискарь шибанул послевкусием благородной сивушки. Виски подействовал, как проявитель и на прицельную остроту зрения и на реакцию и на короткие, бесстрастные мысли.
Луи был совершенно спокоен и собран. За спиной не оставалось ничего, стоящего внимания,  впереди – ждала трасса. Ее белую разметку в ночном свете фар он уже почти видел, тянуло к ней, как наркомана к дозе. До последнего глотка осеннего вина.
Он молча  шел по коридору рядом с Марго. Его расчет был точен, как время по Гринвичу. В поместье наступила та полубредовая карнавальная пора, когда никто никому не нужен, и даже последний малолетний раб пьян и сует деликатесы собакам, которые крутятся под длинными столами затухающей оргии. Крепкая вонь бордельного будуара, лисятника зверофермы и казармы уже не раздражала ноздри – человек привыкает ко всему, даже к тифозному бараку или крематорскому нефильтрованному дыму.
Поместье не было для Лувье ни филиалом ада на земле, ни Телемской обителью шарлатана  Кроули, ни  гламурным лепрозорием, ни академией «науки страсти грешной», ни бдсм-клубом для силиконовых импотентов. Вертеп.  Просто название. Как деревенские рождественские ясли с представлением на ратушной площади Брюсселя или Дижона. Крыша, стены, подполы, чердаки. Музейные рамы.  Выжженная точка на карте, белое пятно географических координат «везде-нигде». Лувье не жалел ни об одной минуте, проведенной здесь, как не жалел ни об одном дне своей жизни.
Память у него была отличная, высшей пробы, все зеркальные отражения, случайные собутыльники, пламенные и мгновенные, как бенгальские огни, любовники на час, смрадные, как чирьи, шуты, кудрявые рубахи-парни, моралисты-резонеры, павлиноглазые трансвеститы в пеликаньем пуху и блестках, атлетические барбикены, мафиози,  жеманные ломаные наложники, нарочитые простаки и "гвардейцы господина кардинала" сданы на вечное хранение в черепную коробку. Даже через десять лет, встретившись взглядом в толпе, я кивну - "ты". И пройду мимо. Или нажму на газ. Все, все пропито, такая беда.
Моя бархатная золотая жила истощена. Я слишком дотошный и жадный старатель. Пью досуха. И после на ноготь не выскальзывает из опорожненной бутылки последняя  капля спирта.
Впереди по багровому  коридору гомонили вразнобой группки ряженых, они ни на кого и ни на что не обращали внимания, даже говорили, не слушая собеседников, щупали наугад и без пристрастия,  даже цеплялись к проходившим мимо  вяло, как перекормленные кобели.
Лувье  опустил руку на плечо Марго – не покровительственно, а просто чтобы не потерять на людском юру.
Они проходили компании людей насквозь, на лицах – абсолютная полярная пустота, белая страница, нечего читать, даже наощупь по Брайлю. Дряблые отмоклые в теплом поту, который уже не держал дезодорант,  тела смыкались за спиной, как прудовая ряска, колышущиеся мешки, тесное крутое варево самцового мяса.
Истлевающее многолюдство праздника было для Лувье подспорьем. Легче всего затеряться в толпе.  И верно – вокруг образовалась нужная желанная полоса отчуждения. В этом "Вертеп" прилежно копировал неоновые мегаполисы и ночные пафосные клубы. Монотонная одномерная толпа  двадцать первого века, когда общий поток даже в часы пик  распадается на атомы стерильного одиночества и обморочного, как хлороформ, тотального равнодушия  – одиножды один помноженный на ноль.
Еще несколько лестничных пролетов, поворот, огромная ковровая и мраморная прохлада холла – ресепшен  и за ним  сумрачный будто церковный коридор в служебные офисы поместья.
Тут было почти  безлюдно, двое флиртовали у стойки, невидимые кондиционеры гоняли по анфиладным пространствам выхолощенный парфюмерными отдушками дистиллированный сквозняк.
Пришлось подождать минут десять, прежде чем появился заспанный дежурный в форменной каскетке.
Лувье держался вальяжно, не улыбался, с вежливым сытым презрением клиента глядя сквозь работника.
Он знал, что не формальную улыбку или хотя бы намек на живые человеческие эмоции  высшая прислуга воспринимает, как неандертальцы - то есть как  несостоятельность и слабость «лузера».
Хватило трех холодно процеженных сквозь зубы фраз, чтобы донести до визави требование.
Заказать машину без шофера в Вертепе было невозможно, но  Лувье не стал возражать – он предусмотрел такой расклад и уже просчитал  дальнейшие действия. Дежурному было глубоко наплевать, кто и почему оплачивает заказ, особенно после того, как заплатив по карте, Лувье оставил на стойке пачку чаевых наличными.  Он вспомнил о просьбе Марго и бросил дежурному, как щелкают пальцами выхоленной для выставки угодливой собаке:
- У господина Леруа еще один заказ. Прими.

Отредактировано Луи Лувье (2010-06-23 01:14:34)

Началось… - Альдо благожелательно кивнул портье, так и не успевшему что-то ответить. На апостола Петра этот субтильный очкарик тянул слабо, а преддверие рая было вполне земным, но, что говорить, внушало. Не в каждом отеле роскошь так бьет в глаза с первых шагов, и уж точно не в каждом отеле, будь он даже перестроен из чего-то там старинного, веет… черт знает, чем веет, однако точно – чем-то зловещим. Будто прямо у входа караулят невидимые, конечно, призраки. Во французских замках водятся привидения? – итальянец невольно повел плечами, облитыми бежевой ветровкой, - или это только английская блажь? Вроде и ночь тёплая, а мурашки по спине. 
Альдо оперся ладонью о стойку и лениво выпрямился, - переводя взгляд на внешний раздражитель. Тот оказался весьма звонкоголосым, наружность имел приятную, и к тому же предлагал выпить. Кто бы чего другого ждал! – внутренне хмыкнул Фратти, разглядывая парнишку, темные глаза которого на секунду прищурились, а потом широко открылись. – Узнал-таки… вот она слава – зайти не успел, но уже нарвался на фаната. Да если б я пил со всеми, кто предлагает, давно бы вытянулся в могилке, пожертвовав печень тщеславию или вежливости.
Альдо профессионально улыбнулся. О, эту улыбку Геир считал не меньшим даром «своего Альдиньо», чем уникальный голос. Улыбаться любому, от дряхлой британской пенсионерки с дешёвой сумочкой и нелепой шляпкой до зашуганной старшеклассницы, впервые пришедшей на танцы, от владельца суперкорпорации до замученного работяги, улыбаться так сердечно, что каждой и каждому казалось, будто эта улыбка (равно как и сам Альдо Фратти) и родились-то персонально для него или нее – и вправду дар одной из тех фей, что стоят в изголовье у младенцев. 
А парнишка занятный. – Улыбка улыбкой, но разглядеть визави Альдо ничего не мешало. – Итальянец, никак? Ложиться ему поздно… Растрепанный, будто с постели вскочил, а расчески не нашел. Смугловат, брови-глаза темные, шустрый. Точно, земляк. Но английский правильный, чуть ли не лучше моего. Поди, лучшая школа за спиной, бонны-гувернантки с памперсов, если родители важные шишки. Не сам же такой сопляк студенческого вида себе путевку в рай заработал. Если он клиент, конечно. А то, может, из обслуги? Вдруг у них тут прямо с порога гостей ублажать положено?.. Ублажиться, что ли? – прикинул Фратти, и понял, что не прочь. Выспаться он успел в самолете.
- Отчего же не отметить? – ответил певец, так же лучезарно улыбаясь. – Я не спешу. В этом месте мне спешить некуда, а комнаты… что комнаты? Они останутся на месте. 
Он уже как бы между прочим положил руку на плечо смазливого любителя выпить и проникновенно спросил:
- И где тут местный бар? Проводишь? 

Парень не стряхнул ладоней с плеч – уже хорошо. Не лошок, значит, понимает, с кем имеет дело. Будь ты хоть сынком черт знает каких шишек, а кумир миллионов приласкает не каждый день. Интересно, что за мысли бродят в этой лохматой башке?.. А впрочем, не важно. Не кобенится, пай-мальчика из себя не строит – и ладненько. Стало быть, и остальное если и не пойдет как по маслу, - Альдо очаровательно улыбнулся, но не юному темнокудрому спутнику, доверчиво на него взиравшему, а своему двусмысленному каламбуру, - то, во всяком случае, не станет полной неожиданностью.
Иной раз парни были трусливее девчонок. Те, по крайней мере, почти всегда знали, для чего они хотели уединиться. Нет, конечно, некоторый дурочки ожидали чтения романтичных стихов и делали очень большие глаза, когда герой их девичьих грёз залезал под юбку, но… от таких наивных и сам Фратти за годы славы научился держаться подальше, и группиз из своей среды подобных белых ворон выдавливали быстро. А попадёт иной раз эдакое залюбленное мамочкой чудо с кое-чем между ног, и давай верещать от вполне внятных предложений и действий, как будто его непоротая попка – величайшее из сокровищ вселенной, и нужно хранить её целостность и нетронутость по гроб жизни.              
Услышав вопрос, обращённый парнем к обомлевшему вконец портье, Альдо откровенно расхохотался. Знатно выкрутился, маленькая бестия! То есть, он знал о том, где этот самый бар, ровно столько же, сколько я? Ну боек… - Фратти, еще смеясь, непринуждённо обнял парнишку за плечо и боком прижал к себе, сцепил руки на другом его плече, и пошел куда сказали, символически приволакивая юнца за собой и невольно заставляя шагать в ногу:
- Ну идём, bambino. Экий ты нетерпеливый пьянчужка, - взгляд итальянца, обращённый чуть сверху в пока незнакомые карие глаза, был полон смешинок. – Веди, старожил, в красоту такую несказанную!
Барная комната

Отредактировано Альдо Фратти (2010-06-30 21:58:59)